— Дорогая моя, — прерывисто дыша, не переставая осыпать ее поцелуями, проговорил Кэл. — Ты должна мне сказать, что доктор Браун говорил о занятии любовью. Ты спрашивала?

Она бессвязно отвечала:

— Да, любимый. Он сказал, что следует воздерживаться в конце беременности два месяца. А в остальное время...

«Храни его Господь!»

Кэл подхватил ее на руки и отнес в спальню. Положив Диану на кровать, лег рядом.

— Пока наш сын спит, ты — только моя!

— А ты не боишься переутомиться? Ведь ты будешь заниматься любовью сразу с двумя женами? — засмеялась она и уткнулась ему в шею.

— Очень боюсь. — Он улыбнулся. — Я чувствую себя как в первую брачную ночь: ноги трясутся, сердце стучит. Я так возбужден, что могу умереть в твоих объятиях.

— Значит, понимаешь, как я себя чувствую.

— Боюсь, что нет, дорогая. Боюсь, ты не имеешь представления о том, как это у нас происходило, но сейчас узнаешь. Только не выпускай меня из рук.

— Как будто я могла бы! Я люблю тебя, Кэл. Я буду любить тебя вечно.

— Знаешь, ты сказала эти слова в нашу первую ночь. Как вижу, мне предстоит узнать, что обе мои жены более чем сексуальны. Вот бы всем так везло!

— О-о... Хорошо бы Вероника сейчас меня видела!

— Вероника... Кто это?

— Ты ее знаешь. Сексуально озабоченная брюнетка с наших вечерних курсов для родителей, которая только что на голову не становилась, чтобы привлечь твое внимание.

Он усмехнулся.

— Честно говоря, не знаю.

— Вот и хорошо.

Кэл расхохотался во все горло.

— Кажется, моя вторая жена ревнива! Ей не о чем беспокоиться. Я кое-что припас для блондинки с зелеными глазами и длинными стройными ногами.

«Вечно он заставляет меня краснеть».

— Что-то говорит мне, что твоя жена номер один имела тот же порок. Это неизбежно, если ей довелось быть замужем за таким мужчиной, как ты.

— И что же это за мужчина?

— Ты такой замечательный, — дрожащим голосом серьезно сказала она, — что мне не хватит жизни об этом рассказать.

У него загорелись глаза.

— Мне нравится, как ты это говоришь. Еще больше мне нравятся твои духи. Ты не представляешь, как я жажду свою обожаемую жену. Иди ко мне, любовь моя.

— Господа! — Джерард серьезно отнесся к своей роли хозяина. — До того как мы начнем смотреть баскетбол, хочу спросить: рассказывал ли я вам, как в Гренобле Уитни ходила в парикмахерскую?

— Если кто не знает, это во Франции, — вставил Юрий.

— Ей нужно было помыть голову и постричься. Она захотела потрясти французов своим знанием языка. И вот моя бесценная девочка-невеста открыла карманный словарь и произнесла: «Вonjour, messieurs. Je voudrais un lavage, sil vous plait».

Юрий разразился смехом, Джерард тоже улыбался.

— Переведи, — скривился Роман. — Не все такие полиглоты, как вы.

— Поэтому тебе не так весело живется, как твоему брату, — поддел его Джерард. — Ладно. Не буду держать вас в неведении. Если хотите знать, «1аvаgе» — это «клизма».

Раздался гомерический хохот, такой, что, казалось, стены квартиры Джерарда и Уитни содрогнулись.

Это была первая пирушка с друзьями, на которую Кэл выбрался после рождения их прелестной дочки Хайди месяц назад. Он веселился вместе со всеми, но его не оставляло беспокойство: женщины пошли за едой и до сих пор не вернулись.

За прошедший год они с Дианой были неразлучны. Они стали ближе друг другу, чем это было до ее амнезии, потому что оба сознавали, что им дан еще один шанс.

Но было кое-что и не совсем приятное. Например, когда Кэл не видел Диану, он терзался от страха, что с ней что-то случится и он ее потеряет. Вдобавок последние три месяца им нельзя было заниматься сексом, и нервы его были взвинчены.

— Кстати о невестах. — В разговор вступил Рэнд. — Моя, по заданию страховой компании, наблюдала за предполагаемыми инвалидами. Страховщики не верили, что те недееспособны, а доказать не могли. Но вы же знаете мою кошку-мышку. — Так Рэнд называл Аннабелл, и это рассмешило Кэла, несмотря на беспокойство за свою жену. — Один из сыщиков, Фил, караулил с видеокамерой; Аннабелл подкралась к женщине в инвалидной коляске и сделала вид, что наткнулась на нее во время пробежки. Так, ничего серьезного, легкий толчок. Эта женщина с воплем выскочила из кресла, как молодая козочка.

Фил все заснял на видео. Страховая компания выплатила Анни трехмесячное жалованье.

На этот раз Кэл смеялся так, что закололо в боку. Пока все переводили дыхание, Юрий подтолкнул Романа.

— Расскажи, как ты надул Британи.

— Да ты что, она меня убьет!

— Рассказывай, рассказывай, приятель, — усмехнулся Джерард, и Роман засмеялся.

— Это было вскоре после того, как мы поженились. Брит узнала, что Юрий имел обыкновение ставить в машину Дженни «жучки», чтобы знать, что она о нем думает. У нее возникла идея прицепить «жучок» и мне. Случайно Фил увидел, как она устанавливала подслушивающее устройство в моей машине, и сказал мне. Я, естественно, не мог упустить случай ее разыграть. Тут как раз приехала Дженни и согласилась помочь мне. Она изменила голос, и мы делали вид, что бешено флиртуем. Потом я вставил ленту в магнитофон машины.

— И сколько потом жена с тобой не разговаривала? — поинтересовался Рэнд.

— Погоди, сейчас все узнаешь. Она включила сигнализацию в доме, и я, гений шпионажа, не смог попасть в собственный дом!

Все так и покатились со смеху.

Юрий снова ткнул брата в бок.

— Расскажи, как ты вернул себе ее благорасположение.

— Я уговорил ее открыть окно спальни и дал прослушать ту же самую запись с магнитофона, который привез из офиса. Представляете, каким я себя чувствовал дураком, когда в два часа ночи стоял во дворе собственного дома, будто распевая жене серенады таким нелепым образом!

Кэл кивнул.

— Все-таки ты выглядел не таким дураком, как я, когда стоял перед своим домом в час ночи примерно девять месяцев назад. Хуже всего, что я сам велел Диане включить эту чертову сигнализацию, не подозревая, как она работает!

Все опять посмеялись.

— Рэнд, твоя жена отлично сделала свою работу!

— Она все делает отлично.

— Да, наша Анни такая!

— JA VOL, — прогромыхал Джерард.

— Это кто там поминает мое имя всуе?

Все головы повернулись к Аннабелл. Мужчины не знали, что их жены уже вернулись. В воздухе разлились запахи греческой кухни. Кэла окатила волна облегчения. Он вскочил с дивана — ему срочно нужно было увидеть Диану.