А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот поэтому я думаю, что очень многих интересует фундаментальная наука, как вы сказали, как приложение. И мы сегодня с вами здесь встретились для того, чтобы поговорить о той реформе Российской академии наук, которая идет. Я имею в виду, идет, потому что процесс… и Государственная Дума…

Ж. АЛФЕРОВ: Процесс пошел.

А. ВЕНЕДИКТОВ: …да, в двух чтениях. Ну, процесс всегда идет, вы же знаете.

Ж. АЛФЕРОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Любой процесс идет. В этой связи у меня сначала такой общий вопрос. Вот что вы принимаете в этой реформе, в чем вам видится ее как бы позитивная сторона, и что вы категорически не принимаете? Давайте разложим… разложите это мне как ученый.

Ж. АЛФЕРОВ: Понимаете, на самом деле я не принимаю реформу почти полностью. Я скажу следующее. Какая главная проблема нашей страны сегодня, с моей точки зрения? Это возрождение высокотехнологичных отраслей промышленности. Это, между прочим, сформулировал и наш президент Владимир Владимирович, сказав, что к 20-му году мы должны иметь 25 миллионов рабочих мест в этих отраслях экономики. Когда мы с ним обсуждали это, он сказал, что это я сказал для бизнеса. Я сказал: «Нет, это для страны. Это не только для бизнеса, это для науки и образования». Потому что, чтобы это было, мы должны создавать научные разработки, которые могут стать основой новых технологий. Потому что сегодня в высокотехнологичном секторе российский рынок взят полностью под контроль иностранных компаний. И чтобы мы это создавали, мы должны создавать свои новые технологии конкурентоспособные. При этом их могут создавать по-настоящему образованные люди, которые образованны с учетом изменений, которые идут в науке, в технологии. Для этого, скажем, я занимаюсь и в своем Академическом университете. Вот это основа. Теперь, что делать для того, чтобы… главная проблема Академии наук сегодня – конечно, низкое финансирование по-прежнему.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Раз.

Ж. АЛФЕРОВ: Основной бюджет у нас – это зарплаты, коммунальные услуги. И всего около трех миллиардов рублей на программы президиума Академии наук вместе с программами региональных отделений.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, вы хотите сказать, что из 68 миллиардов бюджета…

Ж. АЛФЕРОВ: Из 62.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Из 62, хорошо…

Ж. АЛФЕРОВ: Да, 3…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … 3 – на науку, остальное – на зарплаты и коммунальные услуги. Я правильно понял?

Ж. АЛФЕРОВ: Зарплаты, коммунальные услуги, ну, и некоторое, очень небольшое улучшение, скажем, медицинского обслуживания, больницы наши стали…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но не науку, но не науку.

Ж. АЛФЕРОВ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: На науку 3.

Ж. АЛФЕРОВ: Совершенно точно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Значит, первая история. Давайте мы их перечислим. Низкое финансирование – раз.

Ж. АЛФЕРОВ: Но главное даже не это. Главное – невостребованность наших научных результатов экономикой и обществом. Когда наука востребована, тогда и финансирование появляется. При этом очень существенным является в том числе… мы говорим, мы сидим на сырьевой игле.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Ж. АЛФЕРОВ: Да. Но, между прочим, производительность наших сырьевых отраслей низка. И они нуждаются, может быть, в первую очередь в новых технологиях и в развитии высокотехнологичных отраслей промышленности. И это мы должны делать вместе. Это замечательно, что мы богатая сырьем держава, но мы должны использовать это для развития и сырьевых отраслей, и возрождения высокотехнологичных отраслей промышленности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но вот вопрос, Жорес Иванович…

Ж. АЛФЕРОВ: Для этого вовсе не нужно реформировать Академию наук.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот я хотел задать вам вопрос. Вот вы сказали… да, для увеличения финансирования не нужно, но вот для востребованности… Смотрите, инвестигаторы реформы, ну, те, кто продвигают реформу, считают, что структура Академии и структура руководства научными институтами Академии архаична, она как раз не заточена под ту задачу, о который вы говорите.

Ж. АЛФЕРОВ: Одну секундочку.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Ж. АЛФЕРОВ: Я всегда интересовался историей науки. Значит, наша Академия наук – одна из старейших в Европе.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Может, поэтому она архаична.

Ж. АЛФЕРОВ: Одну секундочку. Лондонское королевское общество, ему 353 года. Нам – 289. Национальная академия наук США, в которой я состою иностранным членом уже четверть века, только что мы отметили 150-летие. Простите, структура Лондонского королевского общества, структура и организация Национальной академии наук очень мало изменилась за все это время. Я только что вам показывал устав Академии наук 1836 года и устав Академии наук СССР 1927-го, и два первых параграфа идентичны.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Списали у Николая I, точно.

Ж. АЛФЕРОВ: Да. Но для того, чтобы Академия отвечала новым задачам, для этого вовсе не нужно ликвидировать ее, реформировать в том плане, что менять ее структуру. Для этого нужны другие программы президиума, другой состав президиума, более эффективная работа отделений. В своей, так сказать, программе, когда я баллотировался в президенты, я говорил… я, скажем, познакомился с Анатолием Петровичем Александровым в 58-м году…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Господи…

Ж. АЛФЕРОВ: …и он просил меня разработать специальное полупроводниковое устройство для первой атомной подводной лодки. Это мой первый орден. С тех пор мы с ним подружились, и когда он стал президентом Академии наук, я, вообще говоря, мог заходить к нему, будучи просто заведующим лабораторией, в любое время. Мне это было не нужно. Отделение общей физики и астрономии, мы решали с ним все эти проблемы. Отделения занимались не только выборами новых членов, они имели определенные программы и достаточное финансирование. Теперь, сегодня, например, огромную роль играют междисциплинарные исследования. Сегодня одно из основных направлений, в которое нужно вкладывать огромные силы, – это синтез медицины, биологии, физики, математики, биоинформатика, новые диагностические методы. У нас есть междисциплинарное отделение, отделение нанотехнологий, информационных технологий. У нас создано отделение фундаментальной медицины и физиологии. В моем Академическом университете мы ведем образовательную программу, направленную на это дело. Все эти вещи можно делать, не меняя в целом структуру Академии наук…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы сказали, другие люди. Но они же не пришли. Они не пришли, другие люди, вот не получается…

Ж. АЛФЕРОВ: Одну секундочку, одну секундочку, я вам скажу. Все-таки обратимся к истории Академии наук. Вот были у нас президенты Академии наук после войны: Сергей Иванович Вавилов, Александр Николаевич Несмеянов, Мстислав Всеволодович Келдыш, Анатолий Петрович Александров. Вавилова я слушал лекции, видел, но не встречался. С тремя остальными… я уже Александру Николаевичу Несмеянову рассказывал свои работы по транзистору в 54-м году. Мстислав Всеволодович Келдыш сыграл огромную роль.