А. ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, был к вам личный вопрос. Мне написали, что вы ученик Абрикосова, считаете себя учеником Абрикосова.

Д. ЛИВАНОВ: В том числе.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Академик Абрикосов, лауреат Нобелевской премии, подписал это письмо 1 июля. Вас это расстроило, обидело лично?

Д. ЛИВАНОВ: Меня это не расстроило и не обидело. Я глубоко уважаю Алексея Алексеевича Абрикосова, желаю ему прекрасного здоровья и долгих лет жизни. Я еще раз подчеркну, что считаю образование такого клуба крайне положительным делом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: «Лауреат Нобелевской премии Новоселов в интервью “Эху” в качестве важнейшей отличительной черты организации науки в Великобритании, в отличие от российской науки, назвал то, что решение о закупке необходимого оборудования принимает исключительно сам ученый. Как заложить это в новый закон?»

Д. ЛИВАНОВ: В закон это не надо закладывать. Это надо закладывать в те регламенты, по которым будут работать институты и будет работать агентство.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы считаете, это правильно?

Д. ЛИВАНОВ: Это правильно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Чтобы институт определял, чтобы лаборатория определяла? Кто?

Д. ЛИВАНОВ: Держатель гранта, если это ученый, то это он, руководитель исследования должен, конечно, определять все, что связано с этим исследованием: какие делать закупки, каких принимать людей, какую им платить зарплату. Потому что это человек, который отвечает за результат. Он имеет ресурсы, и он отвечает за результат.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это грант. А есть бюджет. И сейчас 80 % финансирования – это бюджет. Кто распределяет бюджет в институтах? Кто будет решать? Вот агентство выделило. Через агентство пойдут, правильно я понимаю?

Д. ЛИВАНОВ: Бюджет института распределяет директор института. Но мы считаем принципиально важным, чтобы и на уровне института изменилось соотношение между сметным и грантовым финансированием, чтобы институты получали не только деньги, которые не зависят от результатов их деятельности, но и определенные деньги на развитие, на реализацию своих программ, на осуществление определенных организационных, научных изменений и так далее. Но это все предстоит обсуждать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мы и обсуждаем.

Д. ЛИВАНОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы можете свою личную точку зрения, как министр и как бывший ректор университета, института, сказать? Опять идеально. Куда ведет дорога в ад, о намерениях. Как, в принципе, идеальный директор научного института нынешнего РАН должен назначаться, избираться? Как должно формироваться управление институтом? Какая процедура?

Д. ЛИВАНОВ: Сейчас эта схема предложена, я считаю ее рациональной. Российская академия наук, клуб ученых представляет трех кандидатов, они проходят рассмотрение в неком органе, созданном при совете при президенте по образованию и науке.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Кадровая комиссия.

Д. ЛИВАНОВ: Да, кадровая комиссия. И потом, по-моему, происходит голосование.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Подождите. Там должны участвовать научные сотрудники, их мнение каким-то образом должно учитываться. Сейчас они избирают, и отделение утверждает, правильно?

Д. ЛИВАНОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Должны ли научные сотрудники влиять на назначение директора, с вашей точки зрения? Не трудовой коллектив, не обязательно, чтобы водители и охрана участвовали в этом.

Д. ЛИВАНОВ: Это вопрос дискуссионный.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как вы чувствуете?

Д. ЛИВАНОВ: Бывают разные ситуации. В успешных институтах это хорошо. В институтах, находящихся в плохом состоянии, это плохо, потому что демотивированные и не работающие на высоком уровне сотрудники выберут себе такого же директора. Тут нужно смотреть реально по ситуации.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но регламент же не может быть в каждом институте свой.

Д. ЛИВАНОВ: Не может быть, конечно. Поэтому нам тут важно обсудить и найти общую, универсальную схему.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Есть кадровая комиссия при президенте. Это предложение академиков, насколько я помню. Какова должна быть роль этого клуба ученых в назначении директоров институтов, в вашем понимании?

Д. ЛИВАНОВ: Насколько я слышал об этой схеме, трех кандидатов вносит Российская академия наук или президиум РАН.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Или отделение. Это они, наверное, по уставу будут решать или нет?

Д. ЛИВАНОВ: Это все будет зафиксировано в документах, регулирующих работу Агентства по научным институтам.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я задам вам вопрос, суть которого я не понимаю. Я его процитирую, а вы ответьте так, чтобы слушатели поняли. Совсем не понимаю. Речь идет о сохранении аспирантуры в РАН. Я не знаю, какая там аспирантура, как она действует.

Д. ЛИВАНОВ: Можно я сразу отвечу, не слыша вопрос? Я его слышу часто и отвечаю часто. В Российской академии наук, безусловно, сохранится аспирантура, это будет исследовательская аспирантура, в полном соответствии с теми традициями, которые в РАН сложились.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сегодня пришла новость, что Компартия России, которая противник этой реформы, подготовила законопроект, который возвратит возможность сохранения аспирантуры в РАН, потому что с 1 сентября, согласно новому закону об образовании, аспирантура в РАН будет ликвидирована.

Д. ЛИВАНОВ: Это не соответствует действительности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это не так. Это останется. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, не касающихся академии. Только хочу сказать, что если вы и ваши сотрудники готовы будете обсуждать публично отдельные аспекты вместе с представителями в том числе и научной общественности, наша студия в распоряжении академии.

Д. ЛИВАНОВ: Спасибо большое. Мы не только готовы обсуждать, а у нас нет другого выхода. Мы будем обязательно обсуждать это именно с представителями научной общественности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Публично.

Д. ЛИВАНОВ: Публичными эти обсуждения надо делать в той степени, в которой они интересны для публики.

А. ВЕНЕДИКТОВ: По узлам, которые важны.

Д. ЛИВАНОВ: По ключевым вопросам, конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, что не по технологическим. Как вы оцениваете сегодняшнее решение Верховного суда, признавшего незаконным ношение хиджабов в школах?

Д. ЛИВАНОВ: Мы считаем, что школьники в школе должны быть одеты светским образом. Это наша позиция, которую мы зафиксировали несколько месяцев назад, и мы ее придерживаемся. В этом смысле оказалось, что наша позиция совпадает с позицией Верховного суда.

А. ВЕНЕДИКТОВ: С вашей точки зрения – может быть, экспертной, – не оскорбляет ли это чувства верующих? Вот давайте себе нарисуем: реально верующая мусульманская семья, строго соблюдающая все каноны, не выпендривающаяся, как иногда, когда носят огромные кресты, огромные кипы. И девочкам там так положено, они не могут иначе. Что бы вы тогда сказали этим семьям? Как им получить среднее образование?