мне задать вопрос господину Филатову? — неожиданно вдруг произнес Касуга.

— Задавайте.

— Господин Филатов, вы занимаетесь расследованием дорожного происшествия с участием дочери госпожи Идзанами, так?

— Все верно, — кивнул Филатов. Интересно, к чему вел адвокат.

— А вы считаете себя достаточно компетентным для проведения этого расследования?

— Как этот вопрос соотносится с делом?

— Напрямую. Вы предоставляете СГБ доказательства, ведете допросы. Но можем ли мы доверять вашим методам? И вашей результативности, — Касуга улыбнулся, — последнее ваше крупное дело закончилось неудачей.

— Что?

— Вам так и не удалось найти виновных.

— Меня об этом и не просили.

— Господин Хибики, я прошу вас держать свои вопросы в рамках рассматриваемого дела, — вступился Гаврилов.

— Простите, я просто веду к тому, что господин Филатов, пусть даже он сейчас и работает вместе с СГБ имеет склонность к нестандартным и даже незаконным методам добычи сведений.

— Мы уже выяснили, что взятые им договора…

— Извините, перебью, как данные моих клиентов попали в руки частного сыщика, вопрос, конечно, открытый. Но куда как важнее то, как именно было добыто так называемое «признание» эксперта. Вы предоставляете доказательства, господин старший следователь, я с вашего позволения тоже кое-что предоставлю, — Касуга достал телефон и передал его Гаврилову, — здесь представлено психиатрическое заключение на Александра Филатова. Прочитайте, но довожу до сведения всех присутствующих, там значится: «Неуравновешенность», «гиперфиксация» и «склонность к агрессии». У вас точно действующая лицензия?

Филатов выхватил телефон из рук старшего следователя. Откуда это взялось у Хибики? То заключение, что ему выдал психиатр, было лично для него…

— Это конфиденциальная информация, откуда вы ее взяли? — тут же спросил Александр.

— Сделал запрос в австралийское СГБ, — пожал плечами адвокат.

— Это невозможно, они бы не выдали…, - растерянно ответил Филатов, глядя на Гаврилова.

— В связи с чем мне хотелось бы спросить, не добыто ли признание с применением агрессии? Был ли допрос проведен с соблюдением хотя бы минимальных формальностей? Раз господин Филатов действует от имени СГБ.

Сыщик молчал.

— Это лишь ваши догадки. А поскольку лицензия на ведение деятельности у господина Филатова действует, я не вижу смысла полагать, что его психическое состояние влияет на работу, — старший следователь вернул телефон Касуге.

— Слишком у меня много необоснованных догадок, — усмехнулся адвокат, — которые, тем не менее, имеют документарную почву. Я крайне удивлен, как с таким количеством травмирующих событий вас допустили к оружию. То дело в Австралии, а до того пожар, в котором погибли ваши родные.

— Только мачеха, — стиснув зубы ответил Филатов.

— Да? Значит, в интернете неправду пишут. И тем не менее, я думаю, что нужно еще раз пересмотреть вашу профпригодность, поскольку страдают от ваших действий невинные люди.

— Что это значит? — Александр встал с кресла, но рука старшего следователя его остановила.

— Если вы что-либо предпримите, вас арестуют.

Сыщик сел.

— Вам просто досадно, что в прошлый раз виновные не понесли наказания, теперь вы только и ищете повод самоутвердиться.

— По-моему, господин Касуга, вы уже не задаете вопросы, — Гаврилов сказал это твердо.

— Я лишь помогаю следствию открыть глаза.

— Личность господина Филатова, а также его семейные обстоятельства к делу отношения не имеют.

— Вы его покрываете или что? Я вам практически прямо говорю, что этот сыщик подтасовывает доказательства.

— Вы снова выражаете мнение, господин Касуга. Это неприемлемо. Важны только факты.

— Вот вам факты: частный сыщик Филатов обманом проник в мой офис. Дважды. Выкрал данные моих клиентов и сбежал, после чего насильно допросил эксперта, получив нужное ему признание и уже после всего этого, внимательно выстроив логическую цепочку в свою пользу, пришел к вам с историей про адвоката-мошенника.

— Как же ты изворачиваешься, подонок, — выпалил Филатов.

— Вот! Оскорбление! Примите какие-нибудь меры, господин старший следователь!

— Всем немедленно успокоиться! — Гаврилов в первый раз повысил голос, — соблюдайте порядок. Вы, господин Филатов, держите язык за зубами. Тот же самый совет и вам, господин Касуга, если только у вас нет вопросов по существу.

— Мне есть, что сказать, — негромко произнес Йошикаге.

— Что?! — воскликнул адвокат.

— Господин Йошикаге, ваш защитник еще не прибыл. Вы хотите дать показания в его отсутствие?

Ли посмотрел сначала на Яхико, а потом на Хибики. Задержав взгляд на адвокате, он шумно выдохнул.

— Да.

После того, как Йошикаге закончил говорить, слов у адвоката не нашлось. И на том очная ставка завершилась, всех, кроме Ли и Касуги отпустили.

Александр прошел вместе с Яхико к выходу, на пороге управления они остановились.

— Мне в другую сторону, — сказала женщина, собираясь уйти. Вот так просто, оставив свою реакцию на произошедшее за скобками.

— Позволите вас подвезти? — немного навязчиво, но все же Александр хотел убедиться, что Яхико не предпримет ничего предосудительного.

— Да, — немного подумав ответила женщина, — пожалуй.

Они сели в машину, сыщик завел мотор и выехал на трассу. Дорогу он знал хорошо.

Поначалу они молчали, погруженные в собственные мысли, но Филатов хотел знать, о чем думала Яхико. Пока можно предполагать, что Йошикаге не отправится в лагерь за то, что сбил человека. Пусть срок и был меньше положенного, но свое он уже отбыл. В крайнем случае, ему предъявят соучастие в мошенничестве, а это штраф. Крупный. Весьма крупный, но все же.

Идзанами глядела в окно, не задерживая своего взгляда ни на чем конкретном, ее эмоции снова скрылись за непроницаемой маской спокойствия и отрешенности.

— Кажется, все закончилось, — осторожно начал Филатов.

— Думаю, что да, — холодно ответила Яхико.

— Касуга уже вряд ли отвертится, показания Йошикаге — весомый аргумент для следствия. Дальше им лишь надо будет выделить среди клиентов тех, кто знал и тех, кого ввели в заблуждение. Возможно, он еще попытается как-то вывернуться, но, думаю, ничего не выйдет.

— Вы правы.

— Вижу, вы не удовлетворены.

Яхико, наконец, улыбнулась. Но это было больше похоже на оскал.

— Не поймите меня неправильно, господин Филатов, вы сделали благородное дело, многим помогли, но…, - она замолчала, как будто в последний момент поняла, что закончит фразу и выставит себя черствой.

— Но это не то, чего вы хотели.

— Да, — она чуть опустила голову, глядя на собственные руки, сжатые в кулаки.

— Наверное…, - Александр осекся, перестраиваясь в соседний ряд. Он воспользовался этой заминкой, чтобы получше подобрать слова, — наверное вас утешит то, что он признал вину и, что более важно, решил предпринять шаги к искуплению. Звучит высокопарно, конечно.

— Так и есть, — резко ответила Яхико, — мы же выяснили, господин Филатов, правда была нужна только вам.

— Раз мы это выяснили, вы должны были понимать, что я не мог вам дать то, чего вы хотели.

— Я понимала. И все-таки надеялась, что все как-нибудь обернется