Через несколько секунд после того, как он уходит, Майкл вздыхает.

— Я попрошу кого-нибудь это убрать, — говорит он, указывая на мертвеца и кровь и запекшуюся кровь вокруг него.

Он тоже уходит, оставив Тони и меня.

— Мне кажется, или он ведет себя злее, чем обычно? — спрашиваю я.

— Неа. Ему грустно, потому что Киара уезжает из страны, — отвечает Тони.

— Снова? — хмурюсь я. — Но она только что вернулась.

— Да, но Елена получила повышение на работе, согласно которому она должна поехать на год в Лондон, и Киара поедет с ней.

Мои брови хмурятся.

— Елена едет в Лондон?

— Ага. Ей только что удалось убедить моего отца отпустить ее. Он делает это только при условии, что она вернется домой и поселится в Нью-Йорке, когда вернется. Он хочет, чтобы она вышла замуж, как только вернется.

Я сжимаю кулаки, пытаясь не обращать внимания на то, как у меня кипит кровь при мысли о том, что Елена выходит замуж.

— И она согласилась?

— Ага. Я тоже был удивлен. Она сказала, что сделает все, что мы захотим, когда вернется, если мы ее отпустим. Думаю, для нее важно повышение по службе или что-то в этом роде, — говорит он, пожимая плечами.

Чутье подсказывает мне, что происходит что-то подозрительное. Это неправильно. Но я не могу подвергать сомнению их решение.

— Хорошо. Когда они уезжают?

— В течение двух дней. Мы с папой собираемся полететь в Бостон, чтобы попрощаться, так как они уезжают оттуда. Я немного ненавижу то, что не увижу ее целый год.

— Я уверен, что ты выживешь. К тому же, нам предстоит много работы. Начнём с умиротворения нашего покупателя в Китае и налаживания отношений с некоторыми другими нашими инвесторами.

— Конечно, мы все это сделаем. Но сегодня мы празднуем, — ухмыляется он, обнимая меня за шею.

Я усмехаюсь, позволяя ему вывести меня из комнаты. Он прав. Мне так много нужно сделать, но сегодня я могу дышать легче. Потому что я только что сделал монументальный шаг на своем пути, чтобы мой отец гордился мной и продолжал гордиться мной. Будут и другие препятствия. Но на данный момент я победил.

Мы с Тони выходим из дома, когда сталкиваемся с Иваном. Он подъезжает к дому на своем мотоцикле, дважды заводя двигатель, прежде чем остановиться перед нами. Я не скучаю по закативанию глаз Тони.

— Чуваку пора перестать хвастаться этой штукой, — бормочет он. Я могу сказать, что он тайно ревнует.

Иван слезает с мотоцикла и коротко кивает мне.

— Роман, — здоровается он.

— Двоюродный брат.

Теперь я меньше подозреваю его. Он делал все возможное, чтобы помочь нам во время войны. Он на удивление хорош в рукопашном бою и неплохо стреляет. На войне, где мне нужен был каждый доступный человек, Иван был ценным активом.

— Я пришел навестить твою мать, — сообщает он мне.

— Да, хорошо.

Он заходит в дом, и я поворачиваюсь к Тони, у которого хмурое лицо.

— Что? — спрашиваю я, когда мы подходим к моей машине.

— Он мне не нравится. И это прискорбно, потому что он возглавляет список потенциальных мужей Елены.

Я по-прежнему. Елены Леган нет уже неделю, и я могу признать, что какая-то часть меня скучает по ней.

— Они хотят выдать ее замуж за моего кузена? — спрашиваю я, чувствуя мышечный тик в челюсти.

— Мне это тоже не нравится. Но ты сам это сказал, он кажется приличным парнем, — отмечает Тони.

Прежде чем он успевает увидеть убийственное выражение моего лица, я отвожу взгляд и заставляю себя успокоиться. У меня нет претензий к Елене. Мне плевать, за кого она выйдет замуж.

— Давай просто пойдем, — бормочу я. — Нас ждут Д’Анджело.

Мы с ним единственные, кто присутствует на ужине, потому что Майки — надоедливый придурок, который не хочет проводить время с людьми. Он предпочел бы поиграть в видеоигры и взломать НАСА. Иногда я беспокоюсь о нем, но мало что могу сделать. Он прошел через многое. У всех нас есть темное прошлое.

Улица, ведущая к дому Д'Анджело, тихая, почти пустая и засажена массивными дубами. На многие мили нет ни одного дома, поэтому дом довольно изолирован, что на самом деле чертовски умно. Когда мы приходим в большой особняк, помощники проводят нас внутрь и ведут в гостиную.

Внутри мы находим Кристиана и других членов его семьи. Они все замолкают, когда замечают наше появление. Двое детей сидят перед телевизором с плоским экраном и смотрят мультфильм.

Кристиан откашливается и поднимается на ноги. Я рад видеть Карло, который тоже приближается.

— Роман, — приветствует Кристиан.

— Привет. Мы принесли вино, — неловко говорю я, жестом предлагая Тони передать ему вино.

Формально мама навязала нам это, сказав, что приходить в чей-то дом без подарка невежливо. Одна из женщин в комнате идет вперед и выхватывает бутылку из рук Тони.

— Ох, это Шамбертен? — спрашивает рыжеволосая женщина. Ее глаза блестят, когда она смотрит на нас. — Это довольно дорого. Какой год?

Кристиан кашляет, вставая на ноги.

— Дорогая, остынь.

Ее глаза сузились, глядя на мужа.

— Я охладию эту изысканную бутылку вина, которую принесли наши гости. И кто знает, может быть, я налью тебе стаканчик, — говорит она, подмигивая ему.

— Это Rossignol Chambertin 1968 года выпуска. Миссис Д’Анджело, — вежливо отвечаю я.

Она фыркает.

— Меня зовут Даниэлла. И, пожалуйста, никогда больше не называйте меня миссис Д'Анджело. Я не мать Кристиана.

Энергичная женщина усмехается, а я ошеломленно смотрю на нее. Люди Д'Анджело, стоящие за ней, далеко не так удивлены ее действиями.

— Конечно нет, Даниэлла, — вмешивается Тони. — Ты слишком великолепна, чтобы быть мамой.

Он даже подмигивает ей. Я внутренне стону, поднося руку к лицу. Я знал, что мне не следовало брать его с собой. Ублюдок не обращает внимания на то, как сужаются глаза Кристиана.

Даниэлла усмехается.

— На самом деле