I группа со своими самолетами и наземным персоналом успела покинуть Мемминген в последний момент. В качестве последнего акта сопротивления были совершены несколько вылетов против мостов через Дунай в Диллингене.[192]23 апреля крик «Французы подошли к Меммингену!» эхом разнесся по аэродрому Мемминген; пилоты выскочили из столовой и на своих самолетах перелетели в Мюнхен-Рием, где Ме-262 были переданы истребительной группе генерала Галланда.[193] Как только они приземлились, машины были отбуксированы подальше от летного поля и замаскированы; любого отставшего могла застать воздушная тревога.

Рытье стрелковых ячеек в каменной земле Риема стоило летчикам много пота и слез; они не привыкли к физическому труду. Нередко, когда повсюду вокруг взрывались бомбы, в одной ячейке оказывались два летчика, которые при этом недоумевали, почему там недостаточно места. В то время как большая часть I группы отправилась в Шёнегг-Нордхоф, поместье в Дитрамсцелле (около Хольцкирхена),[194] некоторые должны были остаться для выполнения специального задания. С тяжелым сердцем доктор Вёрнле, офицер по техническому обеспечению IV группы, должен был в конце апреля взорвать в Нойбурге приблизительно 50 Ме-262, когда аэродром был уже под огнем американской артиллерии.

На рассвете 30 апреля 1945 г. Мюнхен также оказался под американским артиллерийским огнем. В Чехословакии вспыхнуло восстание, и войска русского перебежчика генерала Власова, до этого бывшие союзниками немцев, присоединились к нему.[195] Немецкие вооруженные силы вступили в бой, прикрывая отход собственных частей и эвакуацию немецких беженцев.

Семь исполненных долга добровольцев во главе с гауптманом Абрахамчиком на своих испытанных машинах перелетели через Хёршинг на аэродром Прага-Рузин. За ними по дорогам последовала маленькая группа смелых механиков, чтобы позаботиться о самолетах; они взяли с собой несколько передвижных автомастерских, но, добравшись до места и столкнувшись со всеми видами трудностей, были вынуждены импровизировать. В Праге эта маленькая группа подчинялась боевому соединению «Хогебак».[196] Ее пилоты принимали участие в боях в Праге и ее окрестностях и должны были освоить трудную задачу воздушной поддержки в ходе уличных боев. 6 мая в ходе вылета погиб лейтенант Шиммель, а на следующий день – обер-лейтенант Штротманн и фельдфебель Полинг.

Ситуация становилась все более тяжелой. 6 мая аэродром Прага-Рузин был эвакуирован и пилоты перелетели в Затек.[197] Там не было ничего для того, чтобы продолжать борьбу, и все, что они могли сделать, так это позаботиться о самих себе. Не было никакого топлива или запчастей, а наземный персонал не смог присоединиться к ним. Из Праги, Затека или Пльзеня они отправились к американцам, чтобы избежать попадания в плен к русским или чехам. Некоторые из них позднее были переданы русским[198] и их никогда больше снова не видели.

После того как 8 мая было объявлено о подписании капитуляции на Западе, гауптман Абрахамчик предложил пилотам, которые все еще оставались с ним, взлететь и приземлиться в районах, занятых западными войсками. Первоначально акт о безоговорочной капитуляция немецких вооруженных сил был подписан 7 мая в Реймсе,[199] и 00.01 9 мая стало официальным сроком окончания военных действий.

Внезапно будущее для всех стало туманным; мир вокруг разрушился. Единственной заботой было теперь выживание. Четыре оставшихся пилота подразделения обсуждали, что лучше всего сделать в этой безнадежной ситуации. Им предстоял последний перелет в их жизни, полной до этого полетов и служения. Эти люди раньше всегда находили выход из трудного положения; ясное синее небо оставляло мало надежд. Однако они чувствовали некую уверенность. Как бы плохи ни были дела, жизнь должна продолжаться – только не на Востоке; они все уже понимали это.