- Нереусу было пятнадцать, - ответила та, - муж мой умер, а вернуться в семью отца я не смогла, нас решили продать в рабы к местному богачу. Но такой судьбы своему сыну я не желаю, я убежала. Скрылась здесь. Когда приходят дожди и море гневается, мы укрываемся в скальной пещере, - махнула она рукой на возвышавшуюся неподалёку маленькую гору. - Так и живём уже три года.

- Мне всего саранта хрония (сорок лет), - полубеззубо улыбнулась уставшая женщина.

- Ты пойдёшь с нами. - вдруг принял решение Геракл. - Я возьму вас обоих с собой. Не только сына твоего, но и тебя. Если, конечно, вы хотите покинуть это место?

- Куда? - спросил Нереус, переводя непонимающий взгляд с матери, ставшей за три года древней старухой, на непонятного воина, которого он вытащил несколько дней назад из воды. - Я хочу уйти! Мама, соглашайся! - схватив женщину за хрупкие руки, взмолился он.

- Я пойду в Афины, - спокойно ответил Геракл, - у меня есть оболы, этого хватит на нас троих, - монеты были хитро вшиты в подкладку брони, он всегда так делал, если планировал вылазку к смертным, - Условия такие, - зачерпнув неказистой, выструганной из дерева ложкой, неплохую на вкус кашу, Геракл медленно прожевал пищу, проглотил и только потом продолжил. Нереус хотел его поторопить, но тихий шик матери остановил его и он терпеливо ждал, когда странный воин снова заговорит.

- Будешь мне помогать первое время и следить за бронёй и оружием. Чистить их нужно каждый день, после того, как куплю коня, станешь обихаживать его и следить за животным, как полагается, - договорил, великий воин, глядя прямо на растерянного парня. - Согласен?

- Да! - решительно кивнул Нереус и с надеждой посмотрел в глаза матери, в глубине которых Гер заметил вспыхнувший огонёк жажды жизни.

- И смерть пусть подождёт, - добавил он, обращаясь к Мине.

- Значит, решено, - удовлетворённо кивнул Алкей-Геракл, поднимаясь с места. - Завтра рано утром выступаем. Сегодня потратьте день на сборы. Возьмите только самое необходимое для путешествия.

Глава 25

Хороший день заменила ночь.

Почему хороший? Потому что сегодня я смогла помочь очень-очень многим и уберечь их от смерти, подкрадывавшейся к ним по холодным каменным стенам асклепиона.

И ночь ожидалась не хуже: без злобных, завистливых взглядов, устремлённых в мою беззащитную спину, благо нервы мои всегда были на редкость крепкими, и такое психологическое давление выдержать для меня не составляло проблем.

Вдали громыхнуло, раскаты прокатились грозным рокотом по небесному своду, яркие молнии разрезали чёрное небо на несколько крупных частей, высветив тяжёлые кучево-дождевые облака.

- Когда погода успела так испортиться? - спросила Агата, подняв голову вверх, к отсутствующему потолку над бассейном.

- Человек не властен над силами природы, - тихо ответила я, — это единственное, чем он никогда не сможет управлять. И пусть многие захотели бы поспорить со мной, своего мнения я никогда не изменю.

Телохранительница кинула на меня взгляд, полный непонимания, я же махнула рукой и сказала:

- Пора спать, уважаемая Агата. День был долгим. И завтрашний, как мне кажется, будет таким же, - устало поднявшись, я вышла из бассейна и, взяв сухую чистую простыню быстро в неё обернулась, - пока дождь не пролился на нас ледяными каплями, - добавила я, обращаясь к задумчиво сидевшей в воде охраннице. После моих слов она словно очнулась и отрывисто кивнула.

- Вы правы, госпожа Аглая, - кивнула она.

- Зови меня просто Аглая, - предложила я, но в ответ получила отрицательное мотание головой:

- Не положено. И не важно, что вы рабыня, а я свободная. Важно, что вы делаете для этнарха.

Я не стала спорить - усталость всё же начала брать верх и я, кивнув, взяла в руки свою грязную тунику, с целью постирать, но была остановлена Агатой:

- Оставьте здесь, вам в комнату должны были принести новую одежду.

- Даже так, - удивилась я и вяло, еле переставляя ноги, отправилась к себе.

Соседнее со мной помещение занимала Агата и, пожелав ей спокойной ночи, я, задёрнув поплотнее полог, обернулась к окну. Дождь всё же пошёл. Кап-кап-кап. Ветер усилился и капли под его порывами залетали прямо в моё новое жилище.

- Так дело не пойдёт, - пробормотала я, подходя к окну и с усилием задвигая ставни, правда, щель всё же оставила.

Стопка чистой одежды лежала на краю топчана и я, скинув простынь, принялась одеваться. После чего потушила масляную лампу и с наслаждением растянулась на лежаке.

Закрыла глаза, но сон не шёл, хотя пару минут назад веки буквально на ходу закрывались.

Какая-то назойливая мысль всё не давала мне покоя. Вертелась с четверть часа, пока, наконец, до меня не дошло:

- Майя! - я резко села.

Я забыла сходить к ней и проверить, как она себя чувствует. А также совсем из головы вылетело обещание, данное девушке касательно её ребёнка.

- Завтра утром в первую очередь займусь этими вопросами, - дала сама себе строгое обещание и уже с чуть успокоившимся сердцем, постаралась уснуть.

Меня разбудило звонкое пение птиц, и я, откинув тёплый шерстяной плед с удовольствием потянулась. Кожа тут же покрылась гусиной кожей, было зябко, явно благодаря всю ночь шедшему дождю. Хотелось укрыться с головой, и снова провалиться в сон, но я не могла себе этого позволить. У меня есть дела, которые стоит закончить до выхода из дома этнарха.

Пока застилала топчан, думала, что в местном обществе невооружённым глазом можно заметить разницу между богатыми и бедными[18], пропасть между этими двумя социальными прослойками была просто чудовищной, а ненавистное мне рабство здесь являлось нормой, привычной мерой бытия. Здесь так принято. Я вообще не знаток истории Греции, если честно, но анализировать увиденное и услышанное умею. И чувствую, что ни к чему хорошему настоящее положение дел не приведёт.