— Нет прыжка — нет вопроса? — переспросил Андрюха. — А что это значит?

— А вот смотрите, — ответил Холмс. — Давайте начнем по порядку, с верхнего этажа, то есть с будущего.

Он ткнул длинным худым пальцем в верхнюю левую клетку.

— Сочиняйте фразу, Ватсон!

Андрюха отреагировал мгновенно.

— Inspector Lestrade will catch the criminal! Инспектор (в будущем времени) поймает преступника!

Ах, какой же он все-таки молодец, что много тренировался на своем тренажере, как это ему сейчас помогает!

— Отлично, Ватсон! А вот этот самый WILL, он что собой представляет? — спросил Холмс.

— Да он же из этих, из шести, из сильных глаголов, — ответил Андрюха. — Из тех, у которых все иначе. CAN, MAY, MUSТ, WILL, SHOULD, WOULD.

— Так вот, Ватсон, и запоминайте: чтобы сделать вопрос из предложения с любым из этих шести сильных, мы берем его — в данном случае WILL — аккуратненько вырезаем невидимыми ножницами, и — Ta-dah! — бросаем его вперед! Да, и еще ставим в конце фразы вопросительный знак!

Андрюха смекнул, что «Та-да!» означает что-нибудь вроде «Оба-на!» или «Опаньки!», и выпалил свою фразу уже в виде вопроса.

— Will inspector Lestrade catch the criminal? Здорово! И очень просто!

— Переходим чуть правее, — продолжил Холмс. — Будущее сильных!

Андрюха попал в свою стихию. Это движение — поворот сильного глагола в будущее — он отработал до блеска еще после встречи с Фордом.

— Это будет что-то вроде “Mormyshkin will be able to escape!” Мормышкин сможет (буквально «будет способен») улизнуть, — выдал он первый пришедший в голову пример.

— А вы шутник, Ватсон! — засмеялся Холмс. — Знаете, какое прозвище дали Лестрейду его коллеги из Скотленд-Ярда? Бультерьер! Наш добрейший инспектор никогда не блистал способностями к дедукции, но хватка у него железная, это никто оспорить не может. Да, но как же сделать из этого предложения вопрос?

— Will Mormyshkin be able to escape? Сможет ли?.. — откликнулся Андрюха. — Так сказать, будет ли он способен?

— Блестяще, Ватсон! Идем в следующую комнату, справа вверху. Ту, где ТО BE в будущем!

— Lestrade will be а police general, — Андрюхе на миг стало неудобно перед Холмсом за то, что он вроде как бы не очень хорошо отозвался о добросовестном Лестрейде, и он решил реабилитироваться. — Лестрейд будет полицейским генералом!

— И сразу делаем вопрос! — подсказал Холмс.

— Will Lestrade be а general?

— Отлично, Ватсон. Тогда переходим в средний этаж, то есть в настоящее время. И рассмотрим его, как положено, во всех трех аспектах: простые, сильные и ТО BE. Давайте начнем на этот раз с сильных, хорошо? Сочиняйте три примера!

Фразы в Андрюхиной голове сложились мгновенно, сами собой.

You can help me.

I may rest.

People must obey the law.

Холмс даже прищелкнул пальцами.

— «Люди должны соблюдать закон», браво, Ватсон, какая замечательная фраза! Подписываюсь обеими руками! А теперь делайте вопросы!

«Сильные прыгают вперед», — сообразил Андрюха.

Can you help me?

May I rest?

Must people obey the law?

— Отлично, двигаемся дальше, — продолжил Холмс. — Глагол ТО BE в настоящем. Кто-то или что-то ничего не делает, он просто сам есть такой.

— Здесь у меня есть такие варианты, — ответил великому сыщику Андрюха. — “Stepantsova is a good detective” и “You are a good detective”.

— Вот-вот, — сказал Холмс. — Добавьте еще и о себе то же самое, “I am a good detective”, это будет чистая правда. А теперь надо сделать то, что периодически обязан делать любой хороший детектив: засомневаться! А хороший ли я детектив? А все ли я делаю правильно? Делается это очень просто: глагол ТО BE прыгает вперед!

— Значит, вопрос будет такой: “Is she a good detective?” или “Am I a good detective?”

— Именно так, — подтвердил сыщик.

— Так что же получается, мистер Холмс? Я хочу убедиться, что я вас правильно понял.

Там, в его мире, Андрюху за такую цепкость могли бы назвать занудой, а то и послать подальше. Но сейчас он твердо знал главную истину: «Хочешь знать — допытывайся!»

— Получается, чтобы из повествовательной фразы вышел вопрос, сильный должен прыгнуть вперед, и ТО BE тоже, да?

— Это так же верно, Ватсон, как то, что в Лондоне в конце октября стоит отвратительная погода. Кстати, глядите, снова дождь.

— Так, — сказал Андрюха удовлетворенно. — Выходит, что глагол ТО BE — иначе говоря, все эти АМ, IS и ARE — ведут себя в вопросах точно так же, как сильные глаголы, то есть прыгают вперед. Так они, по сути, те же сильные?

— Ватсон, вы сегодня просто блистаете логикой! Да, многие именно так и считают. По всем повадкам ТО BE — тот же сильный.

— Отлично, по сильным и по ТО BE я все понял, мистер Холмс! — воскликнул обрадованный Андрюха. — С ними, как всегда, все легко и понятно. Но как быть с простыми? С теми, у которых бывает ТО, а еще время от времени ставится буква S на конце? У них и здесь какие-то нюансы, да?

— Ватсон, а вы помните, в каком точпо случае ставится эта буква S? — спросил Холмс.

— Помню, — ответил Андрюха. — Третье лицо единственного числа, что-то вроде «он» или «она». I want, но только she wants.

— Так вот, Ватсон, вы и здесь правы. «Нюансы», как вы метко выразились, в вопросительных фразах имеются именно у простых. Дело в том, что они сами прыгать не желают. Однако великий принцип “No jump — no question” еще никто не отменял. Поэтому вместо себя в начало предложения они посылают так называемых helpers!

— Помощников? — удивился Андрюха.

— Именно, — подтвердил Холмс. — И зовут этих помощников DO и DOES. А разница между первым и вторым простая. Первое — DO — относится ко всем случаям, кроме одного: того, где стояла буква S. То есть кроме третьего лица. Потому что в третьем лице — «он», «она» или «оно» — будет DOES.

«“Ду” и “даз”, — повторил про себя Андрюха. — Так вот что это за «Дую-дую», которое повторяет все время Герундиевна! Вот только я не припоминаю, чтобы она сказала нам ясно, прямо, нормальным человеческим языком, что помощников этих два, и что оба помогают исключительно простым, но ни в коем случае не сильным или не ТО BE».

— Мистер Холмс, давайте придумаем примеры! — потребовал Андрюха. — Вот вам фраза: We know about this!