Наконец, они погрузились в дрезину, Элвис оплатил проезд за троих, и путешествие юных невольников по Ганзе началось.

Комсомольская проплыла мимо, как волшебное сияющее видение, очень похожая на королевский дворец со страниц зачитанной чуть ли не до дыр старой книги сказок – верной и любимой спутницы короткого детства О’Хмары. Марк едва вспоминал о том, что нужно поменьше крутить головой и время от времени поправлять сползающий от этого капюшон. Впрочем, как только он забывался, ему напоминал о маскировке предостерегающий взгляд Элвиса.

Невообразимо прекрасная станция-дворец проплыла по левому борту дрезины – и растаяла, словно мираж, за спиной в постепенно тускнеющем ореоле света. Снова замелькали по стенам туннеля лампочки, разгоняя своим уютным и даже – в отличие от туннелей Серого Севера – ярким светом подозрительно шевелящиеся между ребрами тюбингов тени. Больше перегон «Комсомольская – Курская» не запомнился жителю далекого Алтуфьево ничем. Те же рельсы – правда, в отличие от алтуфьевских, накатанные, те же своды, те же запахи и звуки. Разве что здесь было гораздо, гораздо светлее. Как видно, электричество на Ганзе не экономили. Впрочем, подумал Марк, такое богатое и сильное государство могло себе это позволить. У него-то на родине электричество расходовали бережно, но не из-за бедности, а из-за трудностей с его вырабатыванием. Ветряки, да несколько самопальных турбин, установленных, где это было возможно, в руслах немногочисленных местных подземных речек – вот и все мощности. Ну, велогенераторы еще. Не густо.

Везет же ганзейцам!..

Но если Комсомольская показалась Марку волшебным дворцом – легким и воздушным, то кольцевая Курская особого впечатления на него почему-то не произвела. Да, просторная, роскошная, беломраморная… Но в сравнении с Комсомольской Курская выглядела куда более строгой и аскетичной – хоть от этого и более близкой и понятной жителю отнюдь не купающейся в роскоши периферийной станции.

Они сошли с дрезины, повинуясь приказу Элвиса, и тот повел их куда-то вдоль ряда беломраморных арок.

От ганзейца, кстати, не укрылась реакция купленного мутанта на интерьер Курской после всех красот Комсомольской.

– Погоди, Крысеныш, – многообещающе усмехнулся он, – сейчас мы перейдем на радиальную – вот там ты точно рот разинешь! Спорим?

Марк в ответ пробурчал что-то неразборчивое и уже привычно надвинул на лицо капюшон.

По лестнице, идущей из центра зала, поднялись в длинный, заставленный разномастными лавчонками коридор, протолкались сквозь снующую туда-сюда толпу (Элвис снова сцапал ребят за локти – чтоб не потерялись или не сбежали), вышли к ведущей вверх широкой лестнице, поднялись…

И у Марка действительно, как и предрекал ганзеец, захватило дух от восхищения. Еле рот на замке удержал, чтобы и правда челюсть не отпала!

Радиальная Курская показалась скавену самой настоящей рыцарской цитаделью. Он с тайным восторгом и невольным уважением рассматривал мощные квадратные колонны, проходы между которыми – в отличие от других, виденных Марком станций – смотрелись, как проемы в сплошной стене блестящего серого мрамора. Над головой выгибался белоснежный свод, покрытый лепными ромбовидными сетками с цветочными розетками в центре каждого ромба. Довершали великолепие убранства массивные бронзовые люстры на потолке и светильники на колоннах. Бронзовыми были также ограждения лестницы-перехода на кольцевую и ажурные решетки – основы светильников.

Станция имела вид торжественный и грозный.

– И вот тут мы будем жить? – невольно понизив голос, выдохнул алтуфьевец.

– Нет, – обломал довольный его восхищением Элвис. – Тут живут граждане Ганзы, коими вы не являетесь. А жить вы будете там, где и другие работники Атриума живут – в самом Атриуме. Сейчас вот сделаем кое-какое дело на «чкале», и я вас туда отведу.

Марк услышал тихий, полный сожаления вздох Кости. Как видно, «рыцарская» Курская и на него произвела неизгладимое впечатление.

– А ведь возможность жить здесь – это неплохой стимул заполучить свободу, не правда ли? – тут же уловил настрой ребят Элвис. И, больше ничего не добавив, повел их дальше.

Делом, о котором говорил ганзеец, оказался всего лишь визит в местную столовую. Или трактир «Высший пилотаж» – как его тут называли. Находилось сие замечательное заведение в обширном квадратном зале рядом с переходом с радиальной Курской на Чкаловскую.

– Зуб даю, ребята, что у вас за все это время во рту маковой росинки не было! – прозорливо заявил распорядитель зрелищ, предварительно о чем-то пошептавшись с пышноусым трактирщиком и заказав ему еды на троих. – Да, кстати, Крысеныш, можешь уже снимать свой капюшон. Конечно, это все еще территория людей, но здесь, можно сказать, уже все свои.

И хитро подмигнул трактирщику. Тот на миг вздернул бровь, увидев, что один из подростков, приведенных Элвисом, – мутант, но не проронил ни слова. Как будто таких, как Марк, он видел тут каждый божий день. И ночь.

Уплетая за обе щеки аппетитно поджаренный омлет с мясом и грибами, Марк обдумывал свои дальнейшие планы. Гордо отказываться от еды было глупо, ибо есть хотелось до голодного обморока, а Костя, как ни крути, был прав – силы для побега нужно было копить! Скавен взвешенно и благоразумно, как учил когда-то отец, решил все-таки перетерпеть тяготы неволи и не пороть горячку в обстоятельствах, которые все равно пока что были сильнее его. А вот когда представится удобный случай…

Костя все это время как-то странно поглядывал на него. Определенно, он, с присущей ему (как уже убедился Марк) проницательностью уже разгадал мысли и намерения своего нового друга, но помалкивал и даже делал вид, что ничего такого не замечает, не желая, видимо, привлекать к тайным бунтарским замыслам скавена слишком пристального внимания посторонних. Особенно – занятого беседой с трактирщиком Элвиса. Это согрело Марка не хуже кружки травяного чая после зимней охоты.

Неожиданно со стороны трехарочного перехода на Курскую послышалось протяжное и басистое «Маааа!», и по мраморным ступенькам вниз скатился, как показалось ребятам, большой светлый клубок шерсти.

– А-а, Кузьмич! – расплылся в улыбке Элвис. – Здорово, охотник, давно не виделись!

Шерстяной колобок, оказавшийся очень пушистым, с пышной белой манишкой и роскошным хвостом, большущим котищем светло-рыжего окраса, мимоходом муркнул в сторону знакомого лица и важно прошествовал за стойку трактирщика, как флагом, колыша своим грандиозным «опахалом».

– Видали? – кивнул ребятам Элвис. – Это Кузьмич, местная легенда. Гроза крыс, великий воин и охотник… ну, и просто красавец! Живет на три станции, да и к нам в Атриум нередко захаживает. У нас тут о его похождениях даже легенды слагают. Хотите, расскажу?

– Легенды? – невольно улыбнулся Костя, с восхищением глядя на действительно очень красивого кота, который уже с достоинством уписывал налитый трактирщиком в миску бульон с плавающими в нем кусочками курятины.

– Почему легенды? – обиделся Элвис. – Я-то знаю самую что ни есть истинную правду! Короче, слушайте и потом не говорите, что не слышали!