в аукцион патронам галеи «линии»[406]. Такая длительная и сложная навигация, занимавшая не менее 5–6 месяцев, не могла существовать без специальной и детально регламентированной системы обеспечения плавания, с опорными пунктами и базами снабжения на всем пути следования. Немаловажное значение среди них принадлежало портам Пелопоннеса, особенно Модону и Корону. Их история была предметом изучения, в том числе — в связи с венецианским судоходством[407]. Моя цель заключается в ином: попытаться установить, основываясь главным образом на документах Сената, хранящихся в Венецианском государственном архиве, в чем конкретно состояла роль портов Пелопоннеса в обеспечении плавания торговых галей[408].

Венецианцы называли Корон и Модон oculi capitales — главными очами республики на Леванте[409]. Биограф известного флотоводца Карло Дзено, архиепископ Якопо Дзено отмечал в XV в., следуя устоявшимся представлениям, что Модон был центром венецианских владений в Греции, базой флота, важной как для охраны принадлежавших венецианцам городов Эгеиды, борьбы со свирепствовавшим там пиратством, так и для ремонта и оснащения торговых и боевых судов[410]. Особое значение для Пелопоннеса и Аттики имели поставки через Модон и Корон железа и железных изделий, а также — в неурожайные годы — зерна, и вывоз вина, изюма, смоквы, других сельскохозяйственных товаров[411].

Порты Модона и, особенно, Корона, тем не менее, не имели хороших просторных гаваней. Их приходилось постоянно расширять и оборудовать, тратя на это немалые средства. Несмотря на это, в годы военных кризисов, например, конфликта с турками в нач. XV в., гавань Корона пришла в столь печальное состояние, что туда не могла войти даже небольшая грипария[412]. Все это не могло не ограничивать значение этих портов Мессении. Тем не менее, они не имели равноценной замены на протяжении маршрута торговых судов от Корфу до Негропонта и были наиболее посещаемыми портами. Расстояние между ними невелико, поэтому нередко они рассматривались в постановлениях Сената как альтернативные, хотя преимущество в качестве главного промежуточного порта отдавалось Модону. Корон, впрочем, имел более обширный аграрный хинтерлянд, и часть провизии мог направлять в Модон, аграрная периферия которого была более ограничена. Зато Корон чаще подвергался нападениям пиратов[413].

Сенат предписывал галеям «линии» делать остановки в Короне и Модоне для контроля[414]. Изредка там производили замены галей (меньших, типа sottili, на большие, типа grosse), если в арсенале Венеции к моменту отплытия не находилось подходящих судов или если основная погрузка осуществлялась в Нижней Романии. Такая ситуация складывалась в основном во второй половине XIV в. в условиях кризиса торговли[415].

Заходы в Модон со второй половины XIV и в XV в. были более регулярными, чем в Корон. При определенных обстоятельствах галеи Романии — Черного моря или Бейрута — Александрии могли вовсе не приставать в Короне. Иногда это наносило ущерб купцам и Сенат требовал хотя бы краткосрочной (до 4 часов) стоянки в Короне[416]. Впрочем, иногда роль Корона резко возрастала, как, например, в 1410 г. из-за эпидемии в Модоне. Галеи Романии — Черного моря получили предписание, запрещавшее им посещать Модон. Предназначенные для доставки туда товары должны были сгружаться в Короне и затем, при необходимости, доставляться в Модон купцами[417].

Помимо портов Мессении, галеи «линии», направлявшиеся в Черное море, иногда бросали якорь в Кларенце[418] и, со второй половины XIV в. — в Монемвасии. В Кларенцу венецианские купцы стремились прибыть к концу октября, когда там проводилась ярмарка св. Димитрия. Для доставки туда купцов подчас использовали даже патрульные суда эскадры Адриатики (Гольфа)[419]. Монемвасиоты в 40-е годы XIV в. проявляли враждебность к венецианцам, нападая и грабя их. После сбора должной информации в Короне и на Негропонте, Венеция вчинила иск по этому поводу византийскому василевсу[420]. В 1362 г. ситуация уже изменилась, и венецианские галеи «линии» смогли ненадолго зайти в порт Монемвасии по пути из Корона в Константинополь[421]. Впрочем, посещение венецианцами портов византийской Морей было редким явлением. Разрешая грекам Мистры торговать в Короне и Модоне, Венеция предписывала своим гражданам сосредотачивать торговую активность в названных портах Мессении[422].

Стремясь ускорить ритм навигации, Сенат определял короткие сроки стоянки галей в Короне и Модоне: до одного[423] или до двух[424] дней. Лишь для тяжелых парусных судов — кокк, посылавшихся изредка в вояжи вместо галей «линии», назначались большие сроки стоянки: до трех[425] или даже до 6[426] дней. Это объяснялось иным, более продолжительным характером погрузки и оснащения.

Галеи «линии» на всем протяжении маршрута до Константинополя плыли, как правило, единой эскадрой, не отдаляясь друг от друга на большое расстояние. Этим обеспечивалась их большая безопасность. Такие меры были выработаны еще до начала регулярных «вояжей» государственных галей на Левант и в Причерноморье. Венеция регламентировала и частную навигацию, требуя, чтобы купеческие суда составляли общие караваны для плавания в Эгейском море, шли «de conserva». Корон и Модон и были теми пунктами, где составлялись такие конвои под единым командованием. Кастелланы Корона и Модона совместно с Советом XII решали, должны ли частные суда или галеи «линии» идти de conserva и до какого пункта — от Модона к Константинополю и от Модона — в Венецию[427]. В Короне и Модоне к каравану галей Романии могли присоединяться и частные суда. Иногда от Венеции до Модона или до мыса Малея в общем караване могли следовать суда разных «вояжей», к примеру, Кипра и Черного моря[428]. Но такая практика, отмеченная для первой половины XIV в., затем отмирает с установлением разных сроков отплытия галей разных «вояжей».

Сложившейся системой было сопровождение торговых галей Романии — Черного моря в Адриатике и Эгеиде специальной патрульной эскадрой Гольфа под командой капитана Гольфа или одного из его помощников — супракомитов. Это делалось для защиты от нападений на венецианские суда пиратов или противников (генуэзцев, каталанцев, турок) в Эгеиде. Типичное решение по этому вопросу было принято Сенатом 16 июля 1336 г.: капитан Гольфа должен был сопровождать торговые галеи до Модона. Прибыв туда, он проводил совет с капитаном галей Черного моря, с кастелланами Модона и советниками об условиях дальнейшей навигации. В случае необходимости, эскорт продолжался до Негропонта, где собирался аналогичный совет и, если он считал это необходимым, патрульные и торговые суда плыли далее вместе до Константинополя. Модон был первым пунктом контроля для эскорта[429]. В