территории, идут на север и юг. Один гигант на дне Балтики чего стоит.

— В центре зоны скорее всего активные врата диссонанса. — пояснила Екатерина, убедившись, что Борис не станет продолжать. — Именно это позволяет тварям расползаться так далеко, поддерживает их жизнь… и это же значит, что со временем зона может начать расползаться в стороны.

— Почему тогда Тунгусская не расползлась? — нахмурившись спросил я.

— У неё в центре — напряжение, а не полноценный разрыв. Это как резиновый шарик, можно надавить лезвием, и в его стенке образуется едва заметная прореха, а можно рубануть со всей силы, и вода выльется сплошным потоком. — пояснила Екатерина. — Только вот у нас не шарик с водой, а сопряжение с божественной энергией и материей, и оно получило прямой выход.

— Такими темпами выяснится, что орден Асклепия был прав. — откинувшись на спинку стула проговорил я.

— К счастью, он не один должен следить за происходящим. — ответил Борис, улыбнувшись. — Общество Теслы создано для того, чтобы следить за использованием диссонанса и ограничивать его воздействие на наш мир.

— Так в чем проблема? — нахмурившись спросил я. — Если они должны за этим следить, обратимся к ним, пусть действуют.

— Проблема в том, что сейчас совет общества не полный, и они не могут договорится о последующих действиях. Кроме того, нужно помнить, что пока, с их точки зрения, ситуация находится под контролем. — ответил Борис. — В данный момент зона и твари из неё угрожают лишь восточной Европе и западу Российской империи. В мировых масштабах это ничтожные размеры. Наоборот, некоторым нашим деловым партнерам выгодно чтобы зона просуществовала в таком виде еще несколько лет, существенно подорвав силы Германии и России. Возможно даже освободив их место на мировой арене.

— Это же бред. — нахмурившись проговорил я. — Там же прямо сейчас люди погибают, тысячами.

— Люди всегда умирают, и как ты верно заметил — тысячами. В этом нет ничего такого, просто статистика. Особенно если ты находишься от этого места на максимально комфортном расстоянии, например за океаном, или по крайней мере проливом. — ответил император. — Три из пяти членов совета никак не соединены с Евразией. Они полностью свободны в своем выборе и пока контролируют в совете большинство, дело не сдвинется с мертвой точки. Но, к счастью, у нас есть возможность изменить ситуацию.

— И мы наконец переходим к главному? — усмехнувшись спросил я, посмотрев прямо в гневные глаза Бориса и легко перекрыв его диссонанс. — Вам зачем-то нужен я.

— Именно. Для того чтобы восстановить равновесие и справедливость. — ответил Борис. — Покарать виновных в произошедшем и обезопасить страну.

— И что мне нужно будет сделать? Привязать себя к бомбе и спрыгнуть в эпицентр зоны? — криво усмехнувшись спросил я.

— Увы, это не поможет. Механизмы изобретенные Теслой для контроля резонанса и диссонанса есть лишь у его идейных наследников, общества Теслы. А значит, чтобы их использовать, нам придется предъявить свое право на место в Совете. — произнес Борис. — Я займу место одного из шести, и в союзе с представителем Германии сумею добиться того, чтобы совет выделил корабли для закрытия врат диссонанса.

— И я должен… — проговорил я, когда Борис не несколько секунд замолчал.

— Я не могу сразится за место в совете самостоятельно, это приведет к открытию ещё одной зоны. — не слишком довольный тем, что я не горю желанием ему помогать сказал Борис. — А потому тебе придется стать моим представителем и бороться с представителем тех, кто будет несогласен с занятием мною места в Совете. А такой обязательно найдется.

— Почему я? В смысле я ещё только шестой ранг, да ещё и никак не могу пробиться через барьеры и познать стихийную суть конструктов. — проговорил я, глядя на Бориса. — Предложите такую честь Петру Николаевичу, пару месяцев и он будет полностью здоров.

— Ты готов пожертвовать теми тысячами людей что погибнут пока он выздоравливает? — с насмешкой спросил Борис.

— Да он сейчас в разы сильнее меня в конструктах, полноценный первый ранг, если не «вне категорий». — ответил я, заставив императора нахмурится. — Чем он вам не угодил? Не можете ему приказывать? Так вы и мне не можете.

— Он же болен! — возмущенно проговорила Екатерина.

— Я его уже поставил на ноги, так что вполне здоров. — пожал я плечами, взглянув на будто сговорившихся супругов. Да, многое изменилось за прошедший месяц, пока меня не было в столице. Похоже Борис как-то сумел либо померится с женой, либо просто найти общий язык. — По крайней мере конструктами он сможет орудовать на нормальном уровне. Или представитель обязан быть родственником члена совета? Судя по тому, что я знаю о Святом паладине — нет.

— Ты прав, не должен. — кивнул Борис. — И я и в самом деле могу предложить эту честь Петру. Одарить его землями, титулами и властью, просто хотел предложить это тебе, как отцу будущих императоров.

— Если бы наши отношения не начались с взаимных угроз и оскорблений, я, возможно, и поверил бы в ваши добрые намерения, ваше величество. — улыбнулся я, разведя руками. — Сейчас же я чувствую в ваших словах подвох, размером с Евразию.

— Ты прав, подвох есть, хотя тебя он никак не касается. — жестко ответил Борис. — Представитель совета, как и его член, не имеет права занимать официальные посты в государстве, и уж тем более не может им править. Таково желание Теслы, передающееся через поколения. Но ты и не будешь править Россией!

— Если ты откажешься, я исключу тебя из списка престолонаследия. — поджав губы проговорила Екатерина. — Так или иначе, корону ты не наденешь!

Глава 14

На несколько секунд я завис, глядя на мрачных супругов, а потом, не выдержав, рассмеялся в голос, и не мог успокоиться почти минуту, в течении которой на меня смотрели на полного психа.

— Что с тобой? — наконец спросила Екатерина.

— Спасибо, правда спасибо. — отсмеявшись и вытерев слезы, проступившие на глазах. — Я ломал голову как мне быть, как спасти страну и её жителей, а это оказывается не моя проблема. Раз вы не оставляете мне выбора и не даете вариантов, то это даже к лучшему. Удачи вам, всего хорошего и счастливо оставаться.

— Если ты сейчас уйдешь, то мы лишим тебя всего! — взглянув на мужа с легко читаемым испугом выкрикнула Екатерина.

— Чего именно? Трона вы меня по факту уже лишили. Имени? Так это не в вашей власти. Фамилии? — подумав я кивнул. — Пожалуй да, это единственное что вы можете.

— Вместе с фамилией ты лишишься всего. Титулов, денег, влияния… — едко усмехнувшись проговорил Борис. — Романовы — сильнейший и древнейший род империи, главный землевладелец, если на то пошло.

— Может и так, вот только что я от Романовых видел? Как верно объявлял недавно герольд — я князь Ляпинский, Меньшиков и Арылахский, граф Суворов, по признанию этой фамилии. — вернув ему едкую ухмылку ответил я. — А попробуете отобрать это — против вас поднимется вся аристократия. Потому как не вами это подарено и не вами отнято будет. И к слову, я никому из вас присяги и клятвы верности не давал. Только России.

— Я и есть Россия! — гневно проговорил Борис.

— Ты? — я удивленно посмотрел на вставшего с трона императора и вновь рассмеялся. — Ты вообще никто! И не император, и не член совета Теслы, и даже не одаренный! Ты пустое место, пышущее бесполезной силой и подвешенное в пространстве на тонких ниточках не способных выдержать твоего веса.

— Да как ты с отцом разговариваешь⁈ — вновь выкрикнула Екатерина. вскочив со своего места, но этим вызвала лишь новый приступ хохота. — Ты… я лишу твоих детей права на престол!

— О, это что-то новенькое. — заметил я, отсмеявшись. — Ну и кого же вы посадите на престол? Морозовых? Не выйдет, наследница рода моя супруга. Может Суворовых? Ну да глупость какая. О, знаю! Долгоруких! А нет, тоже проблема, их единственный наследник мой прямой вассал. Впрочем, вы всегда можете найти кого-нибудь бесталанного, правда права на престол у него не будет. Ни в глазах аристократии, ни тем более в глазах народа.

— Ты слишком переоцениваешь свою значимость, чужак. — сквозь зубы бросил Борис, даже не обратив внимания как от этой фразы вздрогнул Багратион. — В империи полно достойных семейств и древних фамилий.

— Но не твой, верно? — усмехнулся я, видя, как скривилось лицо Бориса. — Именно. Я сам откажусь от фамилии, и род Романовых перестанет существовать. А я — нет. Как и мои супруги и дети. Но ты, считающий меня чужаком, будешь знать, что в этом роду не больше твоей крови чем в любом другом семействе великих князей.

— И ты готов от всего отказаться, лишь бы насолить мне? — ехидно улыбнулся он.

— От чего отказаться? Выйдя