— Привет, — обнял её сзади, поцеловал в шею, вдохнул любимый запах.

— Привет, — Бьюла улыбнулась, накрывая мои руки своими, откинула голову на мое плечо, предоставляя свою шейку на растерзание моим губам.

Из комнаты послышался весёлый смех Люси и голос Эйтана. Я напрягся. Мне не приятен этот тип. Больше того, я его презираю, после рассказов Бьюлы о проведенном детстве.

— Твой отец ещё здесь?

— Ему идти некуда. Мама предложила ему переночевать здесь.

Люси и Эйтан зашли в кухню смеясь. И резко замолчали. Отец Бьюлы заметил нас обнимающихся. Спина Бьюлы напряглась.

— Люси, я не понял?..

— Сэм и Бьюла теперь пара. Они встречаются, — Люси избегала смотреть в глаза Эйтана, выглядела виноватой.

— Бьюла! — крикнул Эйтан. Она вздрогнула.

— Что раскричался? — рявкнул на него. Совсем забыл, что он в гостях и что теперь есть кому заступиться за Бьюлу.

— Так! Сэм! Эйтан! Спокойно! Эйтан иди в комнату. Я тебе все объясню, — Люси вытолкала его из кухни.

— Нашли тоже время, когда обниматься, — прошептала она.

— Я в своем доме. Кого я должен стесняться?

— Но Эйтана нужно было подготовить! — Люси вышла. Я развернул Бьюлу к себе лицом.

— Ты так вздрогнула. Ты боишься его?

— Уже нет. Старый рефлекс сработал.

— Давай я его выставлю?

— Куда он пойдет на ночь глядя? Он же мой отец. Потерпи его. Он завтра уедет.

— Доброта тебя погубит.

— Он говорил, что изменился. Прощения попросил. Даже контракт на издание своей книги показал. Он поэтому и приехал в Сан-Франциско.

Ужин проходил напряжённо. Люси пыталась разрядить обстановку, шутила, смеялась. Бэзил, похоже, ревновал, что она уделяет так много внимания Эйтану. Отец Бьюлы закидывал одну рюмку за другой, посматривая на нас. Мне все больше хотелось выкинуть его отсюда. Бьюла успокаивающе гладила меня по руке.

— Спасибо. Все было очень вкусно, — Эйтан встал пошатываясь. — Всем спокойной ночи. Спасибо, что приютили.

Я повел Бьюлу в свою комнату. Как только закрыл за собой дверь, накинулся на ее губы. Такие сладкие, манящие. Начал расстёгивать мелкие пуговки на кофте. Одна ночь. Это так чертовски мало. Я хотел насытиться ей на неделю вперёд. Возбуждение затуманило мозг, а ее стон заставил мое тело дрожать.

— Стой! — она оттолкнула меня.

— Что? — спросил раздражённо.

— У меня для тебя подарок. Я вместе с Роси купила очень красивое белье. Хочу тебе показать.

— Зачем? Если я все равно намерен его снять.

— Ну Сэм! Я же для тебя покупала. Раздевайся и жди меня. Я устрою для тебя стриптиз.

— Ммм. А ты умеешь уговаривать.

Я приглушил свет, разделся до боксеров. В нетерпении смотрел на дверь. Предвкушая, как войдёт Бьюла, включит эротичную музыку, как ее руки будут скользить по телу, лаская себя. От одной фантазии можно чокнутся. Член стоял колом, а ее всё ещё не было.

Надел футболку и спортивные штаны, пошел за ней. Струсила что ли? Я и без шоу обошёлся бы.

Подходя к комнате Бьюлы, услышал голос Эйтана.

— Шлюха! Так я тебя воспитывал? Чтобы ты выросла подстилкой для богатого гринго?

— Пап! Нет! — вскрикнула Бьюла. Я толкнул дверь. Бьюла лежала на полу, закрывая голову руками. На ней было только прозрачное кружевное белье, а Эйтан наносил удары ногами. Бьюла, корчась от боли тихо постанывала. В крови закипела ярость. Как он посмел трогать её в моем доме! Я схватил урода за шкирку и отшвырнул к стене.

— Тварь! Убью! — кулак встретился с лицом ублюдка. Я наносил удары. Не мог остановиться. В комнату забежала Люси и закричала. Я словно в вакууме находился. Все слышалось приглушённо. В ушах стоял гул. Только когда Бэзил оттащил меня от отца Бьюлы, я немного пришел в себя.

Бьюла

Я напрочь забываю о невыносимой боли, когда Сэм жестоко и монотонно наносит удары по отцу. Я кричу, чтобы остановился, но он не слышит. Его глаза налились кровью, а лицо превратилось в жестокую маску мести. Только когда появляется Бэзил, всё прекращается.

В прошлом отец часто был таким, особенно когда выпьет. В такие моменты я знала, что лучше не попадаться ему на глаза. Я не думала, что это повторится. Да и рядом с Сэмом я чувствовала себя в безопасности.

— Бьюла, — Сэм поднимает меня на руки.

— Ай! Нога, — боль такая сильная, что из глаз бегут слёзы.

— Я отвезу тебя в больницу. Потерпи, моя девочка, — в голосе Сэма столько тревоги и неподдельного старуха за меня, даже легче становится.

— Бьюла, — бежит мама за мной. — Как же так? Как Эйтан мог…

— Люси! Заткнись! Это ты пригласила его, предложила остаться.

— Я же не думала, что он способен поднять на дочь руку, — и ногу. И не в первый раз. Но она же не верила! Во мне проскальзывает что-то вроде торжества. Так и хочется крикнуть: а я тебе говорила! Молила, просила забрать к себе. Но единственной фразой Люси было: ты придумываешь. Отец тебе желает добра.

Сэм забегает со мной в госпиталь. И кричит, зовёт на помощь, словно я умирающая. Но черт возьми, приятно, когда о тебе так беспокоятся. Меня садят на коляску, просят его подождать снаружи, но Сэм твердым голосом говорит, что пойдет со мной. Врач смотрит на него как на больного, в домашних штанах и футболке, босиком и на меня в очень откровенном халате.

Врач проводит осмотр. Вкалывает обезболивающее. Просит распахнуть халат. Сэм тут же накрывает меня простыней.

— Я хочу, чтобы мою невесту осматривала женщина.

— Сэм! — он не обращает внимания на мое возмущение. — А не молодой врач капающий слюной на мою девушку.

— Сэм перестань, — я краснею от стыда. — Простите, доктор. Он очень ревнивый.

— К сожалению, у нас не работает женщины врачи. Вы можете не переживать относительно моей компетенции и врачебной этики. Я не первый год работаю врачом. А мисс Родригес нужна помощь. Так что если позволите, я продолжу, — Сэм не хотя кивает и отходит в сторону. Врач продолжает осмотр.

Я с ужасом смотрю на синеющие пятна на животе, груди.

— Кто это вас так? Он? — врач вскидывает взгляд на Сэма.

— Нет. Отец.

— Я думаю у вас перелом ноги. Нужно сделать рентген, — он прощупывает живот. — Внутреннего кровотечения вроде нет. Точно скажу после полного обследования.

Меня положили в палату.

— Ты бы оделся, — с улыбкой посмотрела на голые ступни Сэма. Так торопился, что выбежал, в чем был. Он только отмахнулся.

— В багажнике есть кроссовки. Потом надену, — Он взял мою руку в свою. — Прости. Что не сберёг. И что не добил этого урода.