Три фасада собора должны были воплотить три ключевые темыхристианства: Рождество Христово, Страсти Христовы и Воскресение Христово.Каждый из фасадов предполагалось увенчать каменной короной с четырьмя башнями.Всего же взгляду потрясенного прихожанина должно было открываться восемнадцатьбашен: 170-метровая – являть собой изображение Христа, остальные – Девы Марии,евангелистов и апостолов.

Сорок лет были потрачены только на возведение фасада«Рождества Христова». Причина такой медлительности – в самом Гауди.Католик-иррационалист считал эту свою работу миссией, приравнивая ее капостольской. Однажды на замечание, что он работает слишком медленно, Гаудиответил: «Мой заказчик не торопится».

Скажем больше: «заказчик» не только не торопил, но и«подсказывал» идеи. Не случайно Гауди избрал образ жизни отшельника-аскета,пищу вкушал самую скромную. Правда, сразу после назначения его на должностьглавного архитектора собора он какое-то время вел светскую жизнь: ходил втеатры, кафе, прилично одевался, что совсем было ему не свойственно. Но ковремени Великого поста все эти «замашки» разом и навсегда исчезли. Как эточасто бывало с Гауди, его пренебрежение к себе дошло до абсурда. Он обносилсянастолько, что прохожие стали подавать ему милостыню. Тогда друзья тайно снялимерки с его обносок и купили ему новый наряд, который дон Антонио благосклоннопринял.

Живя отшельником, Гауди часто погружался в трансовоесостояние. Его посещали видения, в которых он видел детали собора. Только послеэтого архитектор продолжал работу, скрупулезно воплощая эти детали вреальности. Так же было и с Рафаэлем, который только тогда написал своюМадонну, когда она сама явилась ему во сне.

Гауди настолько следовал своему наитию, что это поройсоздавало немало проблем. Например, для скульптурной группы «Бегство в Египет»он сделал гипсовый слепок с понравившегося ему ослика. Но для работы над«портретом» требовался «оригинал». Хозяин ни в какую не желал отпускатьживотное для позирования. Гауди потратил уйму времени и сил, чтобы заполучитьименно этого ослика, ибо именно такой являлся ему в видениях. Кстати сказать,для фигур, украсивших порталы и стены собора, Гауди позировалинепрофессиональные натурщики. Христа Гауди лепил с 33-летнего рабочего, Иуду –со смотрителя стройки, царя Соломона – с уличного бродяги, римского солдата – сбармена, имеющего шесть пальцев на ноге.

Без сомнения, Гауди обладал глубокими эзотерическимипознаниями. Образцом совершенства считал куриное яйцо – один из главныхэзотерических символов. Ведь из него образовалась Вселенная. Уже в нашем векевеликий сюрреалист Сальвадор Дали использовал яйцо в качестве основного символасвоего творчества.

Нелюбовь Гауди к прямым линиям тоже имеет свое объяснение.Извилистые, многоуровневые поверхности, по мнению Гауди, символизируютмножественность миров, бесчисленность измерений.

Кто же финансировал безумные проекты гениальногоархитектора?

Испанский двор и власти предержащие не слишком жаловалибарселонского чудака с еретическими наклонностями. Бог даровал ему земногоангела-хранителя в лице дона Эусебио Гуэля, которого называли «человеком стонкой душой и толстым кошельком». Если бы не он, ни один замысел Гауди не былбы воплощен. Гуэль буквально боготворил Гауди и старался снабжать заказами, которыеи давали деньги на возведение Саграда Фамилия.

Расходы дона Эусебио приводили в ужас его управляющего,который говорил всем и каждому: «Я наполняю карманы дона Эусебио, а Гауди ихопустошает!»

«Опустошение» это продолжалось до рокового дня – 7 июня 1926года, когда 74-летний Гауди попал под трамвай. В этот день он, как всегда,после работы шел по обычному маршруту на вечернюю службу. Он вполне мог бывыжить, но таксисты ни за что не хотели везти в больницу неизвестногооборванца.

Дух великого иррационалиста вознесся на небо, прах же былпогребен там, где он жил и работал, в крипте недостроенного собора.

В 1936 году анархисты подожгли мастерские Гауди. Огоньуничтожил все его наброски и чертежи. Это на целых двадцать лет остановилостроительство собора.

В недостроенном храме создан небольшой музей, посвященныйжизни Гауди и его вселенским замыслам. Там – его посмертная маска и макетсобора, сделанный им из веревок и грузов.

На средства, вырученные от посещения музея, стало возможнымпродолжить строительство. Но словно какая-то властная сила не дает этогосделать. Оно и понятно – у современных строителей нет божественного, как уГауди, «соавтора».

Возможно, пять поколений барселонцев ждут завершениястроительства совсем по другой причине. Ведь полное название последнеготворения Гауди – Искупительный храм Святого Семейства. Напомним также, чтостроился он во славу католической церкви. «Соавтору» Гауди сверху было хорошовидно, что не может быть славы во грехе. Может быть, недавнее сенсационное всенародноепокаяние Папы Римского Иоанна Павла II позволит снять наконец заклятие с храма,и недалек тот день, когда дух великого Гауди воплотится в современномархитекторе, который завершит дело, начатое 117 лет назад.

Она ушла из жизни во сне. Как праведница. В отличие от того,кто соблазнил ее дух. Мировые средства массовой информации сообщили о том, что9 сентября 2003 года в Баварии на 102-м году жизни скончалась Лени Рифеншталь.Знаменитый кинорежиссер-документалист ХХ века, автор фильмов о Гитлере ифашизме.

Ее называли «нераскаявшаяся Лени», потому что она непризнавала своей вины за все, что содеял воспетый ею человек и его режим. ЛениРифеншталь говорила: «Чего хотят от меня эти журналисты? Какого раскаяния? Яосуждаю нацизм. Разве можно предъявлять художнику такое обвинение –политическая безответственность? А как насчет тех, кто снимал во временаСталина? Эйзенштейн, Пудовкин. Если художник целиком отдается своейхудожественной задаче и добивается успеха, он вообще перестает быть политиком.Надо судить его по законам искусства».

А вот родившийся 9 сентября 1828 года Лев Николаевич Толстойсчитал не так: «Нет раскаяния – потому что нет движения вперед. Раскаяние – этокак пролом яйца или зерна, вследствие которого зародыш и начинает расти. Самоесущественное деление человечества: на людей с раскаянием и людей безраскаяния».

Жизнь и смерть волею Высшей Судьбы сошлись в одном осеннемдне. И каждая из неразлучных сестер, как всегда, предложила нам свою версиютого, что есть триумф Истины.

Она появилась на свет 22 августа 1902 года в Берлине. Когдаему, Адольфу Шикльгруберу, было уже 13 лет. Чертова дюжина! Первая зловещаямистическая веха на пути сближения столь не похожих по рождению людей.

Австриец из обывательской семьи – и девочка из столицыкайзеровской Германии, где у нее были вполне обеспеченные и благополучныеродители.