в КБ Александра Александровича Микулина, Архипа Михайловича Люльки и Владимира Яковлевича Климова.

Чуть позже, в 1948–1950 годах, были созданы еще более совершенные, в том числе сверхзвуковые, модификации этих самолетов — Як-25, МиГ-15 и МиГ-17 и Ла-15, — сразу поступившие на вооружение ВВС. При этом ряд из них, прежде всего МиГ-15, блестяще показали себя во время Корейской войны, где в составе 64-го истребительного авиакорпуса генералов И. В. Белова и Г. А. Добова успешно воевали не только против того же бомбардировщика В-29, но и против американских реактивных истребителей F-80 «Шутинг Стар», F-84 «Тандерджет» и F-86 «Сейбр»[200].

в) Спецкомитет № 3

Наконец, в июле 1946 года на базе Совета по радиолокации при ГКО, созданного ровно три года назад отдельным Постановлением ГКО от 4 июля 1943 года № 368бсс «О радиолокации»[201], был образован новый Специальный Комитет, или Спецкомитет № 3. Инициаторами его создания стали два выдающихся специалиста по проблемам радиолокации — начальник одного из Управлений ГАУ инженер-генерал-майор Михаил Михайлович Лобанов, под руководством которого уже были разработаны, испытаны и приняты на вооружение 10 радиолокационных станций (РЛС), в том числе СОН-2, СОН-2а, П-3 и П-3а, и начальник кафедры Военно-морской академии инженер-контрадмирал Аксель Иванович Берг. Первоначально главой Спецкомитета был назначен член ГКО и секретарь ЦК Г. М. Маленков, а его членами — нарком авиапромышленности А. И. Шахурин, нарком электропромышленности И. Г. Кабанов, его новый заместитель А. И. Берг, заместитель наркома судостроительной промышленности В. П. Терентьев, командующий АДД ВВС главный маршал авиации А. Е. Голованов, заместитель командующего ПВО генерал-лейтенант авиации А. Ф. Горохов, председатель Научно-технического комитета ВВС генерал-майор авиации Г. А. Угер, начальник Научно-испытательного института ВВС генерал-лейтенант авиационно-технической службы С. А. Данилин, начальник Отдела специальных приборов ВМФ инженер-контр-адмирал С. Н. Архипов, начальник кафедры Военно-морской академии профессор А. Н. Щукин, директор НИИ-10 Наркомата судостроительной промышленности В. Д. Калмыков, начальник кафедры радиолокационной аппаратуры Высшей военной школы ПВО инженер-полковник Д. С. Стогов и заведующий лабораторией систем радиолокации ЛФТИ АН СССР Ю. Б. Кобзарев. Одновременно для обеспечения научно-технической работы данного проекта был создан Всесоюзный научно-исследовательский институт радиолокации, директором которого был назначен А. И. Берг, а главным инженером — А. М. Кугушев[202].

В июне 1947 года Спецкомитет № 3 был преобразован в Комитет по радиолокации при Совете Министров СССР и его руководителем в ранге заместителя председателя Совета Министров был назначен близкий соратник Г. М. Маленкова Максим Захарович Сабуров. К концу 1949 года Комитет по радиолокации не только разработал, испытал и передал в войска новые образцы РЛС, в частности П-8 «Волга», с круговым обзором и его дальностью до 150 км, но и решил самую главную задачу — создания отдельной радиолокационной отрасли. Поэтому уже в 1950 году по инициативе Л. П. Берии этот Спецкомитет был упразднен и преобразован в Третье Главное управление Совета Министров СССР. Его руководителем был назначен генерал-лейтенант В. М. Рябиков, а его заместителями стали В. Д. Калмыков и генерал-майоры С. И. Ветошкин и А. Н. Щукин. Главной задачей ТГУ стало создание противовоздушной ракетной обороны страны и прежде всего формирование системы ПВО вокруг Москвы на базе ЗРС С-25 (проект «Беркут»), у истоков которого стояли руководители КБ-1 ТГУ Амо Сергеевич Елян, Павел Николаевич Куксенко и Сергей Лаврентьевич Берия. Наконец, в конце июня 1953 года (в день ареста Л. П. Берии) на базе Первого и Третьего Главных управлений при СМ СССР было образовано Министерство среднего машиностроения, первым главой которого стал легендарный «сталинский нарком» Вячеслав Александрович Малышев.

Наконец, для более плотной координации работ военных и оборонщиков 16 февраля 1951 года Постановлением Политбюро при Совете Министров СССР было образовано Бюро по военно-промышленным и военным вопросам, на которое возложили прямое руководство ключевыми военными и оборонными ведомствами страны. Председателем Бюро был назначен первый заместитель главы правительства маршал Н. А. Булганин, а его членами — министр Вооруженных сил маршал А. М. Василевский, военно-морской министр адмирал И. С. Юмашев, министр вооружения генерал-полковник Д. Ф. Устинов и министр авиационной промышленности генерал-лейтенант инженерно-технической службы М. В. Хруничев[203]. Бюро занималось всеми вопросами, которые были связаны с рассмотрением планов текущих военных заказов, научно-исследовательских работ по военной технике, вопросами принятия на вооружение новых и снятия с вооружения устаревших образцов и рядом других проблем, связанных с обеспечением армии и флота вооружением и военно-техническим имуществом. Отдельного аппарата (за исключением небольшого секретариата) Бюро не имело, и его функции выполняли отраслевые группы Управления делами Совета Министров СССР, которое возглавлял Михаил Трофимович Помазнев. Позднее, сразу после окончания XIX партийного съезда, 18 октября 1952 года, это Бюро было упразднено и его сменила Постоянная комиссия по вопросам обороны при Президиуме ЦК в составе Н. А. Булганина (председатель), Л. П. Берии, К. Е. Ворошилова, Л. М. Кагановича, М. Г. Первухина, М. З. Сабурова, А. М. Василевского, Н. Г. Кузнецова, В. А. Малышева, С. Е. Захарова и Г. П. Громова (секретарь).

Итогом столь масштабной и напряженной работы всего советского народа стало не только создание надежного ракетно-ядерного щита нашей страны, что резко охладило всех «ястребов» в Вашингтоне и Лондоне, вынашивавших с 1945 года разные планы ядерного удара по СССР. Самое главное состояло в том, что именно это позволило: 1) запустить новый тип управления проектами национального масштаба и значения; 2) создать эффективный механизм управления прорывными национальными проектами, основанный на сочетании в одной организационной структуре, то есть Спецкомитете, фундаментальной и прикладной науки, десятков опытно-конструкторских, проектных и строительных организаций и сотен промышленных предприятий; 3) создать самые передовые отечественные технологии и новейшие инновационные отрасли советской экономики — атомную, ракетно-космическую и радиоэлектронную[204].

г) Антисталинские мифы о кибернетике

Говоря о прорывном развитии оборонных отраслей советской экономики и новейших научных технологий, мы не можем не сказать и пару слов о пресловутой «проблеме кибернетики». Хорошо известно, что начиная со времен горбачевской перестройки на волне очередной антисталинской истерии стал очень активно навязываться постулат о том, что в позднесталинскую эпоху кибернетика, становление которой традиционно связывают с именем известного американского ученого Норберта Винера, чуть ли не с подачи самого И. В. Сталина была объявлена реакционной буржуазной лженаукой. Более того, по утверждению В. В. Шилова[205], заклеймившего ряд своих коллег[206] ярлыком «мифотворцев», работа Н. Винера «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине», вышедшая в 1948 году, не была сразу засекречена и отправлена в спецхран. Все, кто пожелал, смогли с ней