В отличие от Ju-88 Ме-262 не имел бомбового прицела с нижним обзором; на нем использовался обычный зеркальный прицел, разработанный для стрельбы из пушек. Однако, пройдя тренировки, пилоты могли достигнуть приемлемой точности бомбометания и с этим устройством.

До самого конца войны вражеские зенитчики так и не научились определять скорость Ме-262. Это показывали трассеры их снарядов, большинство которых ложилось далеко позади атаковавшей машины.

Однако вражеские истребители, особенно «Темпесты»,[164] были способны приблизиться к Ме-262, пикируя сверху, что было еще проще, если реактивный самолет нес бомбы. Но истребители противника имели лучшие шансы перехватить Ме-262, когда тот взлетал или заходил на посадку с остатком топлива на несколько минут. Здесь воздушное превосходство противника в последние месяцы войны действительно давало себя знать.

Пока не произошло несколько трагических потерь, поставивших этот вопрос, самолет не имел никакой бронезащиты позади головы пилота. Она была добавлена лишь в марте 1945 г.

В ноябре и декабре 1944 г. KG51 оказалась застигнутой врасплох появлением симптомов отравления у пилотов, которые были сбиты и получили ожоги. Например, обер-фельдфебель Кохлер скончался от такого отравления, получив лишь легкий ожог рук. Причиной стало топливо, использовавшееся в газотурбинных двигателях. Как только это было установлено, все пилоты получили дорогостоящие кожаные комбинезоны и толстые кожаные перчатки.

После короткого периода технических инструктажей начались тренировочные полеты. Никакой двухместной версии Ме-262 не имелось. Инструктор проводил предполетный инструктаж, контролировал ключевые процедуры запуска и в случае необходимости давал пилоту рекомендации, как управлять самолетом, по радио. Многие были удивлены тем, как хорошо пилоты все выполняли.

Тем временем 6 июня 1944 г., с высадки на северном побережье Франции между Шербуром и Каном, началось ожидаемое союзническое вторжение. Но «бомбардировщик-молния» был еще не совсем боеготов.

Часть 3-й эскадрильи была передана под командование майора Вольфганга Шенка, кавалера Рыцарского креста с дубовыми листьями и офицера немалой отваги и решимости, и сформировала специальное подразделение «Шенк» (также известное как специальное подразделение Е51). Оно должно было немедленно оправиться на фронт вторжения, чтобы поддержать наземные войска.

Лехфельд скоро стал источником постоянного раздражения для союзников. Их эффективная разведывательная сеть сообщала, что там тестировалось новое оружие и что оно все еще находилось в стадии испытаний. В результате единственного налета на аэродром были уничтожены и повреждены 60 самолетов Ме-262, числящихся в испытательных подразделениях KG51.

Первые самолеты не несли никаких тактических обозначений на своих фюзеляжах, на них были просто нанесены большие, хорошо видимые буквы от А до Z. Возникали различные проблемы, пока самолет модифицировался в Швебиш-Халле для роли бомбардировщика. Были усилены стойки шасси и шины колес, установлены дополнительные баки. Но не было никаких испытанных бомбодержателей и бомбовых прицелов. Точное бомбометание с пикирования было невозможно; своим личным приказом Гитлер (!) запретил над вражеской территорией пикирование и полеты на высотах ниже 4000 м, чтобы снизить шансы того, что самолет будет подбит зенитной артиллерией и попадет в руки противнику. Это обрекло эскадру на неудачу еще до начала боевых действий; неточное бомбометание было неизбежным и угнетающим – оно мало делало для поддержания морального духа, и в частных разговорах появились выражения типа того, что «эскадре связали руки». Многие из машин, которые прилетали в Швебиш-Халль для модернизации, уничтожались бомбежками союзников. «Буревестники» выслеживались везде, где только они могли быть.

Переподготовка началась 20 июня, две недели спустя после высадки союзников во Франции. К 20 июля приблизительно 12 пилотов из 3-й эскадрильи успели выполнить по четыре полета на новой машине и только начали узнавать ее. Однако события развивались далее, и это подразумевало, что они теперь были «боеготовыми». 20 июля их с девятью машинами направили в Шатоден[165] для немедленных действий. Но еще до этого началось отступление из Франции. Давление противника на удерживаемых небольшими силами участках было непреодолимо, и 12 августа подразделение было вынуждено передислоцироваться в Этамп.

Наземный персонал творил чудеса. Так как двигатели «Юмо» на Ме-262 имели средний ресурс лишь восемь часов, всегда где-нибудь во Франции двигался конвой, замаскированный и с сильной охраной, загруженный двигателями и запчастями, имевший специальные полномочия, который искал специальное подразделение E51. Радиооператоры, получившие боевой опыт еще на Ju-88 и Me-410, всегда ухитрялись найти дорогу к месту назначения – своему подразделению. 15 августа оно снова перебазировалось, на сей раз в Крей. Когда ситуация стала слишком горяча и там, подразделение 22 августа переместилось в Ювинкур,[166] около Реймса. Один из конвоев с двигателями узнал об этом слишком поздно, когда уже подходил к Крею, и невредимым попал в руки союзников.

23 августа для подкрепления подразделения «Шенк» была послана следующая группа пилотов 3-й эскадрильи. Однако из девяти самолетов туда смогли добраться только пять. Два потерпели аварии во время взлета из-за ошибок в ходе процедуры старта, третий потерпел аварию во время взлета после промежуточной посадки в Швебиш-Халле, а четвертый не смог найти Ювинкур и совершил вынужденную посадку.[167] Из Ювинкура это небольшое подразделение ежедневно совершало боевые вылеты против целей на Сене, северо-западнее Парижа, и в районе Мелёна.[168]

Затем союзники прорвались к Суасону, Шалон-сюр-Марну и Витри-ле-Франсуа, и в этих расположенных поблизости от Ювинкура городах начались уличные бои. 28 августа подразделение получило приказ перебазироваться в Ат-Шьевр,[169] в Бельгии. Над Халтерном, около Брюсселя, за фельдфебелем Ронни Лауэром погнались четыре «спитфайра», и ему пришлось совершить вынужденную посадку. К счастью, Ме-262 удачно приземлился «на живот» и не загорелся прежде, чем пилот выбрался из него.[170]