молчание, адвокат явно не ожидал, что Александра не удастся так легко спровадить, а Йошикаге лишь помрачнел сильнее.

Гаврилов же продолжал следовать процедуре, попросив свидетелей поочередно дать показания в отношении расследуемого дела. Идзанами и Хибики слово в слово повторили все, о чем говорили на допросе, а вот Ли долго не решался. В то же время его прижал к стенке тот факт, что адвокат открыто сообщил, что Йошикаге является его клиентом. Это не было никакого смысла скрывать, поскольку факт являлся общеизвестным.

— Я отказываюсь давать показания без присутствия адвоката, — выпалил Ли, глядя на Хибики. Тот ухмыльнулся.

— Хм. И кто будет вашим адвокатом? — поинтересовался Гаврилов.

Йошкаге вновь бросил испуганный взгляд на Касугу, но тот молчал.

— Я думаю, вам потребуется государственный адвокат, не так ли? — следователь сел ровнее на стуле, облокотившись на металлическую спинку.

— Да! Получается так.

— Хорошо, мы его пригласим, — Гаврилов набрал что-то на планшете. Должно быть, отдал указания, — пока мы ждем, думаю, есть смысл продолжить.

— Подождите-ка, — возмутился Касуга, — как мы можем продолжить, когда один из свидетелей отказывается давать показания? В чем тогда смысл?

— Показания господина Йошикаге затрагивают не все аспекты дела, потому мы их заслушаем и подробно занесем в протокол позже, — Гаврилов не обращал на выпады никакого внимания.

— Возмутительно! Это просто незаконно!

— Я так не думаю. Итак, господин Филатов, каким образом у вас зародились подозрения относительно господина Касуги?

— В ходе работы над делом я узнал благодаря госпоже Идзанами, что именно господин Касуга являлся адвокатом господина Йошикаге на процессе по делу об убийстве.

— О каком деле об убийстве идет речь?

— Наезд на девушку, два года назад. Автомобиль марки «Конкорд», если я не ошибаюсь, — Филатов бросил взгляд на Йошикаге, тот старался отвернуться.

Гаврилов снова что-то открыл в планшете.

— Это было дорожно-транспортное происшествие с летальным исходом. Несчастный случай, говоря простым языком. А не убийство. Прошу, подбирайте слова.

— Да, простите, оговорился. Хотя, должен добавить, что при движении на исправном автомобиле наезд на пешехода, двигающегося по всем правилам, больше похож на убийство. Будь только автомобиль исправен, — Александр поправил пальто и сел удобнее.

— Господин Касуга, вы можете подтвердить слова господина Филатова?

— Относительно убийства — полная чушь некомпетентного специалиста, — ответил Хибики.

— Это оговорка и мнение. Меня интересуют факты, — спокойно произнес следователь.

— Я подтверждаю, что представлял интересы Ли Йошикаге в процессе по делу о несчастном случае.

— Отлично, зафиксировано.

— Господин следователь, — обратился сыщик к Гаврилову, — могу я задать вопрос госпоже Идзанами?

— Да, пожалуйста.

— Госпожа Идзанами, ваша дочь была единственным ребенком в семье?

— Позвольте, это какое вообще отношение к делу имеет? — адвокат чуть не вскочил с места.

— Не вижу ничего лишнего в этом вопросе. Но госпожа Идзанами может не отвечать, если не хочет, — успокоил его следователь.

— Да, — ответила женщина, — моя дочь была единственным ребенком, после того как она умерла, наша семья распалась, поэтому больше детей у меня не было.

Ли побледнел. Он смотрел на Идзанами с нескрываемым чувством вины. Ей же, напротив, удавалось скрывать эмоции за непроницаемой маской деловитости. Она просто свидетель по делу, которое мало ее касается, несмотря на присутствие убийцы дочери в комнате.

— Это же открытое давление на свидетеля, что вы делаете?! — вскричал адвокат, — да ни один суд эти показания не примет!

— Госпожа Идзанами, на вас давят?

— Нет.

— Да не на нее, а на Йошикаге! Вы что, издеваетесь надо мной?

— Господин Йошикаге на данный момент отказался давать показания до тех пор, пока ему не будет предоставлен защитник, это задокументировано. Мы с ним не общаемся.

— Это просто фарс, — усмехнулся Хибики, — вы думаете, я не понимаю, что тут происходит?

— Ваше мнение мы спросим потом, — Гаврилов почти идеально сохранял самообладание, — господин Филатов, вопросы еще есть?

— Пока нет, спасибо, — Александр сам едва сдерживал улыбку. Забавно, что вывести из себя Касугу оказалось гораздо легче, чем Йошикаге.

— Тогда продолжим. У меня вопрос к господину Касуге. Вы сотрудничали с «Частной экспертной лабораторией города Нагоя», так?

— Не знаю, что вы понимаете под словом «сотрудничество», господин следователь. Пожалуйста, поясните.

— Поясняю: вы заказывали у них экспертизы, заключения которых представляли как доказательства при проведении судебного разбирательства. И делали это неоднократно.

— Да, я заказывал у них экспертизы, которые потом приобщались к материалам дела, — кивнул адвокат.

— Хорошо. Вот заключение по автомобилю «Конкорд», проходившего по делу о наезде на пешехода, — Гаврилов показал всем по очереди планшет, — официально заверенное печатью учреждения, ниже содержится заключение СГБ о подлинности данного документа.

Касуга кивнул. Тем временем Йошикаге поглядывал на дверь в надежде на явление спасителя, который скажет, что и как говорить, чтобы вновь не оказаться в лагере. Александр не знал, что задумал Гаврилов, из короткого знакомства можно сделать вывод, что он и правда мог послать за адвокатом, и сейчас они его просто ждут. В таком случае показания Йошикаге, которые, несмотря на слова следователя, являются ключевыми в деле, могут существенно измениться. С другой же стороны, государственные защитники зачастую больше представляют интересы государства, чем подзащитного. Это надо понимать. Сыщик надеялся, что Йошикаге не понимал.

— Скажите, господин Касуга, вам знакомо имя эксперта, указанное в заключении? — продолжал допрос Гаврилов.

— Да, конечно. Мы же уже об этом говорили.

— Для протокола очной ставки. Вам известно, что вышеупомянутый эксперт говорит о том, что вы с ним находились в преступном сговоре, заставляя его создавать поддельные заключения?

Хибики замолчал. Он посмотрел на Ли, глаза того округлились. Он узнал, что есть еще свидетель, что план адвоката на грани и что, возможно, есть последний шанс перейти из категории «сообщник» в категорию «свидетель». А может быть даже «потерпевший».

— Мне известен этот факт, поскольку он был сообщен мне вами и присутствующим здесь господином Филатовым в ходе индивидуального допроса.

— Хорошо. Зафиксировано.

— Господин старший следователь, я могу задать вопрос? — обратился Филатов к Гаврилову.

— Вы тут вдвоем что ли ведете допрос? — возмутился Хибики, — это нарушение процедуры, я думаю, нет смысла больше присутствовать на этом незаконном действии, — он встал со стула.

— Господин Касуга, прошу вас сесть, — требовательно произнес старший следователь.

— Можете расценивать мой уход как отказ от дальнейшей дачи показаний.

— Я могу расценивать его как воспрепятствование проведению следствия, а значит, получу право задержать вас, — Гаврилов встретился взглядом с адвокатом. Дуэль продолжалась несколько мгновений.

Касуга сел на свое место.

— Господин Филатов, кому именно вы хотите задать вопрос? — поинтересовался следователь.

— Господину Хибики.

— Хорошо.

— Господин Хибики, скажите, а кому вы продали «Конкорд» господина Йошикаге?

— Странный вопрос, — усмехнулся адвокат, — я не помню имени. Цену тоже, если вы и об этом