— Подожди, — сказала Дейзи и отстранила его.

На лице Шона появилось выражение мучительного нетерпения.

— Что-нибудь не так? — тихо спросил он, не выпуская ее из объятий.

— Я должна подумать, — прошептала она, стараясь не смотреть в его гипнотизирующие глаза. — Не могу я вот так взять и броситься в интимные отношения.

— А кто говорит, чтобы броситься? Мы не будем торопиться. Мы будем познавать друг друга медленно и долго, не торопясь… Тебе будет хорошо со мной.

Дейзи высвободилась из его объятий, отошла на безопасное, как ей казалось, расстояние и сказала:

— Шон, ты меня не слушаешь.

— Я тебя слушаю, дорогая. И с радостью буду слушать всегда. Но давай все обсудим потом, потом… — Он снова нетерпеливо потянулся к ней.

Дейзи открыла дверь. Порыв воздуха, прохладного после дождя, взбодрил ее и прибавил решимости.

— Я хочу, чтобы ты ушел.

— Ушел?.. — Шон взглянул на дверь, затем, в полном недоумении, на нее. — Ты шутишь.

— Боюсь, что нет, — ответила Дейзи. Стремясь унять сотрясавшую ее изнутри дрожь, она крепко обхватила себя руками. — Ты прав, Шон. Когда дело касается мужчин, я действительно неопытна. Но я достаточно умна, чтобы понять: нельзя с ходу бросаться в незнакомую реку. Нужно входить в нее постепенно, осторожно исследуя дно. Вот я и хочу вернуться к любовным играм мелкими шажками, на цыпочках.

— Дейзи, дорогая, ты же знаешь, я никогда тебя не обижу…

— Намеренно — да, не обидишь, — согласилась она, стараясь не поддаться убаюкивающей ласковости его голоса. — Но я не хочу стать еще одной зарубкой на тотемном столбе, где ты высекаешь имена покоренных тобой женщин.

Шон нахмурился.

— Я тебе уже говорил…

— Знаю-знаю… Что я могу тебе доверять. — Дейзи набрала в грудь воздуха. — Извини, но у меня нет уверенности, что ты заслуживаешь моего доверия. В конце концов, если ты меня действительно любишь, то почему ничего не сказал раньше? Почему так тщательно хранил этот секрет?

Шон открыл, было, рот, чтобы возразить, но Дейзи не дала ему такой возможности.

— Я скажу тебе почему. Потому что ты не готов к серьезным отношениям. Иначе ты давно сказал бы, что хочешь от меня большего, чем просто дружбы.

Шон в упор смотрел на Дейзи, и ему казалось: каждое ее слово добавляет камешек в ту ограду, которая неизвестно как выросла вдруг вокруг нее.

А Дейзи нервно облизнула губы и продолжила:

— Возможно, я и в самом деле боюсь впустить мужчину в свою жизнь. Ты сам сказал как-то: «Обжегшись на молоке, дуешь на воду». Но ты, Шон, ты еще больше, чем я, боишься впустить женщину в свою жизнь. А сейчас, если не возражаешь… — Она бросила взгляд на открытую дверь. — Дождик уже закончился.

Он прищурился.

— Это еще не конец, Дейзи.

— Я не уверена, что когда-то было начало, — твердо сказала она, так и не выбравшись из трясины мучительных сомнений.

Они стояли молча, вызывающе глядя друг на друга. Под тяжелым, пристальным взглядом Шона Дейзи хотелось сжаться в комочек или хотя бы отвернуться, но у нее не было сил даже на это.

— Хочешь верь, хочешь нет, но ты именно та женщина, с которой я хочу остаться на всю жизнь. И так было всегда, — сказал Шон с такой искренностью, что даже при большом желании Дейзи не могла бы ему не поверить. — Если я должен это доказывать, что ж, пусть будет так.

Дейзи вздохнула.

— Шон, пожалуйста…

Он шутливо поднял руки.

— Ухожу-ухожу, но, обещаю тебе, я вернусь. — И прежде чем Дейзи успела вымолвить слово, он сжал ее в объятиях и поцеловал с такой властной силой, что у нее перехватило дыхание.

Смущенная, растерявшая всю свою уверенность, Дейзи так и осталась стоять у двери, а Шон, улыбнувшись ей победной улыбкой, вышел.

Дейзи торопливо закрыла дверь на замок, боясь, что не сможет удержаться и бросится за ним.

Прошло две недели. Дейзи въехала на парковочную площадку молла и, не вылезая из машины, потерла виски — в голове пульсировала боль. Бессонные ночи даром не проходят, подумала она. Такое впечатление, что голова вот-вот взорвется.

А во всем виноват Шон. Он и его навязчивое внимание. Со времени возвращения из Тампы он звонил ей ежедневно, часто навещал и время от времени приглашал их с Реджи пообедать — оставаться с ним наедине Дейзи отказалась. В общем, оказывал ей всякие знаки внимания, не жалея на это ни сил, ни времени.

И его тактика срабатывала.

Защитные силы Дейзи иссякали. Когда Шон был рядом, ее мудрое решение — никогда ему не доверять — казалось ей не таким уж мудрым. Только ночью, когда она оставалась одна, когда мир вокруг нее стихал и всплывали мысли о прошлом, Дейзи четко понимала: новая жизнь, если таковая когда-нибудь наступит, не должна быть похожей на прошлую, а потому нельзя очертя голову бросаться в объятия Шона.

Правда, теперь его поведение походило на поведение мужчины, который готов принять самое серьезное решение. Но где гарантии, что через некоторое время она не станет еще одной безликой единицей в списке его побед? Не исключено, что Шона, как и многих мужчин, привлекает охота, а не добыча. Сейчас Дейзи олицетворяет собой неприступность, и это делает ее вдвойне привлекательной для него.

Дейзи взяла коробку с заднего сиденья своего «форда», со вздохом открыла дверцу машины и заспешила внутрь. Хорошо бы поскорее вернуться домой, думала она, перевести дух и заняться Реджи. Эти две недели она работала, не покладая рук — торопилась выполнить заказ к Рождеству. Даже на ребенка не оставалось времени.

Дейзи зашла в нужный ей антикварный магазин. Там приятно пахло эвкалиптом — веточки его стояли по всему залу — и кожей. Красивые дубовые столы, массивные стулья красного дерева, изящные ломберные столики — прелестное напоминание о прошлых временах — заполняли просторное помещение.

Минуту спустя из задней комнаты появился Зак Брендон. Высокий, с крупной головой на толстой шее, с густой шапкой русых волос и выразительными глазами, он ничуть не напоминал торговца антиквариатом.

Увидев Дейзи, Зак расплылся в улыбке.

— Дейзи, очень приятно тебя видеть. Как всегда.

Она зарделась, смутившись под его пристальным взглядом. Уже год как она сдавала ему кое-какие художественные поделки. И за это время Зак очень ясно обозначил свои намерения. Он явно хотел поддерживать с ней не только деловые отношения и много раз приглашал Дейзи пообедать, но пока под тем или иным предлогом ей удавалось уклониться. Однако его настырность граничила разве что с настойчивостью Шона, поэтому говорить «нет» с каждым разом становилось все труднее.

Чтобы сократить вводную часть, Дейзи сразу выставила перед собой коробку.