— Ты думаешь, её забрал оборотень?

Я киваю.

— Кто?

У меня нет другого выбора, кроме как сказать ему правду. И если он хоть как-то причастен к её исчезновению… То и к моему тоже будет причастен. — Ты.

Кажется, он не удивлён. — Почему я?

— Это ты мне скажи, — я поднимаю подбородок. — Твоё имя было написано в её ежедневнике в день её исчезновения. Может быть, она собиралась встретиться с тобой. Может быть, ты был частью статьи, которую она писала. Я не знаю.

— Статьи? А, вот почему «Вестник». Она была журналисткой.

Это не вопрос, но я киваю.

Наконец Лоу отстраняется. Он по-прежнему стоит между мной и дверью, хмурится куда-то вдаль проводя рукой по щетине, словно пытаясь что-то вспомнить. Если он притворяется растерянным, то он первоклассный актёр. А уж зачем ему лгать мне, я и представить не могу. Следующий год я проведу взаперти, с ограниченной и строго контролируемой возможностью выходить на связь с внешним миром. Он мог бы признаться, что управляет пятью наркокартелями и угнал самолёт президента, и я бы не смогла никого предупредить.

— Это чистая авантюра, — задумчиво произносит он, вглядываясь в моё лицо. Словно видит меня впервые. — Отдать себя в качестве Залога. Выйти за меня замуж. Всё из-за того, что кто-то написал моё имя в её ежедневнике.

Я прикусываю нижнюю губу. Мой желудок опускается при мысли, что он действительно может ничего не знать. Единственный след, ведущий к оврагу. — Моя лучшая подруга, моя сестра, пропала. И никто её не станет искать, кроме меня. И единственное, что она оставила после себя, единственная зацепка, которая у меня есть, это имя, твоё имя, Л. Э. Морленд…

— Лоу! — Дверь распахивается. Я ожидала Алекса, или Кэла, или целую стаю бешеных волков, которые пришли меня растерзать. Не жалобного «Где ты был?», за которым следовало шарканье ног в носках по паркету.

Обо мне мгновенно забыли. Лоу опускается на колени, чтобы приветствовать Ану, и когда она обхватывает его шею своими тонкими ручками, его большая ладонь поднимается, чтобы нежно обхватить её голову.

— Я разговаривал с Мизери.

Она машет мне рукой. — Привет, Мирези.

В моём горле встал ком. — Моё имя не так сложно выговорить, — бормочу я, но она, кажется, наслаждается моим негодованием. И, похоже, пребывает в отличном настроении, несмотря на попытку похищения. Я восхищаюсь её стойкостью, но дети… их правда не понять.

— Почитаешь мне сказку перед сном? — спрашивает она Лоу.

— Конечно, милая, — он заправляет ей за ухо влажную прядь волос. — Почисти зубы, я мигом…

— Ана, куда ты делась? — голос Джуно доносится из коридора, встревоженный, сбивчивый. — Ана!

— Ты сбежала от Джуно? — шепчет Лоу.

Ана озорно кивает.

— Тогда тебе лучше поскорее вернуться к ней.

Она дуется. — Но я хочу…

— Лилиана Эстер Морленд! Немедленно иди сюда, это приказ!

Ана чмокает Лоу в щеку, бормочет что-то восторженное о том, какая она колючая, а затем исчезает в вихре синей и розовой ткани. Мои глаза следят за ней, а потом за приоткрытой дверью, ещё долго после того, как она пропадает из виду.

Голова кружится.

У меня кружится голова.

— Мизери?

Я поворачиваюсь к Лоу. — Ана…? — я сглатываю. Потому что нет. Это не тот вопрос. Вместо него задаю: — Лилиана?

Он кивает.

— Эстер. — Л. Э. Морленд. — Я не… Я не знала.

Лoу снова кивает, взгляд у него мрачный. — Мизери. Нам с тобой нужно поговорить.

Глава 10

Он не безрассуден, не халатен и не доверчив по своей природе. Но он умеет распознать в человеке ценного союзника.

Во многих комнатах этого дома можно было бы спокойно поговорить, но мы сидим за кухонным столом. Перед Лоу стоит кружка черного кофе, из которой поднимается пар, пока за окном восходит солнце.

Моя ночь, как и большинство других, прошла без сна. Его тоже, судя по тёмным кругам под глазами. Лицо у него измождённое, но по-прежнему поразительно красивое. Он давно не брился, и видно, что ему не помешал бы отдых и передышка хотя бы на две недели без переворотов.

У меня есть смутное подозрение, что ему не светит ни то, ни другое.

— Я не мог понять, почему ты согласилась, — говорит он мне между глотками, почти буднично. Все наши предыдущие взаимодействия были полны напряжения, поскольку он постоянно заставал меня в щекотливых ситуациях. Сейчас же… мы не стали закадычными друзьями, но мне интересно, таким ли становится Лоу, когда вся его энергия не направлена на защиту своей стаи? Мощная фигура, излучающая спокойствие и уверенность. Его губы даже тронула слабая улыбка, когда он увидел, как я спускаюсь по лестнице, и он жестом предложил мне сесть напротив него. — Почему ты снова пошла на это.

— Ты думал, у меня комплекс мученицы? — обняв колени руками, я наблюдаю за тем, как его губы смыкаются вокруг ободка кружки. — У меня нет верности ни к вампирам, ни к людям, за одним единственным исключением. И я её найду.

Он ставит кружку на стол и прямо спрашивает: — Ты уверена, что она жива?

— Надеюсь, что да. — Моё сердце сжимается. — Даже если нет, мне всё равно нужно знать, что с ней случилось. — Если я не выясню, никто больше о ней не вспомнит. Никто, кроме горстки сирот, которые дразнили её за косоглазие, коллег, не разделявших её чувства юмора, людей, с которыми она встречалась, но к которым не испытывала особых чувств. Это недопустимо. — Она бы сделала то же самое для меня.

Лоу без колебаний кивает. Подозреваю, что верность для него болезненно знакомое понятие.

— Ты знаешь, какую статью она писала? Что вызвало её интерес к Ане?

— Нет. Обычно она хотя бы вскользь рассказывала о сюжетах, над которыми работала. А так она занималась финансовыми вопросами.

— Преступлениями?

— Иногда. В основном анализом рынка. У неё диплом по экономике.

Лоу задумчиво барабанит пальцем