1966), «Иерусалим золотой» (Jerusalem the Golden, 1967), «Водопад» (The Waterfall 1969), «Игольноеушко» (The Needle's Eye, 1972), «Арнольд Беннетт» (Arnold Bennett: A Biography, 1974), «Златые миры» (The Realms of Gold 1975), «Гений Томаса Гарди» (The Genius of Thomas Hardy, 1976), «Ледяной век» (The Ice Age, 1977), «За королеву и Отечество. Британия в викторианскую эпоху» (For Queen and Country: Britain in the Victorian Age, 1978), «Англия глазами писателя. Пейзаж в литературе» (A Writer’s Britain: Landscape in Literature, 1979), «Второй план» (The Middle Ground 1980), «Сияющий путь» (The Radiant Way, 1987), «Естественное любопытство» (A Natural Curiosity, 1989), «Ворота из слоновой кости» (The Gates of Ivory, 1991), «Ведьма из Эксмура» (The Witch of Exmoor, 1996), «Перечная моль» (The Peppered Moth 2001), «Семь сестер» (The Seven Sisters 2002), «The Red Queen» (2004), «Повелительница моря» (The Sea Lady, 2006), «Узор на ковре» (The Pattern in the Carpet: A Personal History with Jigsaws 2009).

Литературные премии: Британского общества писателей (1966), Э. М. Форстера Американской академии искусств и литературы (1973). Кавалер ордена Британской Империи (1980).

В доме Маргарет Дрэббл в гостиной прямо посреди комнаты возвышалась гора книг. Дрэббл разбирала библиотеку, когда мы к ней пришли. Книг вообще много в ее доме, как, наверное, и положено в доме человека, неравнодушного к филологии. Равно как и в ее разговоре, в ее безукоризненном английском чувствуется актерская выучка. Литература, театр филология — составляющие ее жизни. Теперь к этому добавились и воспоминания.

Как давно вы живете в этом доме?

Не помню. Лет десять? Мой муж живет здесь тридцать лет.

Чем он примечателен?

Я долго жила в Хэмстеде. Мы поженились в 1982 году; это мой второй брак. Много лет мы продолжали жить раздельно, я в своем доме в Хэмстеде, мой муж — в своем, здесь, в Лэдброк-Гроув, так и ездили друг к другу. А потом мои дети выросли, уехали из дому, и нам показалось, что два дома — это слишком много. Тогда я продала свой дом и переехала сюда. Этот район очень сильно отличается от тех лондонских мест, где я привыкла жить. Он тоже на северном берегу реки, это западная часть Лондона, а раньше я жила на северо-западе. Мне приходилось жить в разных частях Лондона, а теперь вот я в Лэдброк-Гроув, индекс W10 [Запад 10]. Здесь не так хорошо, как в Хэмстеде — в Хэмстеде мне очень нравилось.

Вы много пишете о конфликте между матерями и дочерьми — почему?

Да, я много пишу об отношениях в семье. Отчасти это, пожалуй, объясняется тем, что моя мать была сильно разочарована жизнью. Она принадлежала к тому поколению женщин… Она была первым человеком из всей семьи, получившим университетское образование. И мой отец тоже был первым в своем роду. Оба они происходили из тех краев Англии, где превалировал рабочий класс, не из образованных семейств. Отец пошел дальше, стал юристом, судьей, тогда как мать ждало разочарование. У нее родилось четверо детей, ей пришлось оставить преподавательскую работу. Ведь в те времена в Англии замужняя женщина преподавать не могла, такой был закон: выйдя замуж, полагалось тут же уйти с работы. В результате мы с сестрами… Полагаю, немалую часть своего честолюбия она направила на собственных дочерей. С этим было связано много трудностей — она была недовольна, несчастна, но в то же время очень гордилась нами. И от этого жить становилось довольно трудно. Одним словом, этот разрыв поколений, столь разные ожидания, свойственные женщинам 20-х годов, на которые пришлась учеба моей матери, и 50–60-х, когда учились мы с сестрами, — этот разрыв был, на мой взгляд, огромным. То, чего достигли в жизни мы, невозможно сравнивать с ее достижениями. С другой стороны, в некотором смысле у нас было больше трудностей — нам приходилось нелегко с воспитанием детей, мы работали, системы дошкольного воспитания не было, не было системы поддержки. Браки были очень трудными — они распадались. Если среди поколения моей матери браки выстаивали, иногда ценой несчастной судьбы, то в моем поколении они распадались. Для писателя это была весьма плодотворная тема.

Взаимоотношения матерей и бабушек вас занимают?

Да, как раз об этом я много говорю в книге, которую только что закончила. Моя бабушка была женщиной с очень плохим, тяжелым характером и, по-моему, не очень умной — хотя как об этом можно судить, у нее ведь не было никакого образования. Она была хозяйкой гостиницы, сдавала комнаты жильцам. Глядя на своих детей — моя мать закончила университет, ее сестра — педагогический колледж, — она ими как будто бы гордилась. Однако абсолютно никакого интереса к интеллектуальной стороне нашей жизни не проявляла. Я на днях разговаривала со своей сестрой о бабушке. Та была довольно сварлива, постоянно сердилась, но нас это вовсе не беспокоило — старенькая, что тут поделаешь. Мы ездили к ней, обожали бывать У нее дома… А вот с матерью были настоящие проблемы. Бабушка никакого влияния на нас не имела — просто пожилая женщина. Мать же была личностью гораздо большего масштаба, гораздо более тяжелым человеком. Если вести речь о поколениях, мне представляется, что конфликт достиг наивысшей точки на нашем. Я считаю, что у меня очень хорошие отношения с собственными детьми. У них же всегда были прекрасные отношения с моей матерью, их бабушкой. Таким образом, конфликтам, видимо, подвержены поколения, идущие непосредственно друг за другом.

А как у вас складываются взаимоотношения с собственными детьми?

Мои дети… У меня трое детей: мальчик, девочка, мальчик. Двое старших пошли, как положено, в университет — в точности потому пути, на который меня в свое время настроила мать. Мы все учились в университете, вот и мои старшие учились в университете. Старший мой сын преподает философию в Оксфорде, остался в том же колледже, где был студентом, едва ли не в той же комнате. Теперь у него двое детей, и так далее, и тому подобное, но он по-прежнему целиком поглощен академической жизнью — профессор колледжа Бэллиол, чрезвычайно гордится своими научными успехами, пишет книги о социальной справедливости. Одним словом, я очень рада за него. Моя дочь тоже училась в Оксфорде; теперь она заведует фирмой, дающей литературные консультации. Пишет стихи, управляет компанией. А мой младший сын вовсе отказался от каких-либо форм высшего образования. На его глазах двое старших пошли одной и той же дорогой — всего этого в семье было и так более чем достаточно. Теперь он работает на