Он назвал меня по имени. По моему настоящему имени. Этого здесь не знает никто. Впрочем, не только здесь. Даже Фокина, сдаётся мне, не совсем была в курсе, за кем именно ее отправили. Локи. Да. Именно так меня называли много, очень много лет. Своеобразная визитная карточка.

И прозвище…Хотя, нет. Тут как раз меньше удивительного. Локи…Да. Сначала это имя появилось с легкой руки особистов. Я столько раз уходил у них из-под носа, что в какой-то момент один из спецов, психанув, сказал.

— Эта тварь слишком хитра и коварна. Он не человек. И даже не псионик. Какой-то гребаный Локи.

Тварь, если что, это — я. Скажем прямо, особисты не сильно меня жаловали и зачастую использовали гораздо более грубые слова.

Сначала, когда я ускользнул из-под твердой руки Особого отдела, который управлял всеми нами, имею в виду, псиониками, или их остатками…тут уж кому как больше нравится…Особый отдел принял мой внезапный бунт как маленькую неприятность. Они были уверены, что очень скоро возьмут мятежного Алекса обратно под контроль. Никто еще не уходил от карающей длани единственной организации, способного справляться с псиониками.

Особый отдел контролировал наше обучение, нашу работу, нашу жизнь до последнего дня. Он же продавал специалистов моего профиля разведкам дружественных Империи стран. Кстати, это у них своеобразная многоходовочка. С одной стороны, снабжали «друзей» псиониками для определенной работы. С другой — по всему миру распихивали своих соглядатаев. Да, псионик, попадая на службу в новое место, давал клятву и подписывал определенный договор. Но за много лет до этого, едва приступив к обучению, он приносил присягу Империи, в которой четко оговаривалось, что даже при сотрудничестве с другой страной, в приоритете — интересы Родины.

Уверен, разведки наших «друзей» знали это прекрасно, но сделать ничего не могли. Один псионик стоил сотни обычных агентов. В том числе, в тех случаях, когда надо было выполнить грязную работу. Поэтому они просто старались составлять договор с новым сотрудником так, чтоб тот хотя бы не совсем уж внаглую стучал Особому отделу империи. Только о тех случаях, которые угрожают ее целостности. И все. А целостность Империи давно перестали оспаривать. Откровенных врагов у нас не было, пожалуй, со времен развала Корпораций.

И тут я, такой молодец. Псионик, решивший, что мне вообще на хрен никто не нужен, со всем справлюсь сам.

Первый год Особый отдел ловил меня на «отвали». Не сильно напрягались. Были уверены, что в любой момент вернут обратно «в загон» беглого агента.

Потом ребятки поняли, лично я точно не собираюсь возвращаться, и стали работать активнее. Но было слишком поздно. Я окончательно уверовал в свою силу. Да и не только я. Оказалось, вольных охотников за приключениями более, чем достаточно. Конечно, все они не были псиониками. Вообще нет. Обычные аферисты. Ну, как обычные…Выполняя заказы клиентов, которых находил сам, я встречал крайне удивительных личностей. Воры, убийцы, мошенники глобальных масштабов. Люди, которые своим умом и опытом добивались охренительных результатов. От них я многое почерпнул.

Времени после третьей мировой прошло предостаточно. Человечество потихоньку начало забывать, что натворило. Вернулась жажда наживы.

Тем более, помимо Империи, которая загребла под себя максимальную территорию прежней европейской части, других сильных государств больше не имелось. Да и моя Родина, прямо скажем, стала медленно превращаться в подобие Конфедерации, включавшей в себя слишком большое количество различных административных округов.

Ну, это черт с ним. Сейчас точно не до экскурса в экономико-политическую историю мира. Сейчас меня интересует вопрос, кто такой этот долбаный Богомол. Фамилия Райский — давно забыта. Еще со времен школы, где я изучал способности. Один, между прочим, изучал. Вышел я оттуда лишь с именем Алекс и позывным номером — триста шестьдесят второй.

— Ну? И? — Богомол широко развёл руки в стороны. — Кто-нибудь из вас скажет что-то в свое оправдание?

— Ты кто такой? — Маша оказалась быстрее. Она шагнула вперед, навстречу неадеквату, и задала тот вопрос, который я хотел озвучить. — Какого черта происходит?

— Да что ж ты будешь делать…– Богомол закатил глаза, всем своим видом демонстрируя, как тяжело ему с нами, тупоголовыми, даётся терпение. — Пионер. Живу в этом чудесном времени, мечтаю попасть в комсомол.

— Ты…ты издеваешься? — Фокина прищурилась, уставившись на пацана, который, есть такое подозрение, совсем не пацан на самом деле.

— Бинго! — Богомол хлопнул в ладоши. — Неужели хотя бы на это ума хватило⁈ Да! Прикинь? Издеваюсь.

— Он — псионик. Еще один. — Хмуро сообщил я Фокиной.

Это, видимо, и правда прикол какой-то. Слёт псиоников в прошлом. В моей обычной жизни не бывало подобного, чтоб в одном месте собралось аж трое одарённых. Мы как-то не особо склоны к общению между собой.

— Молодец, Алекс! Хотя…нет. Давайте оставим все как есть. Петя. Петя Ванечкин. Иначе в неподходящий момент кто-то из нас ляпнет что-то не то. Впрочем, почему из «нас»? Из вас! Это же вы два идиота. Псионики, мать их…Верхняя ступень эволюции!

— Почему ты так думаешь? — Фокина сделала еще один маленький шажок в сторону Богомола. Она говорила со мной и вопрос задала, естественно, мне, но при этом смотрела в упор на неадеквата. Буквально прожигала его взглядом. — Почему думаешь, что он именно псионик? Начальник тюрьмы не мог его отправить сюда никак. Он меня-то выбрал лишь по той причине, что я не могла отказаться от того предложения, которое мне сделали. И плюс, мои способности универсальны. Я знаю, таких больше нет. Нас лишь двое. Другой псионик с тобой не справился бы. Не было смысла ему врать в этом. Начальнику, имею в виду.

— Нет… Рано все-таки я обрадовался. — Богомол усмехнулся. — Рано понадеялся, что вы не так глупы, как мне показалось…

— Я не дура! — Фокина снова сдвинулась вперед, совсем немного — Понятно, что ты не простой пацан. Но… Для этого вовсе не нужно быть псиоником из будущего.

Я зыркнул на Машу. На хрена она это говорит? Да, теперь мы с ней понимаем, что псионики уже могут существовать и здесь. По крайней мере, если отталкиваться от дневника неизвестного ученого. Вот только этому придурку знать такие подробности вовсе необязательно. Потому что мы ни черта о нем не знаем.

— Стой на месте! — Богомол с ласковой улыбкой погрозил пальцем Маше, которая медленно, по сантиметру, продолжала к нему приближаться.