Как и предполагал собровец, выстрела абсолютно никто не услышал, кроме улетевшей твари.

Светило солнце, в его горячих лучах совсем не было видно огня костра, только прозрачный синий дым вился над травой, и рядом с костром лежала фигура человека.

Чижов выдохнул и выстрелил несколько раз, целясь в то место, в котором, по его предположениям, могли находиться два отдыхающих боевика.

Брезентовый бок палатки рвался, пропуская через себя горячие тяжелые пули.

Вдруг истошный крик, полный боли и ужаса, разом перекрыл все звуки на опушке. В абсолютной тишине (испуганные птицы сразу же прекратили свое чириканье) Алексей вздрогнул и замер, не зная, куда стрелять, чтобы добить раненого.

– Не стреляй!! Это я, Сергей! – крикнула рация у него на поясе.

Чижов сразу же ослабил давление пальца на спусковой крючок, но прицел от глаз не убрал.

Он понял, что будет делать заранее посланный к палатке спецназовец.

Из-за ствола акации в палатку бросилась фигура в камуфляже, держа нож в правой руке лезвием вниз.

Боец ОСОНа откинул полог и вихрем ворвался внутрь.

Вопль раздался снова, но теперь это был крик отчаяния и страха.

Брезент сильно дрогнул и пошел волнами, потом выпрямился.

Человек перестал кричать.

С другой стороны к палатке от кустов уже мчался другой спецназовец.

Он подскочил к костру, схватил убитого повара за ноги и поволок за толстый ствол акации. Там, видимо, было какое-то углубление в почве, заросшее травой, в которое эфэсбешник и столкнул тело.

– Чисто! – доложилась рация, и было слышно, как сдавлен голос у говорившего …

– Ноль десять, – ответил Алексей и, помедлив секунду, проговорил:

– Окажи раненому первую помощь. Он нам нужен.

Алексей, не глядя, опустил рацию на пояс, уперся руками в теплую, нагретую солнцем траву и поднялся из-за куста, прихватив винтовку.

* * *

Фарух смотрел на далекие горы, на постепенно меняющийся пейзаж за окном грузовика, и его сердце начинало биться сильнее, но он сдерживал эмоции и не давал прорваться на волю своим чувствам.

Большую часть пути он уже преодолел. Осталось немного… только взобраться в это ущелье. Вот оно, перед глазами… дорога начинает медленно подниматься вверх и становится извилистее, повторяя изгибы бежавшей рядом мутной реки. В горах прошли дожди, поэтому вода была грязная.

По сторонам дороги тянутся невысокие безлесые холмы, постепенно переходившие в каменные утесы, поросшие поверху травой. Здесь можно устроить неплохую засаду, да только кто же осмелится на это, когда ущелье полностью контролируется Балаевым. В принципе, уже все позади… пара часов – и можно будет принимать поздравления от изумленного и восхищенного руководства.

Как любой умный человек, молодой разведчик старался пригасить преждевременную радость, которая росла в нем, распирая грудь, но Фарух только стискивал кулаки и сжимал зубы, чтобы не начать петь от восторга. Первое блестяще выполненное задание… ну, не первое, если уж быть точным… («Первое-то было провалено», – невольно отметила его совесть), но все-таки он добился своего.

Внезапно турок вспомнил цирк, куда он ходил с бабушкой, как и полагается всем маленьким детям. Почему-то все взрослые уверены, что дети должны быть без ума от цирка, хотя он так никогда и не полюбил несмешных клоунов и затравленных скучных зверей. Только одна-единственная вещь навсегда осталась в его памяти. Ему тогда было лет восемь. Или девять… ну неважно.

У акробатов не получился трюк. Маленькая светловолосая стройная девочка в атласном блестящем трико не смогла удержаться на вершине пирамиды, выстроенной гимнастами, и спрыгнула вниз, удерживаемая страховочной лонжей. Тогда маленький Фарух вежливо похлопал в ладоши, сунул в рот сухарик и приготовился смотреть другой номер. Ну, не получилось, так не получилось, бывает, ничего страшного. Он несколько удивился, когда акробаты вновь начали повторять то, что они только что делали. Фарух недоуменно моргнул… ведь они уже это показывали! Для чего надо показывать то, что все уже видели? Девочка снова не удержалась на плечах гимнаста и снова ее спасла страховка. Цирк сочувственно похлопал и замер в ожидании. Фарух ничего не понимал. Неужели еще раз?

Музыка уже не играла. Мальчик взглянул на серьезных циркачей и внезапно ощутил волнение. Он понял, что номер будет повторяться до тех пор, пока не будет выполнен.

На третий раз все получилось. От переизбытка чувств Фарух даже не аплодировал. Он молча смотрел на блестящую девочку, которая раскланивалась под аплодисменты зрителей, и понимал, что она уже знает что-то очень важное в этой жизни и будет всегда так поступать, как поступила теперь.

И вот сейчас, спустя семнадцать лет, Фарух почувствовал себя немного похожим на тех цирковых гимнастов. Ощущение было великолепное.

Он сделал свою работу. А ведь это было не так просто, как сначала думал разведчик. Умница Джонни, какой все-таки он предусмотрительный и знает условия… сначала Фарух считал, что как только он окажется в Чечне, то задание уже выполнено. Но Джонни посоветовал ему взять с собой побольше денег и держать рот на замке. Неизвестно, как бы еще отреагировало ДШГБ на то, что грузовики везут ракеты Балаеву, с которым у формального лидера Чечни (после уничтоженного в 1996 году Дудаева) были напряженные отношения.

Несколько раз Фарух попросту откупался от слишком назойливых проверяющих и быстро уезжал, пока они с удивлением рассматривали внушительную пачку долларов в своих руках. В сопроводительных документах у Фаруха было записано, что он везет продукты, дизеля для выработки электроэнергии и малогабаритные установки для добычи воды. Бесценный груз для разрушенной республики! Некоторые горячие головы на постах, многозначительно поигрывая автоматами, предлагали сразу же разгрузить «КамАЗы» в ближайшем селе, мотивируя это тем, что не видят никакой разницы, где именно будут работать генераторы и иная прочая техника. Ведь нужда в воде и энергии, не говоря уже о продуктах, в Чечне была огромная.

А один раз не помогли и деньги. Какой-то молодой дерзкий горячий чеченец уже было отдал приказ о повороте грузовиков, но тут водитель Фаруха узнал его. Они оказались родственниками, которых разбросала война. Тогда американец сразу же купил пять баранов у проходящего мимо пастуха и подарил водителю, а тот сразу отдал их своему двоюродному брату. Водитель-чеченец жил в Азербайджане и хорошо знал, что если он сейчас не поможет своему хозяину, то о хорошо оплачиваемой работе в фирме Фаруха можно смело забыть.

Он не хуже разведчика понимал ситуацию и не медлил ни секунды, клятвенно пообещав своему брату, что следующий рейс будет именно в его родовое село.

М-да, пришлось поработать… и Фарух совсем не сердился на Джонни, который отправил его в эту поездку. Как там говорил этот уголовный очаровательный тип из «Пятого элемента»? – Если что-то хочешь сделать хорошо, сделай это сам. Кто бы еще так побеспокоился о сохранности груза, если не сам Фарух. Джонни умен, черт возьми…