Райдер подошел к девушке вплотную, нежно провел рукой по ее волосам, дотронулся кончиками пальцев до ее бровей, щек, подбородка и сказал:

— Синяки проходят. К завтрашнему дню ты, я думаю, начнешь походить на себя.

— Отлично. Тогда я не буду просить у тебя зеркало сегодня, подожду до завтра.

— Томас был здесь.

— И чем же закончилась ваша радостная встреча?

— Я уговорил его разрешить тебе остаться в Кимберли-холле еще ненадолго. Он не очень-то был рад этому, но согласился. Сказал, что скоро придет опять.

София вздрогнула. Движение было еле заметным, но Райдер все-таки увидел его; за то короткое время, что девушка находилась у него дома, он успел изучить ее и чувствовал малейшую перемену в ее настроении.

— Ты мне, конечно, не поверила? Умница. А теперь я расскажу тебе, что было на самом деле. И о чем мы говорили с ним. Он редкий негодяй, человек без совести и сердца. Джеймс, когда видит его, аж трясется от ненависти.

— Томас — грубое, жестокое животное. Среди рабов, принадлежащих моему дяде, находится родной брат Джеймса. Мистер Грэйсон неоднократно предлагал выкупить его, но мой дядя неизменно отказывал.

— Твой дядя и Томас — одного поля ягода. А теперь слушай.

Райдер начал рассказывать, и София внимательно слушала его. А дело было так.

Райдер вошел в гостиную с довольным видом, веселый, и обратился к нежданному гостю со следующими словами:

— Вас, кажется, зовут Томас? Милости прошу в Кимберли-холл. А почему вы на этот раз явились сюда без колчана со стрелами и белых одеяний? В тех балахонах вы и ваш хозяин прекрасно выглядите. Особенно мне понравились ваши капюшоны. Ах да, я совсем забыл: может, кофе выпьете?

— Я приехал сюда за племянницей и племянником мистера Берджеса, — ответил Томас.

— Вот как? — Райдер изобразил на лице крайнюю степень изумления.

Томас молчал. Это был высокий, невероятно тощий мужчина с большим, выпирающим между жилетом и бриджами животом, несуразно смотревшимся на худом теле. Короткие, давно не мытые волосы торчали клоками на голове, а на подбородке неопрятной порослью темнела щетина. Создавалось такое впечатление, что Томас несколько дней не спал, не мылся и не переодевался. В глазах его горел холодный, жестокий вряд ли когда-нибудь в них появлялась хоть искорка человеческой доброты.

— Я вам крайне обязан за ту стрелу, что вы выпустили в меня, — продолжал свою речь Райдер.

— Я абсолютно не понимаю, о чем вы говорите, мистер Шербрук. Мой хозяин сильно беспокоится о своих подопечных, их благополучие для него важнее всего.

— Ничуть не сомневаюсь. Разве можно сомневаться в искренней, я бы даже сказал, отеческой заботе мистера Берджеса о своих племянниках? Только почему вы решили, Томас, что девушка и ее брат находятся здесь?

— Слухи, мистер Шербрук. Все об этом говорят. Люди считают, что вы взяли мисс Софию Стэнтон-Гревиль себе в любовницы и из благодарности за ее услуги приняли на себя также заботу и о мальчике. Мистер Берджес вне себя от горя. Прошу вас, отпустите с миром мисс Софию и ее брата, и мы никогда вас больше не побеспокоим.

— А почему вы стоите, Томас? Садитесь.

— Черт возьми, у вас нет никакого права, Шербрук…

— Какого права? Удерживать у себя девушку, до полусмерти избитую любящим дядей? Заботиться о мальчике, которого заперли в комнате и не выпускали, словно он вор или преступник?

— Дьявол и преисподняя! С чего вы взяли, что девушку избил ее дядя? Что за дикая мысль! Это сделал один из ее ухажеров. А мальчика запер я из соображений безопасности!

— Вы говорите, ее избил один из… Как это вы выразились… А-а, да, вспомнил, один из ее ухажеров. Интересно, кто из трех? Оливер Сассон? Ну что вы, разве этот господин может вести себя как бессердечный негодяй! Кроме того, мисс София дала ему отставку, и, насколько я могу судить по своему впечатлению, мистер Сассон ничуть не огорчился таким поворотом событий. А Чарльз Грэммонд? Неужели он годится на роль садиста? Вот жена у него, говорят, дама с характером, держит мужа в ежовых рукавицах, может быть, это она постаралась? Отомстила за оскорбление?

Будьте вы прокляты, Шербрук, где София и ее брат?

— Слушайте меня внимательно, Томас. — Райдер зловеще улыбнулся. — Вы — никто, человек без роду и племени, и я более разговаривать с вами не желаю. Если у вашего хозяина есть ко мне какие-нибудь вопросы, пусть приходит сюда сам и выясняет их. Обещаю вам, что мистер Берджес скоро обо мне услышит. Далее, предупреждаю вас, что если вы осмелитесь привести в Кимберли-холл своих приятелей, то вам придется иметь дело со мной, и будьте уверены, вам не поздоровится. Только суньтесь — и получите хорошую порцию свинца. Вы меня поняли?

Томас ничего не отвечал; он явно был в затруднении. И он говорил ранее хозяину, что с Шербруком лучше не связываться.

— Я уже сказал вам, Шербрук, что Софию избил ее любовник. И мистер Берджес спас ее от рук озлобленного мерзавца. А если она поведала вам иную историю, то знайте, она вам наврала. Постыдилась сказать правду. Почему вы так упорно отказываетесь вернуть девушку и ее брата мистеру Берджесу? Зачем вам она и ее калека-брат? Вы жалеете шлюху…

Томас не договорил, потому что Райдер изо всех сил ударил его в челюсть, вложив в удар всю свою ненависть. За ударом в челюсть последовал удар в толстый живот. Томас заскулил и свалился, как тряпичная кукла, на пол.

— Джеймс! — позвал Райдер. Слуга немедленно явился на зов. — О, я рад, что ты здесь. Мне необходима твоя помощь. Пожалуйста, позови еще кого-нибудь из слуг и вдвоем отнесите эту грязную свинью, которая валяется в углу, туда, где ей место. Перед тем как доставить его в Кэмил-холл, можете извалять его пару раз в грязи. Особенно его гнусную физиономию.

— Да, будет сделано, масса, — охотно откликнулся Джеймс. На лице его сияла довольная улыбка. — Этот человек — настоящая свинья. Валяется на полу, это хорошо.

— Надеюсь, я выбил ему зубы, чтобы особенно не кусался, — сказал Райдер, потирая ушибленные костяшки пальцев. — Толстопузый ублюдок. Большой живот мужчине не к лицу. И здоровью вредит.

Рассказав Софии последний эпизод памятной встречи, Райдер потер ушибленную руку и довольно улыбнулся. Воспоминание о том, как Томас упал и лежал на полу, жалкий и противный, доставило ему немалое удовольствие.

— Вот так все и произошло. А потом Джеймс и другой слуга вынесли дорогого гостя из дома.

— Я очень рада, что ты ударил его. Я и сама не раз мечтала о том, чтобы врезать этому мерзавцу как следует. Я тебе даже завидую.

— Не скрою, мне было приятно бить его. Какой же он омерзительный, весь, с головы до ног! Кстати, Софи, как тебя угораздило влипнуть во все это?

— Что вы имеете в виду, сэр? Наверное, вас интересует, почему я по своей доброй воле решила стать шлюхой? Или вы хотите узнать, с какой стати Джереми решил стать калекой?