его губы касаются моего уха. От разочарования я резко выдыхаю весь воздух из своих легких. Я чувствую его улыбку на своей мочке, и от этого мне лишь сильнее хочется дать ему пощечину.

– Хорошего вечера, чемпионка.

Вот мудак. Я в его власти, и он это знает. Я пытаюсь собраться с мыслями. От сильного желания голова идет кругом, но я упрямо с ним борюсь. Джейсон победно улыбается, но я замечаю возбуждение в его штанах. Проклятье. Никогда не пойму, как наш первый раз мог оказаться таким неудачным.

Игнорируя его направленный на меня огненный взгляд и слегка дрожащие руки, я взываю о помощи:

– БЫСТРО ЗА СТОЛ, ПОКА Я НЕ СОВЕРШИЛА УМЫШЛЕННОЕ УБИЙСТВО!

В ответ на это он лишь тихонько смеется себе под нос.

Когда Лоан и Виолетта наконец выходят из комнаты, Джейсон стоит возле входной двери. Совсем не чувствуя своих ног, я накрываю на стол, пытаясь скрыть красноту своих щек.

– Ну, у меня другие планы, так что на ужин я не останусь.

– Все нормально, придурок. Можешь оставаться, я все равно ухожу.

Его губы растягиваются в фальшивой улыбке, и он, не глядя на меня, садится за стол. Неужели он думал, что эта его маленькая шалость помешает мне сделать то, что я хочу? Какой милашка.

Виолетта спрашивает, куда я иду. Я тонко намекаю, что, возможно, вернусь не одна, игнорируя ее взгляд, направленный куда-то за мое плечо: должно быть, Джейсон шепотом говорит какую-то чушь.

– Хорошо, тогда до завтра.

Я надеваю пальто и, подмигнув ей, ухожу. По дороге в бар я только и думаю что о Джейсоне. Пусть большую часть времени он и ведет себя как ребенок, но стоит признать, что он, пожалуй, самый горячий мужчина из всех, кого я когда-либо встречала.

* * *

Вечер проходит просто ужасно.

Я не притрагиваюсь к телефону и все свое внимание отдаю Дэмиену, который, к слову, оказывается еще симпатичнее, чем в моих воспоминаниях. Мы танцуем, тесно прижимаясь друг к другу, целуемся, флиртуем. Но я не чувствую искры. Абсолютно никакого огня.

Что, впрочем, не мешает мне привести его к себе домой. Вам стоит кое-что знать: я никогда не стыдилась своей разнузданной сексуальной жизни, потому что знала, что ни разу не сделала этого кому-то назло – только по собственному желанию.

Но на этот раз все иначе. Едва я закрываю за Дэмиеном дверь, как мое сознание кричит мне, что я делаю это из неправильных побуждений. Целуясь, мы доходим до нашей с Виолеттой комнаты, и я ругаюсь себе под нос, когда перед моими глазами появляется лицо Джейсона.

Он был прав, и меня это бесит.

– Тс-с, – шепчу я, когда Дэмиен стонет мне в рот. – Соседи уже спят.

Он кивает и касается моей груди. Это оказывается чертовски неприятно, и я отшатываюсь, когда его рука проскальзывает под мое платье.

– Заходи.

Мы входим в темную комнату, и я слышу, как он тут же начинает раздеваться. Пользуясь возможностью, я перевожу дыхание и кладу телефон на прикроватную тумбочку.

Когда я расстегиваю платье, я вдруг замечаю два непрочитанных сообщения.

Джейсон.

Мое глупое сердце вдруг исполняет кульбит.

Я открываю сообщение и с удивлением вижу нашу совместную фотографию. Судя по всему, когда мы были на показе «Валентино», нас сфотографировал журналист. Мы сидим рядом, Джейсон смеется, а я смотрю на него и весело улыбаюсь. Первое, что меня поражает, – то, как мы светимся. Второе – моя ладонь, вложенная в его.

Я не помню, чтобы мы держались за руки.

Джейсон: Смотри, что я нашел в интернете… (Мне кажется – или в тот вечер я был супергоряч?)

Джейсон: Пытаюсь найти фотку, где ты одна, вдруг повезет. Выложишь ее, если что, в инстаграме. Ну, или обрежь меня на этой.

Я замираю, перечитывая его сообщения. Он написал мне не в порыве ревности и не чтобы узнать, что я делаю. Вместо этого он вдруг решил побыть моим пресс-секретарем и теперь роется в интернете в поисках моей фотографии.

– Ты лесбиянка?

Я в замешательстве смотрю на Дэмиена. Уже наполовину раздевшись, он указывает пальцем на картинку, скотчем приклеенную над моей кроватью. На ней изображен флаг ЛГБТК+, а под ним написано: Love is love.

– Я би, – рассеянно подтверждаю я.

Дэмиен смеется так, словно я рассказала какую-то шутку.

– Ага, конечно.

– Прошу прощения?

Должно быть, он заметил агрессию в моем голосе, поскольку нахмурился:

– Просто… ты слишком красивая для лесбиянки. Ну, то есть ты все-таки выглядишь как настоящая девушка.

Я зажмуриваюсь, устало прислоняясь к двери, и поднимаю джинсы Дэмиена. Ненавижу людей. Ненавижу это общество, в котором женщины должны быть красивыми в глазах мужчин, потому что в противном случае они автоматически становятся лесбиянками. Ненавижу идиотов вроде Дэмиена, которые думают, что быть лесбиянкой – значит иметь короткие волосы и одеваться как парень. Но больше всего я ненавижу то, что люди до сих пор верят в этот миф о «настоящей женщине».

– Вот, можешь идти, – говорю я, бросая ему в лицо его джинсы. – Мне жаль, это была плохая идея.

– Погоди, что?

Я широко раскрываю дверь и злобно на него смотрю:

– Во-первых, я не лесбиянка, а бисексуалка. Во-вторых, невозможно быть «слишком красивой» для лесбиянки, придурок. А теперь выметайся и, будь добр, захлопни за собой дверь.

Он быстро уходит, в спешке едва не забыв свою обувь.

14

ДЖЕЙСОН

Неделя была паршивая.

В понедельник ко мне домой заявилась Мэдисон, намереваясь заняться со мной сексом. Я любезно проводил ее до машины, и это ей, кажется, не понравилось.

В среду мне пришлось задержать двух мальчиков после занятия и отчитать за то, что они пытались пробраться в женскую раздевалку.

В четверг, как будто мне все еще было шестнадцать, отец решил обсудить со мной мое будущее. В его понимании брать студенческий отпуск для поездки в Австралию – это не взвешенное решение, а «бегство от ответственности». Он настойчиво советовал хорошенько все обдумать и согласиться поработать летом в его компании. Я сказал, что подумаю.

Но вместо этого мы с компанией наведались в ночной клуб. Мне нужно развеяться. Мне нужно увидеть Зои, короткое платье цвета электрик, который подчеркивает ее соблазнительные формы. Интересно, чувствует ли она на себе взгляды, устремившиеся на нее с того самого момента, как она перешагнула порог этого клуба? Ей это нравится или ей плевать?

Зои: Хватит на меня пялиться, извращенец.

Забавляясь, я отрываю взгляд от телефона. Она что-то шепчет на ухо Виолетте, которая только что пришла к нам вместе с Лоаном, и вызывающе на меня смотрит. Признаться честно, мне трудно сосредоточиться на том, что рассказывает мне Итан.

– Почему ты не позвал ее к нам? – спрашиваю я, говоря о его новой пассии.

– У нее вроде как сегодня встреча. Она состоит в книжном феминистском клубе, – отвечает он, сдержанно улыбаясь.

В голове всплывает отрывок одного давнего разговора, и я сдерживаю насмешливую ухмылку. Я понимаю, что Зои думает о том же: она прожигает меня взглядом.

Я делаю вид, что не замечаю.

– Феминистка? Ох, чувак… В таком случае советую тебе в это не лезть.

Не надо так на меня смотреть, я не мог не сказать этого. Я не успеваю ничего добавить, потому что в этот момент в наш разговор вмешивается, восторгаясь, одна Виолетта:

– Ты с кем-то познакомился? Класс!

Я закатываю глаза. Итан отвечает, что у них с Офелией все пока еще не слишком серьезно, а затем добавляет, что, если верить моим словам, то, что она феминистка, – это проблема.

– Феминистка типа «я поддерживаю „Фемен” и скандирую лозунги перед Министерством юстиции с сиськами наружу» или типа «24/7 талдычу о том, что у тебя зарплата выше