— Я так за тебя рада! — сказала Кесси, улыбаясь.

— Я еще не сказал тебе спасибо за то, что ты заставила мое сердце биться. Знаю, ты ненавидишь быть в центре внимания, но придется тебе потерпеть. — Он пожал ей руку. — Спасибо, что спасла мою задницу.

— Всегда пожалуйста.

— Он тоже твой пациент? — спросил Дэвид, наклонившись к ее уху.

— Нет, но я случайно оказалась в нужное время в нужном месте.

— Как интересно, — саркастически произнес Дэвид, чуя подвох, и перевел взгляд на сидевших в сторонке Трейса и Симону.

Эти двое держались особняком. И Кесси была известна причина, по которой никто не обращал на них внимания. Симону не принимали так же, как и Дэвида. Они были чужими, пришлыми. Более того, их наверняка считали разлучниками. Ведь Стирлинги и Уинтерзы все еще не теряли надежды поженить Трейса и Кесси.

— Как ты себя чувствуешь, Симона? — деловым тоном спросила Кесси. Она тоже полагала, что этой женщине здесь делать нечего.

— Намного лучше, спасибо.

— Трейс… — Кесси боялась посмотреть ему в глаза, но все же решилась на это, — хочу представить тебе Дэвид Хэндрикса. Он…

— Ее жених. — Дэвид выступил вперед и протянул Трейсу руку.

Тот медлил с рукопожатием так долго, что Кесси начала волноваться.

— Жених, значит? — медленно произнес Трейс. — Ух ты!

Дэвид вопросительно взглянул на него. Трейс в ответ окинул «жениха» Кесси взглядом, в котором явственно читались удивление, презрение и неприязнь.

— Дэвид сильно поторопил события, — с прохладцей сказала Кесси. — Мы только начали встречаться.

— Вы бы определились, ребята, — усмехнулся Трейс. — Вы женитесь или просто спите друг с другом?

Дэвид хотел было что-то сказать ему в ответ, но тут Рене пригласила гостей за стол. Кесси вздохнула с облегчением. С Трейсом она объяснится позже. Что он себе позволяет? А вот Дэвид в скором времени потребует от нее ответов на свои вопросы.

Займу его чем-нибудь, решила Кесси и принялась нагружать его тарелку едой, стоило Дэвиду усесться на стул.

Первая половина ужина прошла мирно. Гости были заняты тем, что расспрашивали Леонарда о его жизни в Нью-Йорке. Тот охотно травил байки, порой весьма неправдоподобные, и наслаждался всеобщим вниманием. В отличие от Кесси Лео любил быть героем дня. Однако вскоре ему надоело говорить исключительно о себе, и он неожиданно ударился в воспоминания.

— Мама, помнишь, как ты наказала меня за то, что я курил втихаря по ночам на террасе? Ты вымыла мне рот с мылом! О, я до сих пор помню этот мерзкий вкус. С тех пор я не выкурил ни одной сигареты, клянусь. А как я прятался в комнате Кесси от тебя, лишь бы не идти к стоматологу? Кесси тогда еще встречалась с Трейсом. Я житья им не давал. Этим двоим хотелось целоваться, а я мозолил им глаза…

Дэвид закашлялся. Кесси густо покраснела. Улучив подходящий момент, он наклонился к ней и шепотом произнес:

— С тобой можно поговорить наедине?

— Прямо сейчас? — обреченно спросила она.

— Сию минуту!

Вот и настал час расплаты, думала Кесси, ведя Дэвида в дом, в свою бывшую комнату. Почему-то мне совсем не страшно. Наверное, подспудно я ждала, что все откроется. Мне не хватило бы духу первой бросить Дэвида. И вот теперь он наверняка сам пошлет меня на все четыре стороны.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — спросил он, как только она закрыла дверь.

— А что такое? — Кесси все еще пыталась сохранить хорошую мину при плохой игре.

— Ты встречалась с Трейсом!

— Это было много лет назад.

— Тогда почему тебя с ним до сих пор пытаются поженить?

— Откуда ты знаешь?

— Твоя мать мне сказала. Еще она сообщила мне, что я тебе не пара, но этого я хотя бы ожидал.

— Наши родители, мои и Трейса, мечтали объединить наши семьи, — пояснила Кесси. — Однако мы с Трейсом лишь недавно снова начали нормально общаться.

— То-то он так ревниво на меня смотрел весь вечер! Прости, Кесси, но я тебе не верю. Между вами что-то явно происходит!

— Тебе показалось!

— Скажи ты хоть раз правду!

— Ладно, — Кесси вздохнула, — мне нравится Трейс. Я не могу разобраться со своими чувствами к нему. Все так запутанно… Дэвид, я попробую объяснить…

— Нет, — твердо сказал он. — С меня хватит. Я сыт по горло. Твоя семья решительно настроена против меня. Твой якобы бывший парень готов меня убить. Ты сама не можешь понять, кого любишь. Я слишком себя уважаю, чтобы терпеть такое унижение!

— Дэвид, ты принимаешь все слишком близко к сердцу. Я же не изменила тебе, не предала…

— Мне было бы легче, если бы ты изменила. Я все равно не смогу заниматься с тобой любовью, зная, что ты, скорее всего, думаешь о другом. И я не желаю быть «запасным аэродромом». Честное слово, Кесси, тебе следовало родиться мужчиной. Обычно мы себя так ведем. Прощай, Кесси. Возможно, однажды ты встретишь хорошего парня, с которым ты захочешь создать семью. Правда, я в этом сомневаюсь. Тебе нравится быть одной. И, если уж говорить откровенно, это даже хорошо — меньше людей пострадает от твоих выкрутасов.

Дэвид не стал дожидаться ее ответного монолога и ушел. Он поставил жирную точку в коротенькой истории их отношений. Кесси не могла его за это винить.

Вот так всегда, размышляла она, выходя из комнаты. Очередные отношения развалились исключительно по моей вине. Я могла бы себя оправдать, сказать, что Дэвид не был «тем самым», и потому мы расстались… Однако какой в этом толк? Зачем лгать самой себе?

В холле она встретила Трейса. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и изучал туристическую брошюрку, которую нашел на журнальном столике. Услышав шаги Кесси, Трейс поднял глаза и кивнул ей, приветствуя.

— Почему твой бойфренд так стремительно убежал? Я столкнулся с ним в дверях, и он едва не зашиб меня. Вы поссорились?

— Мы расстались, — устало ответила Кесси.

— Сочувствую, — равнодушно произнес Трейс.

— Позволь тебе не поверить.

— Что ж, признаюсь, на самом деле мне плевать.

— Когда мы виделись с тобой последний раз, — вкрадчиво произнесла Кесси, — ты дал мне понять, что я тебе не безразлична.

— Это было до того, как я узнал, что у тебя, оказывается, есть жених.

— Я же объяснила, мы с Дэвидом…

— А меня не интересует, что ты там собираешься сказать. — Трейс кинул журнал обратно на журнальный столик и направился к входной двери.

Кесси скрестила руки на груди, саркастически усмехнулась и произнесла:

— Что, неприятно, когда выясняется, что тебе кое-что недоговаривали?