они пытались уязвить ее шипами. Створки открылись, лианы замерли, и мы не торопясь вошли внутрь. Двери самого дворца распахнулись еще легче, они даже не были заперты.

– Вот мы и пришли, батюшка сыскной воевода. Здесь корень всех бед. Что-то мы тут должны сотворить, чтоб все планы шамаханские напрочь спутать. Об одном прошу – без меня ничего руками не трогай. Ты в нашем государстве человек новый, многого не знаешь. Ежели что захочешь сделать, наперед меня спроси.

– Слушаюсь! – Я с улыбкой щелкнул каблуками.

– Это я тебя слушаюсь, – усмехнулась в ответ Яга. – Ты ж у нас гражданин начальник…

Изнутри дворец Кощея Бессмертного поражал непередаваемым сочетанием роскоши и аскетизма. Вкус у хозяина отсутствовал напрочь! Мы вошли в прихожую (или как там это у них во дворцах называется?), ступив на золотой паркет. Золотой в полном значении этого слова. Желтые металлические бруски, плотно подогнанные друг к другу, устилали весь пол, и, словно в насмешку такому богатству, по углам пылился мусор, а с закопченного потолка свисала паутина. Запах «шамаханского зелья» буквально резал ноздри. Осторожно переходя из комнаты в комнату, из кухни в спальню, из оружейной в библиотеку, я понял, что у меня складывается очень нехорошее предчувствие в плане будущих отношений с гражданином Бессмертным. И кажется, эти отношения будут долгими… Судя по детским сказкам, Кощей являлся классическим преступником, обладал как колдовской, так и огромной физической мощью, периодически посылал куда-нибудь войска, крал Василис Прекрасных и достаточно регулярно убивался. В смысле бывал убит, в основном разными Иванами-царевичами. Причем каждый из них тщательно избавлялся от трупа: его сжигали, развевали по ветру, выбрасывали в море в засмоленной бочке, скидывали на дно глубокой пропасти, закапывали в землю, предварительно вбив в грудь осиновый кол. Результат нулевой! В каждой новой сказке Кощей Бессмертный воскресал, даже не помня, что когда-то был лишен жизни несколькими богатырями.

– На его счету ох как много замученных душ… Он ведь, злодей, кровь ровно воду льет, кровь пьет, кровью ноги моет. Вишь, какой дворец себе отгрохал? Полы золотые, стены серебряные, каменья повсюду драгоценные…

– Минуточку, а разве серебро не убивает нечистую силу? Я где-то читал, что серебряной пули даже дьявол боится.

– Обычную нечисть завсегда убьешь, не токмо серебром, а и сталью булатной. Да только Кощей не так прост. У него ведь сердца нет, и смерть его далеко прячется, сам знаешь… Чтоб с Кощеем воевать – меч-кладенец надобен да конь богатырский, а их сыскать не просто.

– Ладно, это пометим в план следующего квартала. Ну, так чем мы будем здесь заниматься? Давайте решим побыстрее, а то у меня от этой кошачьей вони уже голова разболелась.

– Зельем я сама займусь, – решила бабка, когда мы, толкнув очередную дверь, увидели очаг и огромный котел, стоящий над ним на треножнике.

В кипящей воде плавали черные бесформенные комки шерсти, кем они были раньше – угадать уже было невозможно. Приходилось верить Яге на слово, лично я и так едва не терял сознание от запаха и омерзения.

– Иди-ка ты, участковый, в комнатку его тайную. Видишь, там, в конце коридора. Поищи улики какие ни есть. Тебе ведь не впервой обыск-то проводить?

– Конечно, просто обычно в таких случаях вызывают понятых, берут с собой целую опергруппу, предъявляют ордер на обыск и проводят его в присутствии подозреваемого.

– Шутишь, что ли? – чуть не обиделась Яга. – Да будь твой подозреваемый здесь, от нас, как от тех кошек, только клок шерсти бы и остался!

– Шучу, конечно. Я пошел. Значит, вон та приоткрытая дверь в конце коридора налево?

После чего каждый занялся своим делом. Старушка моя творила какую-то мудреную диверсию с «любимым» напитком шамаханов. Надеюсь, у нее есть в этом опыт и она не доведет химическую реакцию до критической точки. Черт его знает, что туда понамешано, еще шарахнет ядерным взрывом!

Моя задача была куда проще. Я распахнул дверь и вошел в так называемый рабочий кабинет. Свинарник там оказался ужасающий! Каменный стол, более похожий на саркофаг, весь завален бумагами, свитками, старыми книгами, чертежами, рисунками. Стены испещрены непонятными надписями и символами. По углам стояли чучела неизвестных мне животных, в основном зубастых, хвостатых и рогатых. На дорогом ковре валялись осколки посуды, щепки, сухие листья, птичьи перья. Небольшая лавка в углу заставлена коллекцией царских корон, я насчитал восемь штук, все разные. А еще там был крупный желтый череп с фосфорическим огнем в глазницах. Даже на свету это производило впечатление, представляю, какой эффект получался в темноте. Кстати!.. Мы находились глубоко под землей, внутри горы, а светло везде было как днем. Обязательно спрошу у Яги, как такое возможно. Вы скажете, что в сказках возможно все… Но я-то не в сказке! Я делаю свое дело в мире, где обитают самые невероятные существа, и никто из них не считает свою жизнь плодом народной фантазии. Здесь нет знакомой линии сюжета, добро не всегда побеждает зло, неизвестны конец и мораль, так что совсем не факт, что я выберусь отсюда и буду жить-поживать да добра наживать…

По ходу размышлений мои руки быстро перебирали бумаги на столе. Кое-какие я сразу отложил в сторону. Это довольно подробный план Лукошкина, с описанием высоты и толщины городских стен, количеством постоянного гарнизона, боеспособных жителей, купеческих лавок, кузниц, складов провианта, колодцев и прочего. Потом мне попались очень интересные характеристики на небезызвестных лиц:

«Думный дьяк Филимон Груздев. Скандален да глуп. Чванлив и честолюбив без меры. Вино тайком потребляет. Девок непотребных по ночам в дом водит. На службе старателен, усидчив да угодлив. Характером завистлив, груб, трусоват. В казну государеву давно обе руки запустил».

«Боярин стрелецкой охраны Афанасий Федоров сын Мышкин. Жаден да глуп. Из-за молодой жены на любое дело пойдет. В быту грозен, людишек дворовых сечет почем зря. Любит, чтобы его боялись… В вине невоздержан, в гневе голову теряет, но перед силой завсегда склоняется. В казну государеву тайком лазит, с разумением…»

«Казначей Тюря, как есть по отцу и деду. Скрытен да умен. В должность высокую своей головой пробился, из простых холопов царских. Письму и счету зело разумеет, языкам иноземным обучен. Жаден, все, что есть, под себя гребет. Однако же до сих пор ни в одном воровстве уличен не был. Характером скрытен, хитер, умеет заставить человека плясать под свою дудку. Более всего любит власть да деньги. Казной государственной пользуется как собственной…»

Тут было над чем поразмыслить. Факт участия Кощея