— Ее пока не нашли. Зато ищут магистры с плато магов, и есть надежда, что она жива. Пить хочешь?

— Понятно, — погасшим голосом выдохнула старшина, помолчала и согласилась: — Давай.

Сделала несколько глотков кисленького холодного отвара из трав и фруктов, откинулась на подушку, оглядела комнату и безразлично осведомилась:

— Чья это спальня?

— Наша, — спокойно сообщил Тайвор. — Я больше не намерен играть в твои детские игры, Бетрисса. Тебе тридцать четыре года, и ты на редкость здравомыслящая женщина, по свидетельствам всех, кто тебя знает. Вон бумаги, сыщики мне целую кипу собрали. Но я давно научился верить не чужим представлениям, а своим глазам, и, по моему мнению, ты очень несчастная женщина, научившаяся надежно прятать свою боль и обиду под маской непрошибаемой компаньонки. А я теперь твой муж и не собираюсь никому уступать право тебя защищать и делать все, чтобы ты забыла удары судьбы и старинные обиды.

— И с чего начнем? — хмуро поинтересовалась Бет, в глубине души совершенно согласная со всеми его доводами.

Но вовсе не желавшая позволять герцогу решать за нее все проблемы. В конце концов, она пока кадетка, и ее величество еще не расторгала с ней контракта.

— С малого, милая. Ты будешь жить здесь и везде ходить в моем сопровождении.

— Это невозможно.

— Погоди, я не договорил. Я не буду вмешиваться в твои секретные дела, но оставляю за собой право поговорить с ее величеством наедине. Она не могла не знать, предлагая мне договор, что я не останусь в стороне от ваших дел, и ее решение поселить нас с Карлом на третьем этаже свидетельствует об этом лучше всяких слов.

— Ты прав, — вздохнула Бет, она и сама уже давно поняла, что ее величество выбрала ей в мужья далеко не первого попавшегося придворного холостяка. — Однако все намного сложнее. И я не имею права никому ничего говорить, а тебе намекаю лишь потому, что согласна с твоими словами. Поэтому будет удобнее, если я останусь в своей комнате. Хотя если ты настаиваешь…

— Бетрисса! Не торопись делать выводы. Ни на чем таком я не настаиваю и не собирался. Уже велел приготовить мне постель в кабинете, гостиной у меня нет. Просто если ты будешь жить тут, я смогу тебя защитить, и кроме того, Дора уже живет рядом.

— Тайвор, а как тебя звали родные? — вдруг невпопад осведомилась Бетрисса и тут же спохватилась: — Прости, это от неожиданности.

— Дома меня звали Айви, я ведь был младшим из сыновей, — мягко улыбнулся герцог. — И не нужно извиняться, мне будет очень приятно, если ты станешь звать меня так.

— Прости, — еще сильнее расстроилась ее светлость, сообразив, что если бы старший брат герцога еще был жив, то замок принадлежал бы ему, — я не знала.

— Он погиб очень давно, мне тогда было всего семнадцать, по глупости, как сочли злые сплетники. Полез вечером в окно к возлюбленной, а стража решила — вор… Но не мне осуждать его безумства, я и сам недалеко ушел. Тебе рассказывали историю моей свадьбы?

— Нет. Да и некому. Сестры Сарнские тебя очень уважают и сплетничать не станут, а больше твоих тайн никто не знает.

— Но ведь мы женаты почти два месяца. Неужели тебе за это время ни разу не захотелось узнать, за кем ты замужем?

— Айви, там, где мы были все это время, не было больше никого. Совсем. А кроме того, в ближайшие три года меня ждали другие дела, поэтому я не спешила искать какие-то сведения. И мешать тебе эти три года развлекаться тоже не имела намерений. Как ты сам сказал, я уже не юная девица и умею рассуждать здраво.

— Спасибо, дорогая, ты меня снова удивила и порадовала, — невесело засмеялся Лаверно, но в его взгляде мелькнула легкая горечь. — Тогда я провожу тебя в умывальню и все же расскажу свою историю. Видишь ли, мои племянники очень огорчились, узнав о моем исцелении и женитьбе, и, как я подозреваю, теперь пожелают и тебя расстроить мрачностью семейных тайн.

— Не волнуйся, я и сама могу ходить, — поднимаясь с постели и невозмутимо накидывая на длинную сорочку неизвестно кем принесенный ее собственный пеньюар, успокоила его Бет. — А про племянников знаю и разговаривать с ними не намерена. Но выслушать твой рассказ не отказываюсь, только предупреждаю — не жди ответной откровенности.

— Ежик, — ласково фыркнул Тайвор, когда дверь за женой закрылась. — А разве я на это надеялся?

В умывальне Бет рассмотрела свое бледное, осунувшееся лицо с залегшими вокруг глаз тенями, короткие, тщательно расчесанные кем-то волосы и вдруг осознала, как неправильно все до сих пор понимала. Верно он сказал — детские игры. Впрочем, она и сама в глубине души знала, что этот союз навсегда, и собиралась всеми силами оберегать от ударов судьбы случайно пойманное счастье. И Тайвор желает того же самого, не зря ведь так тщательно собирал о ней сведения.

Только теперь Бетриссе стало ясно, почему он так откровенно сообщил про сыщиков и кипы бумаг. Если бы герцог счел ее недостойной доверия, то эти сведения навсегда остались бы в глубине его сейфов. Но тогда все ее попытки сохранить мнимую свободу и держаться от мужа на расстоянии — не просто детские игры, они еще и глупые. И ей, столько лет не имевшей никакой надежды на взаимные чувства и собственную семью, легче других понять, как устал он от одиночества, боли и отчаяния, как хочет пусть не сумасшедшей любви, но хотя бы тепла, доверия и простого уютного человеческого счастья.

А она, как заносчивая, холодная и расчетливая кокетка, всеми силами старается подольше поиграть чужими чувствами и желаниями и помучить мужчину, который связан с ней святым ритуалом и искренне хочет стать ей не просто мужем, но защитником и надежным помощником. Щеки Бет вспыхнули от досады и раскаяния, и на глаза невольно навернулись слезинки. Ну почему она раньше не сообразила, что каждым своим словом и действием убивает ростки тех добрых чувств, которые могли бы постепенно расцвести в их случайном союзе!

«Но ведь еще не поздно?» — вспыхнула вдруг робкая надежда. Они ведь пока не успели ничего испортить окончательно? И он только что предложил начать с малого, просто поселиться рядом…

Бет присела перед зеркалом, смочила ладони водой и принялась по-своему укладывать волосы, пытаясь сообразить, как дальше вести себя с мужем, чтобы он поверил в ее желание все исправить, с чего начать их совместную жизнь и какими словами сообщить о своем решении сестрам.

Припомнила свой высокомерный намек на исполнение супружеского долга и покраснела снова, жарко и мучительно. Это не иначе как пропажа воспитанницы так повлияла на ее умственные способности, раньше она до такого не додумалась бы. Значит, герцог предполагал, что она сочтет, будто он собирается устроить ее поближе именно ради этого, и заранее выдал слугам указание насчет кабинета.

Бет представила, как огорчилась Аньята, взиравшая на чету Лаверно с тайной мечтой, и нервно усмехнулась. Для нее давно уже не было загадкой желание домоправительницы вернуться в дом герцога, и не важно, какие причины ее к этому подталкивали. Бетриссе нравилась впечатлительная и аккуратная женщина, и она собиралась поговорить о домоправительнице с Тайвором, но немного позже. Однако теперь необходимо обсудить этот вопрос сегодня, и лучше прямо сейчас. Не нужно давать слугам повода выбирать между хозяевами, ни к чему хорошему это не приводит.