упираюсь в камень, и в тот миг, как он тяжело отваливается, открыв замутившееся углубление, оттуда, из ямки, служившей убежищем, стремительно выносятся три рыбки и проворно бегут в прозрачной воде. Видны красные пятна их серебристой одежды, большие глаза несоразмерно маленькой головы. Форель, несомненно, красавица форель!

Я бегу, как попало шлепая по воде, и холодные брызги обдают меня всего.

— Ничего так не будет! — кричит Филька. — Не поймать так! Не бойся, — лучше найдем, большую.

Когда-то, очень давно, кто-то строил тут мост. А может быть, крепость, башню. Седым мохом, серыми, зелеными пятнами лишаев обросла каменная кладка; кое-где она обвалилась. Для поддержки рассыпающихся камней или еще для чего-то около столбов забор, плетень, переплет из прутьев. Тут ямы — дна не видать, воды много, и она бурлит, пробиваясь сквозь связанные ветви.

Филька, запустив руку до плеча, шарит в этом почти плавающем хворосте. Лицо его синеет, выпученные глаза восторженно блестят.

— Во! Во! — бормочет он, пуская пузыри, захлебываясь. — Здоровенная. Прячется, скользкая, ну да ладно. Во!

Крупная, роскошная рыба, извиваясь, трепещет у него в руках. Он мокр насквозь, он дрожит, но хохочет во всю глотку:

— Держи! Видал? А ты говоришь: рыбы нет. Ха-ха!

Форель раскрывает рот, бьется, сильно дергается у меня в руках. Я любуюсь прелестной добычей и вдруг вспоминаю:

— Филька, на что мне она? Ни варить, ни жарить. Ведь ловля рыбы запрещена в заповеднике. Ты не придавил ее? Что, если пустить назад в воду, а?

— Ничего ей не сделалось, — медленно отвечал рыбак, — пускай!

Форель, на миг сверкнув, скрылась в кипящей, бурливой глубине около камней. Филька сердито уставился на меня.

— Вот, гражданин, маху-то дали. Я ведь думал, что у вас разрешение есть.

Мы мрачно полезли кверху среди раскаленных камней. Филька скоро согрелся, обсох. Стоя на пыльной каменистой дороге, он подмигнул, глядя на впадину между гор, где в глубине чуть слышно журчал поток, и по-прежнему весело рассмеялся.

— В другой раз зайди-ка ты в канцелярию, возьми бумажку. А я еще и не такую форель поймаю, лучше: большущую.

НА РЫБНОЙ ЛОВЛЕ

Настает лучшая пора ловить рыбу. Очень многие пионеры идут в лагерь с надеждами на рыбную ловлю, но без всяких к ней приготовлений. Это ошибка. Надо заранее обсудить, выяснить, что за вода около лагеря. Река, озеро, пруд, взморье? В какую погоду, где, в какой час дня и ночи, какую рыбу и на какую насадку надо ловить? Нельзя ли половить бреднем, не пригодятся ли подпуск и перемет?

Это бечевка метров в пятьдесят с полсотней крючков. На одном конце подпуска плавает пробка, а другой конец с гирей опускается на дно. Подпуск ставится по течению реки, а перемет — поперек течения. На перемете поплавков нет.

Надо собрать товарищей, посоветоваться. У кого что есть в запасе из снастей? Кто где заготовит какие насадки? Не достанет ли кто лодку?

Рыба очень чутко слышит. Ее ловить надо в тишине и молчании. Удильщик почти всегда сидит одиноко. Но при сборах на рыбную ловлю общественный совет необходим.

Рыбак, явившийся на берег с неподходящими снастями, в бесклевное время, с негодной приманкой, такой рыбак, наверное, уйдет без рыбы.

Подпуск, перемет, бредень для рыболова-одиночки дороги. Для артели же рыбаков это расход пустой.

Начинается ловля всегда с уклейки. Уклейка клюет на кусочек червяка, на обрывок мухи, на крошку хлеба, даже на белую щепочку. Щепки она, конечно, не ест, но все-таки толкает ее носом. Уклейка хватает в тот миг, как приманка падает в воду. В этот миг и надо подсекать. Как затрепещет на крючке рыбка, сразу поймет рыболов, как делается подсечка. Надо дергать удочку резко вбок.

Ерш и мелкий окунь научат рыбака, как надо подсекать. Они заглатывают насадку и дергают леску: самый вялый ротозей сообразит, что пора тащить.

Конечно, на удочку ведра мелочи не наловить. Тут нужен подпуск.

Подпуск — снасть на крупную рыбу: на леща, на язя, на окуня. Но часто ерш глотает насадки, приготовленные не для него. Крючок он заглатывает глубоко. Этакая досада! Снимай тут их, ершей, навещавшихся вместо хорошей рыбы.

Окунь иногда весит килограмм. Для такого хищника нужна лакомая приманка — рыбка, линючий рак, даже лягушонок. А все-таки иногда великан-окунь схватит и простого червяка. Берет окунь сильно, грубо, без хитрости и осторожности. Он очень любит уклейку, хватает ее живую и мертвую.

Щука ничего мертвого не ест никогда; она берет только на живца. Если поставить рядом три живцовых удочки, одну с пескарем, другую с уклейкой, третью с плотичкой, то на пескаря щука хватит, иногда возьмет плотву, а уклейка почти всегда останется нетронутой. Линя, как ни ставь, щука никогда даже не тронет. Окунь ест, кажется, все, а линя тоже не трогает ни в каком случае. Почему? Неизвестно.

Пескаря есть любят все. Выловленный на удочку пескарь скоро засыпает. Для живцов лучше ловить пескарей бутылкой. Затыкают бутылку пробкой, а в вогнутом дне бутылки просверливают такую дырку, чтобы мог пролезть пескарь. Такую просверленную бутылку кладут в воду пробкой вверх по течению. Пескари для чего-то заходят в бутылку, а выйти не могут. Получаются самые лучшие, бойкие живцы.

Впрочем, хищников, хватающих живую рыбку, интереснее и проще, чем на живца, ловить на блесну.

Рыбак плывет в лодке, тянет за собой леску с блестящей приманкой на конце. Лосось и форель, щука, окунь, судак жадно кидаются на такую приманку.

Осторожно подтягивай, рыбак, к борту лодки сильную рыбу, внимательно подводи! Ни на миг не ослабляй леску, но и не дергай. Держи твердо, упорно. Старайся утомить рыбу и бережно вычерпывай сачком, никогда не хватай руками.

Огромного леща можно поймать на красного навозного червяка, на одно овсяное зерно, на распаренную горошину. На кузнечика клюнет голавль с оранжевыми плавниками, с синим хвостом.

Иногда даже удочка дает неплохую добычу. А подпуск, перемет и в особенности бредень, кроме забавы, могут доставить существенную помощь. Например, при бредне большой котел превосходной ухи обеспечен всегда.

И вот отряд пионеров рассаживается у костров на берегу.

Положили лук в котел? Эх, простофили, забыли взять пяток луковиц. Какая же уха без луку? Ну да ладно. Картофель очистили? Нарезали? Эй, повара, кухарки, не пересолите, не переварите! Вскипела уха? Готовь чашки, плошки. Не теснитесь, товарищи, всем хватит!

Хорошо, если тут же на берегу прямо с крючка, из сети да в котел идет рыба. А если от места ловли до костра ее нести надо километров