Переступив через бездыханное тело, я осторожно глянул в лестничный колодец, никого не заметил, но почти сразу снизу донесся стук двери черного хода.

Преследовать убийцу или вломиться в квартиру и попытаться отыскать негативы до прибытия полиции? Задержать стрелка или спасти репутацию Марианны Гриди? Правосудие или здравый смысл?

Колебался только миг.

Я беззвучно выругался и, перескакивая сразу через несколько ступенек за раз, помчался на первый этаж. Внизу осторожно приоткрыл дверь черного хода, выглянул во двор и, сняв револьвер с боевого взвода, сунул оружие в кобуру.

Через двор спокойно шагал парень в темном костюме и фетровой шляпе, с плеча его свешивался фотографический кофр.

Когда убийца свернул в переулок, я выждал пару мгновений и поспешил следом. Не стал кричать, размахивать оружием и требовать поднять руки над головой, просто пошел за ним, стараясь держаться в тени, благо сумерки давно накрыли город своим непроглядным покрывалом.

Кофр. Меня тянул за собой кофр.

Не приходилось сомневаться, что смерть Жоржа связана с желанием фотографа подзаработать на пикантных снимках обеспеченных девиц, а значит, убийца — подельник, наемник или рассерженный родственник жертвы шантажа, — должен был позаботиться о том, чтобы негативы не попали в чужие руки.

Сто к одному, что кофр набит фотопленками.

Думаю, Жорж как стреляный воробей не рисковал оставлять их в квартире и носил с собой, но недооценил риск затеянной им игры. Впрочем, ему просто не повезло. Вздумай он вернуться домой через парадное — и отделался бы свернутым носом и парочкой выбитых зубов…

Убийца тем временем вышел на освещенный фонарями бульвар, и, больше не рискуя тащиться за ним следом, я перебежал через проезжую часть и зашагал по другой стороне, лихорадочно размышляя, как быть дальше.

Если возьму убийцу официально — в качестве улик придется приобщить к делу негативы. Иначе никак — как только совершу арест, рядом тут же окажется туча зевак, и тогда избавиться от фотопленок уже не получится.

Но если проследить за стрелком и затем наведаться к нему с парой неразговорчивых подручных Сола Когана…

Обдумывая эту мысль, я догнал убийцу и пошел даже немного впереди его. Слежка за подозреваемыми никогда не была моим сильным местом, но азы наружного наблюдения подсказывали, что не стоит дышать преступнику в спину. Мигом заметит. А вот когда вы просто идете в одном направлении…

Но тут по затылку побежали мурашки, и прежде чем до меня донесся стальной перестук колес, я почувствовал приближение мощной сущности, заточенной в движок трамвая.

Убийца оглянулся и замедлил шаг, а потом из-за поворота выкатился длинный вагон, и под ногами задрожала брусчатка. Прокладка трамвайных путей обходилась мэрии куда дешевле строительства линий подземки, но, как по мне, экономия не оправдывала использование в городе столь сильных сущностей. Если в час пик рванет перегревшийся движок, жертв точно не избежать.

Да и безостановочное движение по кольцевой линии вызывало неуютное чувство неправильности. Вагоновожатые могли лишь немного увеличивать или сбавлять скорость, в остальном же трамваи катились по кругу, день за днем, ночь за ночью. Их даже ремонтировать зачастую приходилось на ходу.

Перебежав через дорогу, я вслед за убийцей заскочил на заднюю площадку переполненного вагона и спокойно встал рядом. Парень купил билет у протолкнувшегося через толпу кондуктора; я светить служебный значок не стал и тоже выгреб из отделения бумажника для мелочи несколько монет. Стопку четвертаков приберег на будущее.

И мы покатили по городу. Кто-то заскакивал, кто-то спрыгивал на ходу. Убийца спокойно стоял; одной рукой он вцепился в поручень над головой, другой — придерживал кофр. Я слегка надвинул шляпу на лицо и время от времени поглядывал на стрелка, пытаясь понять, что это за человек.

Немногим старше меня, лицо без особых примет, лишь привычно кривятся вниз уголки рта. Недешевый костюм явно пошит на заказ, туфли начищены до блеска, в петлицу вдета свежая гвоздика. Спокоен — словно и не застрелил человека всего четверть часа назад.

Нет, это не частный детектив, не случайный гангстер и не взбешенный вымогательством старший брат, это настоящий профессионал. Не обязательно наемный убийца, возможно, подручный одного из коллег Алекса Брига. Тот, кому поручают решать чужие проблемы, когда ситуация выходит из-под контроля.

Нет человека, нет проблемы? Так говорят, да?

Я бы не был столь категоричен в этом вопросе.

Трамвай миновал центр, и по мере приближения к окраинам прохожих на улицах становилось все меньше и меньше. А потом потянулись рабочие кварталы, мрачные и безлюдные.

В попутчиках пока еще недостатка не было, но все же я начал испытывать определенного рода беспокойство, кляня себя, что не поймал такси. Если так продолжится и дальше, убийца неминуемо что-то заподозрит…

Не заподозрил. На одном из поворотов он соскочил с открытой площадки и побежал к обочине, постепенно замедляя шаг. Миг спустя я нагнал его и резким толчком в спину направил лицом в фонарный столб. Стрелок со всего маху врезался в чугунную боковину и неминуемо упал бы, не придержи я его сзади.

Но парень оказался крепким орешком. Оседая на подкосившихся ногах, он тем не менее сунул руку за пазуху, поэтому пришлось ему врезать. Удар зажатой в кулаке стопкой четвертаков пришелся за ухо, и убийца обмяк, окончательно повиснув у меня на руках.

Тогда я оттащил его с дороги и, усадив на грязный тротуар, прислонил спиной к стене дома. Затем вынул из наплечной кобуры убийцы револьвер, сдвинул кнопку фиксации барабана и вытряхнул на землю патроны. Среди них — три стреляных. Ну да, нисколько не сомневался…

Я откинул в сторону разряженный револьвер и принялся обшаривать пиджак стрелка.

Бумажник, мятая пачка папирос, коробок спичек, перочинный ножик, неподписанный конверт; все это я рассовал по своим карманам, потом закинул на плечо ремень кофра и поспешил прочь.

А что еще оставалось делать? Арестовать и объяснять руководству, каким образом оказался замешан в очередном убийстве? Пристрелить, чтобы не начал говорить?

Зачем? Быть может, это неплохой человек, оказавшийся в сложной жизненной ситуации, и что — к стенке без суда и следствия? Без Жоржа Кука город станет чуть чище и безопасней; и вряд ли стоит сожалеть, что растлитель малолетних и шантажист покинул наш мир раньше отмеренного ему срока, а не сгнил в карцере Святого Кейна.

На ходу я распотрошил пачку папирос и спичечный коробок, выкинул их в попавшуюся на пути урну, туда же отправил складной нож и пустой бумажник, из которого предварительно выгреб всю мелочь и пару двадцаток. А вот в конверте обнаружилось несколько разрезанных на отдельные кадры негативов; конверт, без всякого сомнения, принадлежал убитому шантажисту. Как и до отказа забитый катушками фотопленок кофр.