Целью Лиги Защитников было защищать императорский престол. До переворота существовала только одна очевидная угроза, которую подпитывали постоянные слухи о его возвращении: Дауд. Дауд снова здесь, и он угроза. Но Дауд ли теперь в приоритете? Не перевороту ли теперь следует уделить все внимание? Однако Сэл был не вправе сомневаться в приказах, несмотря на свои размышления. Если Дауд еще жив после событий, произошедших пятнадцать лет назад, то да, возможно, он представляет угрозу. С другой стороны, из-за того, что именно он убил мать Эмили, императрицу Джессамину Колдуин, ненависть Вимана могла обрести личные причины.

Сэл вздохнул. У окна курили Девлины. Мистер Девлин прошептал что-то на ухо жены, та закинула голову и рассмеялась. Возможно, Сэл мог понять, зачем вызвали наемников. Он не знал, где их откопал Виман, но они были хороши, вне всяких сомнений. Они не только подтвердили, что Дауд выжил, но и нашли его, проследили за ним по Островам, и их выдающиеся навыки подарили Лиге надежную и исчерпывающую информацию.

Информацию, которую Лига растратила впустую. Они знали, что Дауд прибудет в Портерфелл на встречу с Норкроссом – коллекционером, часто притворявшимся собственным агентом, чтобы анонимно отсеивать клиентов при встрече в «Конце империи».

И согласно информации, как и гласили легенды, Дауд оказался не просто убийцей – даже не просто человеком. Он владел волшебными силами – которые Девлины лицезрели в действии лично и благодаря которым он был серьезным противником для целой армии, не говоря уже о троице агентов, даже тренированных и тайно снабженных мелкокалиберным полицейским оружием.

Информация, которой Лоури не смог распорядиться, поставив под угрозу все.

Сэм почувствовал, как внутри вновь закипает гнев. Чем думал Лоури, когда отправил собственную команду на встречу с Даудом и Норкроссом без подкрепления? По всему Портерфеллу были их агенты, только и ждущие приказа. Может быть, Сэл сам виноват? Нужно было взять операцию на себя…

Миссис Девлин подошла и встала за спиной бармена, провела по его плечу длинными элегантными пальцами.

– Из праха неудачи восстает возможность, дорогой мой друг. Мы можем либо сидеть здесь и спорить до завтрака, а можем сформулировать следующий план действий. Вам нужен мертвый Дауд. Скажите только слово, мы с мистером Девлином будем рады услужить, – она глубоко затянулась сигарой, потом вернулась к окну и протянула ее мужу в изящном жесте.

Глаза Лоури, теперь лишь зрителя, забегали между Девлинами и Сэлом.

– Ну, хорошо, – сказал Сэл. – И что вы предлагаете?

Девлины обменялись взглядами, затем мистер Девлин взглянул свысока – не на Сэла, а на Лоури.

– Дауд у Норкросса?

– Да, – ответил Лоури. – Он забрал его в замок.

– Фу! – миссис Девлин театрально передернулась. – Что за нелепая взбалмошность с его стороны.

– О! – воскликнул мистер Девлин. – Непростительно!

– Совершенно непростительно, дорогой мой. Какая самонадеянность!

Мистер Девлин поморщился:

– Глупая самонадеянность, дорогая моя.

– Вы закончили? – Сэл хмуро посмотрел на парочку.

Миссис Девлин вернула ему улыбку.

– Решение элементарно. Поместье Норкросса хорошо охраняется, а дорога туда бесконечна.

– Я спрашивал, что вы предлагаете, – сказал Сэл.

– Ну, конечно, не торопиться, – сказала миссис Девлин. – Дауд либо вернется сюда, либо отправится в Поттерстед: поблизости от замка Моргенгаард находятся только эти два порта. Пошлите всех ваших агентов сюда и в Поттерстед и расставьте дозоры на дорогах в топях. И даже если мы ошибаемся – а это не так – и он изберет юг, отправится в направлении Дануолла или даже Пулвика, мы все равно его заметим и сможем перестроить план. Скоро он снова попадется нам на глаза, не извольте волноваться.

– А что потом? – спросил Сэл.

– О, дорогой мой сэр, – сказала миссис Девлин. – Просто поверьте – мы с мистером Девлином никогда не нарушали контракта, – ее улыбка стала жесткой.

Трактирщик вздохнул. Чем скорее он вернется на улицу координировать агентов – подальше от этой чертовой комнаты и Девлинов, – тем лучше.

16

ПОМЕСТЬЕ НОРКРОССА,

ГДЕ-ТО НА ЮГЕ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ГРИСТОЛЯ

26-е число, месяц Земли, 1852 год

Норкросс зевнул и достал из кармана жилета дорогие часы. Уже поздно. Нет, рано. Убрав часы, он выгнул спину. Не время для покоя. Напротив.

Все самое интересное лишь начиналось.

Он откинулся к каменной стене и скрестил руки, наблюдая, как стражник в синей форме схватил пленницу за окровавленные волосы и откинул назад ее голову. Бандитка из Портерфелла была прикована обеими руками к стене и раздета до нижнего белья. Обнаженная кожа, изрезанная в дюжине мест, кровоточила. Женщина уже какое-то время не говорила – да и не кричала, если на то пошло, – и Норкросс начал задаваться вопросом, не перестарался ли дознаватель. Но спустя мгновение она открыла глаза и стала хватать ртом воздух.

Дознаватель повернулся к начальнику с длинной бритвой в свободной руке. Его синяя форма была покрыта темными пятнами. Норкросс кивнул, и дознаватель вернулся к пленнице, окинув ее взглядом для того, чтобы выбрать место очередного пореза. Он был художником, Норкросс это видел. Всегда приятно наблюдать за тем, кто действительно любит свою работу, а этот человек был настоящим мастером. Не меньше Норкросс наслаждался, когда наблюдал за скульптором. А здесь, в каменном мешке под замком Моргенгаард, дознаватель создавал собственное произведение искусства – но не из камня, а из плоти.

Дознаватель резал с математической точностью. Женщина стонала, ее голова билась о камни. Но все же она была разочаровывающе молчалива. Хотя этого следовало ожидать: она недолго продержится, несмотря на навыки дознавателя.

Норкросс почесал подбородок. Как бы ему ни нравилось представление, пожалуй, пора задавать вопросы, пусть и придется прервать процесс.

Такова жизнь.

Дознаватель шагнул назад, посмотрел на лезвие бритвы, примериваясь к следующему порезу, но Норкросс поднял руку и на вопросительный взгляд слегка покачал головой. Дознаватель чуть поклонился и отступил, вытирая лезвие тряпкой.