Кому принадлежит это изречение? Или оно давно стало народным? Энни не знала. Равно как и то, можно ли назвать счастьем то, что произошло сегодня между ней и Максом.

Вспомнив, как всего несколько минут назад страстно вскрикивала в объятиях Макса, Энни закрыла лицо ладонью. В те пронзительно-сладостные мгновения ее мозг был способен реагировать лишь на действия Макса, а сама она всецело отдалась волшебному ощущению тяжести его тела, прикосновений губ, рук…

И это притом, что Макс был почти незнакомцем, человеком, которого Энни впервые увидела не далее как вчера вечером!

Сбрендила я, что ли? - проплыло в ее голове. Откуда вдруг такое сумасбродство? Главное, совсем не в моем стиле.

Брось, стоит ли убиваться из-за пустяков, ответил Энни кто-то, сидящий в ее собственной голове. Этот деревенский кузнец лишь небольшое приключение, только и всего.

Энни подавила усмешку. Так-то оно так, но ее почему-то очень интересует, что представляет собой Макс в обычной жизни. Чем увлекается, какую музыку слушает, нравится ли ему театр. В настоящий же момент лежавший рядом, на смятых простынях, в спальне, где сам воздух, казалось, был пропитан чувственностью, мужчина был для Энни полной загадкой. Единственное, что можно сказать о нем наверняка - он чертовски привлекателен. Но даже все его выдающиеся мышцы вместе взятые не могли служить оправданием того, что Энни позволила ему делать с собой.

Гм, позволила… Кого она пытается обмануть? Себя? Не позволила, а, возможно, спровоцировала Макса на известные действия - более того, активно принимала участие во всем дальнейшем…

Что ж, по крайней мере она больше не сомневается в своей женской привлекательности. Жизнь неожиданно преподнесла ей сюрприз. Можно сказать, открыла глаза. На многое. В первую очередь, на себя саму.

- Энни? - Голос Макса звучал мягко, хрипловато и был насыщен бархатистыми чувственными интонациями.

Но Энни не спешила реагировать на призыв. Она вообще предпочла бы, чтобы Макс сейчас встал, оделся и покинул этот старый коттедж. Тогда все, что произошло между ними, можно было бы считать игрой фантазии.

Ничего подобного, однако, не произошло. Макс не только не встал, но, наоборот, властно повернул Энни к себе и поцеловал в губы. Затем провел ладонью по плечу и груди, как будто имел на это полное право.

Она осталась неподвижна.

- Энни! - вновь негромко позвал Макс. - Ты спишь с открытыми глазами?

- Нет, - неохотно откликнулась она.

- Скажи, теперь ты веришь, что я считаю тебя самой красивой женщиной на свете?

Энни почувствовала приближение паники. И вместе с тем осознавала, что ни в коем случае не должна выдавать свое состояние.

- Да-да, верю, спасибо, - вежливо произнесла она. И пока Макс моргал, удивленный таким ответом, добавила: - Только видишь ли в чем дело, мне тут подумалось… Ведь я даже толком не знаю, кто ты такой. Известно лишь, что ты кузнец из Лоубриджа, но этого так мало…

Макс усмехнулся.

- Ах вот что тебя тревожит! Ладно, открою маленький секрет, который, впрочем, известен всем, кроме тебя: я не кузнец.

Рот Энни сам собой раскрылся.

- Как! Но ведь ты вчера что-то ковал и победил на соревнованиях!

Макс кивнул.

- Все верно. Но это мое хобби. А бизнес у меня другой, наследственный, я владелец молокозавода, произвожу молочную продукцию. - Он широко улыбнулся. - У нас в роду все были фермеры.

- Владелец молокозавода? - ошеломленно пробормотала Энни.

Макс посмотрел на нее, а потом вдруг схватил, притянул к своей груди и воскликнул:

- Малышка, ты просто потрясающая женщина!

Его глаза снова потемнели, поэтому Энни с легкостью догадалась, какие желания в нем проснулись. Это показалось ей невероятным: после недавней близости он снова хочет ее! Разве так бывает?

Однако, когда Макс легонько потерся бедром о ее ногу, она поняла, что ничего невозможного нет. У нее перехватило дыхание, по телу разлилось сладостное томление. Рассудок советовал сказать «нет», но страсть требовала своего. Именно она заставляла воображение работать с бешеной силой, выдавая яркие образы того, как Макс вновь войдет в нее и… и…

Тут Макс прильнул губами к горлу Энни, одной ладонью скользнул по спине, другой нежно сжал грудь, большим пальцем провел по соску…

Еще минута - и все начнется сначала, подумала Энни.

- Макс… - выдавила она.

- Что, малышка?

Он не переставал теребить ее сосок, и Энни не смогла удержаться от стона.

- Макс…

- Да, Энни. Говори, я сделаю для тебя все, что ты захочешь.

Энни замерла. Возникшая на губах Макса улыбка показалась ей самодовольной. Да, конечно, он прекрасно осознавал свою власть над ней, и все это наверняка забавляло его.

Сердце Энни сжалось. Она резко отстранилась, а потом и вовсе встала с кровати.

- Поднимайся.

Макс удивленно поднял бровь.

- Что случилось?

- Ничего, - сухо произнесла она. - Я… дальнейшее мне не интересно.

- Дальнейшее?

Макс нахмурился, но быстро понял, что она подразумевает. В следующую минуту в его глазах промелькнуло выражение, вновь заставившее Энни вспомнить о том, что коттедж стоит в лесу, ни единой живой души вблизи нет, а сама она находится в обществе практически незнакомого человека.

Несколько мгновений Макс рассматривал ее, затем усмехнулся.

- Ладно, золотце, нет так нет. Я не привык заниматься с женщиной сексом, если она не особенно этого хочет.

- Замечательно. Мне нравится, что мы понимаем друг друга. - Энни с подчеркнуто невозмутимым видом стянула с кровати простыню и обернулась ею. Затем вновь взглянула на Макса.

Тот лежал абсолютно голый, заложив руки за голову, и смотрел на Энни. Возбуждение еще не покинуло его.

Это зрелище едва не лишило Энни решимости. Ведь она знала, как мало нужно, чтобы вновь разжечь Макса, - просто сбросить простыню и вернуться в постель…

Энни резко отвернулась.

- Поднимайся, Макс. Мы неплохо провели время, но…

- Но пора и честь знать? - усмехнулся он, поднимаясь. - Что это ты вдруг так переменилась? В роли кузнеца я тебя вроде бы устраивал, а как производитель молочной продукции - нет?

- Не в этом дело, - сдержанно обронила Энни.

- Нет? А в чем? Говори, детка, не стесняйся.

- Я… э-э… Послушай, не мог бы ты одеться?

Макс взглянул на себя, потом на Энни.

- Ах да, действительно! Стою перед тобой голый, как-то нехорошо получается. Хотя ты тоже в одной простыне. И всего несколько минут назад мы с тобой очень весело резвились на этой кровати. - Он прищурился. - Или ты предпочитаешь, чтобы я как можно скорее обо всем забыл?