— Что значит «втянули»? Что значит «втянули», Ванечкин⁈ — Взвился Костик, услышав вопрос, который я задал вожатой. — Втянуть можно в плохую компанию. А «Зарница» это, между прочим, почетно. Это — проверка доблести и мужества!

— Ну, пока что я лишь вижу проверку — насколько большое количество комаров прилетит попить нашей крови…– Отозвалась со стороны Селедки Маша. Она хлопнула себя ладонью по шее, а потом поднесла руку к глазам и посмотрела на убитое насекомое. — Какие они маленькие…но злые…

— Маленькие? — Удивился Прилизанный. — Я бы так не сказал…

— Константин Викторович! — Громко перебил я занимательный разговор об особенностях местных лесов и размерах кровососущих. — А почему мы не покричим? Ну, как там принято кричать в лесу. Ау? Эге-гей?

Просто Фокина слегка увлеклась и ляпнула, не подумав. Я-то понимаю, о чем она говорит. Мы с ней и правда комаров представляем иначе. В нашем времени их практически нет в средней полосе, но там где они водятся, это крайне опасные насекомые. Здоровые. Раз в пять больше тех, которые жужжат сейчас над ухом. Единственный плюс, наши гораздо более ленивы, чем здешние. Но при этом, если укусят, то скорее всего будут большие проблемы. Пара недель на больничной койке неизбежны.

— Потому что, Ванечкин, если мы «покричим», как ты выразился, большой вопрос, найдутся ли Мишин с Ряскиным. А вот «синие» точно могут услышать и явится утром в лагерь. — Заявил Костик.

— Серьёзно? — Маша даже остановилась, — Вам какая-то «Зарница» важнее пропавших подростков? А если ребята в беде?

— Да потому что они не пропали! — Прилизанный тоже остановился. При этом на Фокину он вылупился бешеными, налитыми кровью глазами. Есть ощущение, Константин Викторович с трудом держит последний рубеж адекватности.

— Вернее, пропали, но…Вы же…Вы все…Вы постоянно творите какую-то ерунду. Постоянно. Не удивлюсь, если Ряскин и Мишин сидят где-нибудь неподалеку, в кустах, наблюдая за нами, и радуются, что им удалось навести очередную суматоху.

— Ну Вы уж совсем…– Фокина покачала головой, недоумевая от слов Прилизанного. Правда, не уточнила, что именно совсем. Совсем псих? Совсем сошел с ума? В любом случае, мне кажется наша компания действительно настолько достала Костика, что оба варианта весьма близки к истине.

— Прекратите! — Подала, наконец, голос Елена Сергеевна. — Давайте лучше подумаем, куда они могли деться. На улице уже темнеет. Скоро ночь. Вы понимаете, что нам неизбежно придётся вернуться в пионерский лагерь и сообщить о пропаже?

Костик услышал слова вожатой, вздрогнул и, всхлипнув, тихо застонал. Видимо, картина в его голове стала еще более яркой. Там, наверное, в этой картине, Гоблин лично четвертовал Прилизанного за очередной косяк, связанный с выдающимися пионерами лагеря.

— И еще вы должны понимать, — Елена Сергеевна повернулась, а затем посмотрела прямо на меня. Почему-то на меня. Хотя, ее слова предназначались и девчонкам тоже. — Если руководство узнает о данном инциденте, вам это грозит не менее серьезными проблемами, чем нам. Снова выкрутиться уже не получится. Думаю, отчисление из рядов Пионерии и никаких шансов на Комсомол — самое малое, что вас ждёт. Директор лагеря обязательно отправит в школу всю нужную информацию о том, как ваша компания отличилась в этой смене.

Прилизанный всхлипнул еще два раза. Громко. Хотя чего ему плакать? Его уже из Пионерии точно не отчислят. Возраст не тот. Впрочем, мне особо тоже убиваться не за что. Как и Маше. Только об этом никому не известно.

Но самое главное, я опять отметил интересный момент. Изменилась манера блондинки говорить. Особенно с Ванечкиным. Раньше, от Елены Сергеевны чувствовалась забота и переживание в его сторону. Сейчас — хрен там. Она словно бездушная кукла стала. Но вот что интересно… не пойму, в какой момент это произошло. Слишком много было приключений у нас. Слишком насыщенные дни выдались. Я вожатую либо не видел, либо не обращал на нее внимания. А зря…

— Тихо! — Селёдка, которая топала чуть впереди, вместе с Машей, подняла руку вверх, призывая всех заткнуться. — Слышите?

Мы замерли, пытались понять, что именно привлекло внимание Тупикиной. Сначала ни хрена не было слышно. А потом…

Где-то неподалёку раздавался тихий вой. Именно так. По-другому не назовёшь. Интонации этого воя показались мне весьма знакомыми.

— Мишин! — Высказались мы с Машей одновременно. Потом переглянулись и двинулись на звук.

— Подождите…– Зашипела нам вслед Селёдка. — Откуда вы знаете, куда именно надо идти? Мне, к примеру, кажется, что Вася совершенно в другой стороне завывает.

— Поверь, он именно там, куда мы идем с Ванечкиным. — Не оборачиваясь, через плечо, ответила подруге Маша.

На самом деле, так и есть. В лесу эхо разносит голоса повсюду. И не будь мы псиониками, тоже растерялись бы. Либо пошли в неправильном направлении. Но и у меня, и у Фокиной стоит определенный фильтр. После того, как часто используешь телекинез, даже без способностей начинаешь отличать реальное от несуществуюшего. Конечно, не в тех масштабах, не в той точности, как при наличии силы, но уж понять, откуда по-настоящему доносится звук, мы в состоянии.

— А я считаю, надо вон туда! — Упрямо повторила Селедка. Видимо, личное отношение к моей с Фокиной дружбе затмевало ей глаза. И уши заодно. И разум тоже.

— Стоять! — Константин Викторович подскочил к Тупикиной, схватил ее за шиворот, а потом натурально подпихнул вслед за нами. — Не расходимся! Не разделяемся! Не хватало еще тебя потом искать. Только вместе! Идем и проверяем.

— А если они ошибаются⁈ Если не то направление⁈ — Селедка упорно отстаивала свое мнение.

— Значит так и будем ходить по всем направлениям! Хоть двадцать раз. — Отрезал Костик. — А сейчас мы доверимся Ванечкину и Фокиной. Вернее, в данном случае Фокиной. Ванечкину я не очень доверяю.

Мы с Машей снова переглянулись и рванули вперед. Ну…как рванули…Более активно полезли через лесные дебри.

Буквально через пять минут наша спасательная команда выбралась на небольшую поляну. Меньше той, где обосновался штаб.

— Здесь должно быть. — Фокина замерла на месте, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.

— А я говорила…– Начала было Селёдка, но ее прервали.

— Помогите…– Раздался хрип откуда-то сверху.

Мы все одновременно уставились в направлении этого хрипа. То есть тупо задрали башку.

На дереве, среди листвы, торчала несчастная физиономия Мишина.