Лени Рифеншталь, «валькирия» новой Германии, становитсянаместницей Гитлера в кинематографе. Как Альберт Шпейер в архитектуре. Онидолжны делать наброски к тому гигантскому полотну, которое всю свою жизньсобирается писать несостоявшийся художник Гитлер.

И Лени счастлива, что ей досталась такая роль. Ведьглядя на ее работы, ее идеальных людей, фюрер будет создавать чистое,высоконравственное общество. Мечи древних германцев будут сверкать только накостюмированных парадах.

Получив премию Венецианского кинофестиваля, она едет поприглашению Голливуда в Америку. Туда, где живет другая немка – Марлен Дитрих.Убежденная антифашистка и давняя творческая соперница Лени.

Наместница великой киноимперии Гитлера витает в облаках. Каки положено валькирии. Но эта валькирия не хочет замечать того, как земляначинает покрываться убитыми. И не только на полях сражений.

Известие о начале Второй мировой войны застает ее в Америке.От нее требуют осуждения гитлеровской агрессии, хотят, чтобы она повторила путьМарлен Дитрих. Но Лени не желает оставаться за океаном. Она убеждена в том, чтоэто против Германии совершена агрессия, что снова нависла угроза над волшебнымкристаллом, свет которого зажег Адольф Гитлер. И наместница киноимперии спешитдомой.

Лени давно поняла, что она не просто любит Гитлера, как иположено всякой истинной немке. Она испытывала к нему самые сильные чувства. Иоднажды, по свидетельству служанки Гитлера, сказала не столько ей, сколькокуда-то в небо: «Ах, Боже, как я его люблю!»

Но Лени Рифеншталь имела прочную репутацию «друга» фюрера,его соратника. А «подругой» называли совсем другую. Актрису Еву Браун.Именно Ева делила с Гитлером любовное ложе, слушала разговоры не только овысших и низших расах, но и о его сексуальных фантазиях.

Ева Браун была «душечкой». Все, что ни говорил и ни делалфюрер, было для нее выше любой истины. Она не думала о том, что, выражаясьсредневековым языком, «прелюбодействовала с дьяволом». И она доказала своюверность ему 30 апреля 1945 года.

А вот пламенная валькирия и «друг» фюрера умела думать. Онабыла не пассивной актрисой, а создателем своей реальности. Там слушались ее,выполняли творческие задания. И если бы она заняла место Евы Браун в жизниГитлера, то, быть может, и смогла бы внушить ему мысль о том, что идеальный,«киношный» рейх лучше настоящего, с кровью и злодеяниями. Впрочем, слишком ужодержим был фюрер своей идеей! И даже такая женщина, как Лени, вряд ли бы егоостановила. Он рвался и рвался вверх, туда, где к его услугам всегда былогромный воздушный замок, данный ему на время самим Люцифером!

Лени нужна была ему только как мастер. А ложе фюрера былозанято. Той, что вполне вписывалась в концепцию Ницше о том, что женщина –игрушка для воина.

Поняв, что она никогда не будет для фюрера «подругой», Ленивсе еще очень дорожит титулом его «друга». И по возвращении в Германиюнемедленно отправляется на польский фронт. Ведь там идет борьба с коварнымисоседями! Не зря же доктор Геббельс рассказал всему миру о том, как полякиночью напали на маленький немецкий городок. А кто, как не Геббельс, снабжалЛени самым лучшим кинооборудованием?

И тут мастера ждет потрясение. Она сталкивается сжестокостью немецких солдат. Ей, воплощенной валькирии, приходится наблюдатьмерзкие сцены расправ германских воинов над мирными жителями!

И Лени возвращается домой. В душе ее зреет протест. Игоречь от мысли, что мечта ее об «идеальном рейхе», который она являла зрителю,растоптана. И не кем-то, а сапогами солдат самого фюрера. Знает ли он об этом?

И валькирия в последний раз поднимается на гору, где обитаетее кумир. И впервые замечает, как разительно отличается эта гора от той, гдекогда-то для нее сиял голубой свет. Значит, и Гитлер тоже один из тех, кторастаскивал куски волшебного кристалла.

Она пытается с ним говорить о том, очевидцем чего стала. Нослова «друга» не производят никакого впечатления на вождя нации. Он полон грезо захвате всего мира, о том, что его гора устрашит человечество, как устрашаетлюдей пламя действующего вулкана!

Единственное, чего добивается разочарованная идеалистка, такэто права отойти от партийных дел. Фюрер в который раз демонстрирует теперь ужеопальной валькирии триумф своей воли. Он великодушно позволяет ей жить в Альпахи снимать там художественный фильм. В конце концов, когда весь мир станетназываться «Германией», то его счастливым гражданам будет что посмотреть надосуге.

И Лени начинает снимать фильм с символическим названием«Долина». Он романтический и сентиментальный, как и прежние картины Рифеншталь.Только с некоторой разницей.

В массовке используются 120 цыган, взятых из концлагерей подБерлином и Зальцбургом. После съемок большинство из них благополучноотправились в газовые камеры и крематорий.

Позже Лени наотрез отрицала, что знала об этом хоть что-то.Скорее всего, она говорила правду. Ведь она ушла в себя, спустилась в долину,где никогда не сиял голубой свет. А в темноте трудно рассмотреть очертанияпредметов и силуэты душ! Опальную валькирию наказали самым страшным наказанием.У нее отбили желание летать.

Казалось, Лени будет снимать свой фильм бесконечно. Шлавойна, стремительно приближаясь к границам «тысячелетнего рейха», а люди насъемочной площадке все работали и работали.

Человек, которому она отдала свой талант, а раньше готовабыла отдать и свое пылкое сердце, ушел на иные планы бытия. Его гора рухнула,как рушатся в сказках горы злодеев после их гибели. И обломки рухнувшейгромадины больно ударили по судьбам и сердцам многих немцев.

После этого сокрушения Лени Рифеншталь подвергли«денацификации». Ее арестовывают наравне с военными преступниками. Требуют отопальной валькирии публичного покаяния. Но она отказывается от него!

Она служила не режиму, а искусству. Ее фильмы гениальны. Онипрославляли Гитлера и рейх? Но какого Гитлера, какой рейх? Это было докрематорских печей, до всемирной агрессии. Рейх на ее лентах – это обществосильных и красивых людей. И не только телом, но и душой. Она даже в партии несостояла.

Крылья валькирии настолько безжизненно повисли, что у нееначинается депрессия. Ее помещают в психиатрическую клинику.

Только в 1953 году прекращается ее судебное преследование. Иначинается жизнь. Жизнь после жизни. Она не ищет для себя места в новойевропейской реальности. Это Вейт Харлан, создатель антисемитской ленты, быстроприспособился к действительности и что-то снимает. Она-то никогда не былаантисемиткой, славянофобкой и всем тем, что полагалось истинному нацисту! ИЛени решает просто покинуть Европу.

Лени отправляется в Африку. Во многом это происходит подвлиянием книг Хемингуэя. Но есть и еще нечто. Она продолжает свой спор сГитлером, начатый тогда, осенью 1939 года.