Опершись на здоровую ногу, Эмили вымыла руки и, взглянув в зеркало, обнаружила, что выглядит как обычно. Покрасневшие от поцелуев губы, немного опухшие глаза, сияющие как те янтарные серьги, которые она приберегала для особых случаев. В остальном, самый восхитительный за всю ее жизнь опыт не оставил никаких заметных следов.

Так она и сказала Лукасу, когда он нес ее обратно в кровать.

— А ты собиралась увидеть красный знак высшей оценки на своем лбу? — удивленно спросил он.

— Не тот случай… мы же не прелюбодействовали.

— Нет, мы занимались любовью, — согласился он, когда она забралась в постель. — И я действительно считаю, что это любовь, мисс Уорнер, а не вожделение. Большая разница.

— Я знаю. — Эмили прижалась к нему. Они долго лежали так, наслаждаясь покоем. Вдруг она вскинула голову. — Совсем забыла, ты же говорил, что нашел для меня какую-то работу.

Лукас кивнул.

— Нашел.

Эмили немного отстранилась.

— А что за работа? Убираться в твоем банке?

— Нет, конечно, — оторопел он.

— Что же тогда?

Лукас осторожно посмотрел на нее.

— Это не совсем работа.

— А что?

— Сначала, — сказал он, поддразнивая ее, — ответь на пару вопросов. Ты сказала, что почувствовала облегчение, когда выяснила, что не беременна от меня. Почему?

Она недоуменно посмотрела на него.

— Но это же очевидно.

— Тем не менее, ответь.

— Во-первых, мне не нравилась роль матери-одиночки. Я не смогла бы оставаться у Нэта, да и возвращаться к родителям мне не хотелось. К тому же тогда не случилось бы ничего этого…

— Чего этого?

— Я не была бы здесь с тобой, мы не занимались бы любовью и ты бы остался для меня человеком, от финансовой поддержки которого я не могла бы отказаться. Но вообще-то, — добавила Эмили с улыбкой, — странно, что результатом той ночи не стал ребенок.

Лукас глубоко вздохнул.

— Я был разочарован, — резко проговорил он, — сегодня утром, когда ты сказала, что ребенка не будет.

Эмили недоверчиво подняла на него глаза.

— Правда, — кивнул он. — Я сначала сам изумился — никогда раньше не задумывался об отцовстве. — Он ласково провел рукой по ее животу. — Это возвращает нас к теме твоей будущей работы: мне нужна мать для моих еще не родившихся детей, а поскольку вы, мисс Уорнер, единственная в мире женщина, которой я могу доверить этот пост, примете ли вы мое предложение?

Эмили несколько минут молча смотрела на него. Уголок рта Лукаса подергивался. Он не был уверен в ее ответе.

— Да, — произнесла она почти шепотом. — Рекомендации потребуются?

Лукас улыбнулся.

— Нет. Но прежде, чем принять этот пост, ты должна еще кое-что сделать, — сказал он не очень твердым голосом.

— Что?

— Выйти за меня замуж.

— Выйти за тебя?

Лукас приподнялся на локте и заглянул в ее ошеломленное лицо.

— Эмили Уорнер, вы сказали «да» всего минуту назад.

— Я не поняла, что ты имеешь в виду!

— Первый раз в жизни делаю предложение, поэтому, видимо, сказал что-то не так… — Он замолчал и, нахмурившись, посмотрел на нее. — Минуточку, ты хочешь сказать, что согласна принять меня… и моих мифических детей… даже не выходя замуж?

— Да.

— А как же твой отец?..

Эмили, пораженная, уставилась на него.

— Я начисто забыла об этом. Просто я согласна на все, что ты захочешь.

— Моя дорогая девочка! — Лукас обнял ее. — Значит, ты действительно меня любишь.

— Я же сказала, — ответила она резко. — Что еще я должна сделать, чтобы убедить тебя?

Лукас притворился, что задумался.

— Сначала поцелуй меня.

— Это нетрудно.

— Потом обхвати меня руками.

— Вот так?

— Отлично.

Она прижалась крепче.

— Что теперь?

— Включай свое воображение, — выдохнул Лукас.

Воображение Эмили оказалось поразительно ярким.

Следующая неделя прошла как в лихорадке. Эмили научилась довольно проворно передвигаться, опираясь на палку. Ее родители приехали на праздничный обед, после того, как Лукас сделал официальное предложение и получил согласие преподобного Ричарда Уорнера.

Потом была вечеринка, на которой присутствовало много гостей, включая ликующую Джинни Харт с мужем Чарли, а также Доналдсонов, Брайони, Марка, Нэта и даже Tea, которая по этому случаю приехала в Лондон. А в выходные Эмили, уже без палки и очень нервничая, поехала вместе с Лукасом в аэропорт, встречать его сестру. Алиса Теннент, бронзовая от загара, с волосами, выгоревшими под итальянским солнцем, обняла брата и Эмили с одинаковым энтузиазмом. Они без умолку обсуждали с Эмили свадебные планы, пока Лукас вез их в дом, который он купил для своей матери в деревне Котсуолд. Деревня находилась недалеко от Честлкомба, и родственники Эмили тоже приехали на обед.

Когда они возвращались в Лондон, у Эмили немного кружилась голова.

— Ты устала, дорогая? Колено болит? — спросил Лукас.

— Нет, просто мне кажется, что это сон и я могу в любую минуту проснуться. У тебя замечательная мама, а Алиса — родственная душа. Я надеюсь, что понравилась им обеим.

— Конечно, — ответил он со смехом. — Мама сказала, что теперь вздохнула с облегчением.

— Вздохнула с облегчением?

— Поскольку я работаю в Сити, она боялась, что я женюсь на какой-нибудь пугающе властной женщине — коллеге по работе.

— Я в жизни никого не напугала.

— Ну, не скажи. А Майлз Денни?

— Не напоминай! — Эмили содрогнулась. — Я действительно думала, что убила его. Слава богу, что у него очень прочный череп… Да бог с ним, с Майлзом. А у Алисы есть кто-нибудь?

— Она никогда не могла пожаловаться на отсутствие мужского внимания, но пока ничего конкретного. — Он усмехнулся. — Алиса считает, что я женюсь на своем ангеле-хранителе.

Эмили фыркнула.

— Я не ангел, Лукас.

— За что, в определенные моменты, я благодарю судьбу, — откликнулся он.

К тому времени, когда Лукас вернулся на работу в Сити, Эмили снова была на ногах и, к удовольствию родителей, приехала в Честлкомб, чтобы провести оставшийся до свадьбы месяц с ними. На уикенды она отбывала к Лукасу в Лондон, а в будни возвращалась домой и в свободное время работала над своим романом. И неожиданно она обнаружила, что писательство перестало ее увлекать.