от уголовной романтики излечиваю, а сомневаюсь, что девушка, которой я нравлюсь, не захочет слушать от меня правильные вещи.

На НВП хорошо расслабился и оторвался. Собирали и разбирали АК на время. Руки сами всё вспомнили, в норматив вписался с приличным запасом. Как же хочется боевое оружие при себе иметь. АК — это, конечно, слишком, а вот ПМ был бы очень кстати.

На заводе меня ждала записка от Галии. Она просила срочно зайти, как приду на работу.Вопросительно глянул на Изольду. Она пожала плечами. Не успел даже чаю попить.

— Схожу в комитет комсомола, — сказал я Изольде. — Узнаю, что там за переполох.

Галию застал на месте. Она, обрадованно улыбаясь, кинулась мне на шею.

— Что случилось? — озабоченно спросил я, отстраняя её от себя и всматриваясь ей в лицо. Ничего, кроме, радости на нём не увидел.

Галия обиженно поджала свои очаровательные губки.

— А что должно было случиться? — задорно вздёрнув носик, спросила она.

— Ты написала: срочно зайди в комитет комсомола.

— Да, написала. Я соскучилась.

— Так ничего не случилось?

— Пока нет, — хитро улыбаясь, ответила подруга.

— Я тоже очень рад тебя видеть, милая, — сказал я, всё ещё не решив, что говорить дальше.

С одной стороны, я вроде как шестнадцатилетний пацан и должен сейчас радостно принять игру, предлагаемую мне подругой, которая всего на несколько лет старше. Более того, такие игры это хороший признак — значит, она полна эмоций по отношению ко мне, у нее гормоны гуляют по организму и требуют выхода. Короткий диагноз — она в меня влюблена, а влюбленные делают глупости. С другой стороны, меня почему-то несколько раздражает ситуация, когда меня вызывают срочной запиской, а тревога на самом деле учебная. Блин! — неожиданно понял я. Да это же я просто еще от нападения не отошел, реагирую слишком остро! Ох, не зря предупреждал нас инструктор, что отходняк будет долгий!

Галия опять подошла ко мне, намереваясь кинуться на мою шею. Перехватил её руки и поцеловал.

— Ну давай, рассказывай, — сказал я. — Что произошло?

— Ну, даже не знаю, что и сказать, — улыбаясь, ответила Галия с таинственным видом.

Глубоко выдохнул, заставляя себя расслабиться. Стресс был сильный, но как-то надо возвращаться в нормальное расслабленное состояние. А то еще свою девушку напугаю каменной мордой и раздражительностью. Не рассказывать же ей про Зауровых! Не дай бог, примет мои негативные эмоции в свой адрес. Решит, что не люблю ее. Девушки вообще мастера раздувать огромные выводы из минутного разговора. Так что, мать его, нужно научить себе радоваться тому, что она дурачится в моей компании. Улыбайся, удод, это чертовски хороший сигнал!

— Наверное, придется тебя отшлепать, — сказал я, сделав суровое лицо с намеком на шутку. Суровое лицо получилось вот вообще без какого-то усилия, а с юмором не уверен, что что-то вышло. И реакция девушки это показала.

— Я думала, ты мне поможешь отчёт для Сатчана написать, — обиженно надулась подруга. — Он уже в понедельник из отпуска вернется.

— Извини, неудачно пошутил, — сказал я, и чмокнул ее в щеку, — помогу, конечно. Что там за отчёт?

— Просто отчёт. О проделанной работе, — пожала она легкомысленно плечами и снова заулыбалась, показывая, что мои извинения приняты.

Нужно составить такой отчёт, чтобы Сатчану понравился. С ним вообще дружить надо. Чует моё сердце, станет он сначала серьезным номенклатурщиком, а затем в новые русские выбьется. Из него хороший трамплин может получиться.

Вспомнили с Галиёй все заводские мероприятия, которые можно комсомолу приписать, начиная с чехов. Включили и моё участие в комиссии по садовым участкам и распределение косметики среди комсомольцев завода. Добавил для красоты просветительскую работу с детьми сотрудников завода. Зря я, что ли, двум пионерам мозги вправлял. Галия осталась очень довольна. Чмокнула меня в щёку, когда я уходил в бухгалтерию.

Остаток дня прошёл спокойно, сделал все дела и сидел разбирался с химией. Подруга моя сегодняшнее занятие отменила, сказав, что надо оформить полностью отчет. Ну ладно, позанимаюсь сам.

Дома уже был порядок, малой стало намного лучше, кашель ещё не прошёл, но в целом она чувствовала себя вполне сносно.

— Может, мне прогулки с ней возобновить? — спросил я своих после ужина.

— Ну, не сейчас же! — возмутилась мама. — Она кашляет ещё.

— Кашель ещё долго проходить будет, — возразил я, но видя мамин решительный настрой, решил не настаивать — Хорошо, сегодня ещё пусть дома посидит, а завтра начнём.

Полез к себе на чердак, хотел замерить, сколько нужно кабеля. Обшивать потолок и стены мы с парнями закончили, можно проложить электрокабель. Но мерить было нечем, рулеткой так и не обзавёлся, пришлось опять просить у бабушки сантиметровую ленту.И где-то нужно раздобыть несколько десятков керамических изоляторов под кабель. Поверхность деревянная, мало ли что. Надо на заводе переговорить, наверняка, у кого-то дома лежат без дела.

Остаток вечера занимались с бабулей французским.

На следующее утро на стадионе Славка со счастливым видом радостно сообщил, что воспользовался моим советом только задавать вопросы, и это сработало. Эмма всё прекрасно понимает, и когда её спрашиваешь, как лучше поступить, она рассуждает вполне здраво.

— Ну отлично! Значит, не всё потеряно, — шлёпнул я друга по плечу. — Поздравляю.

— Она просто ещё маленькая, — важно сказал Мишка. — Боится всего…

— Возможно, — кивнул я.

Глава 16

14 апреля 1971 г. Святославль

День пролетел совершенно стандартно, без каких-то вывертов. Только ложась вечером в постель, понял, что прожил его как-то на автомате, совершенно ни на что не отвлекаясь. Как какой-то робот. Черт, неужели это все еще стресс после схватки с зэками? Просто приобрел вот такую необычную форму? Нет, это никуда не годится! И что делать? Решил, что удвою дозу физо на стадионе по утрам. И обливаться холодной водой буду не только по утрам, но и по приходу с работы. Стресс-стрессом, но, когда при плюс два на улице выливаешь на голову ведерко колодезной водички, мозги прочищаются просто необыкновенно. Сразу проснешься и роботом быть перестанешь.

За завтраком обратил внимание, что мама необычно много времени проводит у зеркала в бабушкиной комнате. Бегает туда-сюда, то одно наденет, то другое. И лицо такое… сложное.

— Мам, а что происходит? — озабоченно спросил я.

— Пойдём с Ахмадом сегодня в обед заявление в ЗАГС подадим, — ответила мимоходом она.

— Здорово, — пробормотал я. — А суета вся эта к чему?

— Как? Заявление же подавать! — воскликнула мама.

— А, ну понятно! — сказал я. Вспомнил, как мама не хотела это событие даже отмечать, мол «нам не по двадцать лет». А сейчас всего лишь подача заявления, а от зеркала не оторвать. Хорошо, что уговорил нормально пожениться, с праздником и гостями. Такие даты должны в памяти оставаться и отличаться от обычных дней. — Вы, главное, дату свадьбы тщательно выбирайте, чтоб на выходной день попала. Чтоб погулять как следует!

Мама, проносясь мимо с очередным вариантом наряда, мимоходом кивнула головой на мою просьбу. Так приятно было смотреть на неё, как она носится туда-сюда… счастливая!..

В школе, на химии в класс ворвалась завуч.

— Ирина Анатольевна сына родила! — радостно провозгласила она в полный голос, при этом зачем-то наклонившись к уху химички, и так же стремительно выбежала из класса.

— Слышали, да? — счастливо улыбаясь, спросила нас химичка. Реакции от класса никакой серьезной не последовало. Так, вялые хлопки в ладоши.

— Что за Ирина Анатольевна? — тихо поинтересовался я у Юльки.

— Наша учитель физкультуры, — пояснила она.

А, понятно. У нас физкультуры не было уже месяца три, потому я и не знал. Интересно, сколько сейчас дородовый отпуск? Не три же месяца? Наверное, беременность проблемная была или долгожданная. Иначе чего бы учителя так радовались? А среди школьников, учительница, похоже, никакой любви не завоевала — вот им и все равно.

На перемене подошла Диана и спросила, участвовал ли я когда-нибудь в самодеятельности.

— Не участвовал. А тебе зачем? — не сразу вспомнил я про задание подготовить концерт к 9 мая для ветеранов, но потом догадался: — На полноценный концерт номеров не хватает?

Диана печально кивнула.

— Очень трудно уговорить ребят выступать, никто не соглашается. Пару номеров придумали своими силами, учителя один номер сделают, но этого мало.

— Петь я не умею, танцевать тоже, — задумчиво проговорил я, вспоминая, как когда-то очень давно (хотя