— Мне все равно.

Он стянул халат с ее плеч. Влажная ткань упала на пол. Джексон подхватил ее на руки.

— Куда? — спросил он.

Она показала на дверь спальни.

Он внес Кристу в комнату, захлопнул дверь, поставил девушку на толстый ковер. Балконная дверь была приоткрыта. Ветер раздувал шторы. В спальню доносились приглушенные звуки со стороны бассейна. Лопасти вентилятора вращались, и пятна солнечного света танцевали на стенах цвета сливочного масла.

Он откинул ее влажные волосы, расчесал пальцами пряди. Она вытащила его рубашку из джинсов. Расстегнула остальные пуговицы и сняла рубашку, открыв широкие плечи и загорелую мускулистую грудь.

— Я была права, — прошептала она себе под нос и поцеловала гладкую кожу.

— Права? О чем ты?

— О тебе, — пояснила Криста и снова поцеловала его.

Он прерывисто вздохнул.

— Надеюсь, в хорошем смысле.

— В очень хорошем, — подтвердила она.

Он стянул бретельку купальника, поцеловал ее плечо.

— Я тоже был прав насчет тебя.

Вибрации его низкого голоса проникали ей под кожу.

Он расстегнул ее купальник, обнажив прохладные, влажные после бассейна груди.

Джексон отступил, чтобы лучше видеть, и его глаза приняли цвет темного шоколада. Ее соски затвердели.

— Ты роскошна, — благоговейно прошептал он.

— И ты неплох.

Она провела пальцем от его пупка до груди и поперек плеч. Он так упруг и гладок одновременно!

Он сжал ее груди, а потом снова завладел ее губами, обнял за талию и привлек к себе. Ее голая грудь прижалась к его груди.

Их поцелуи, казалось, длились вечно. Она и хотела, чтобы они длились вечно. Она ждала этого момента, этих чувств, хотела, чтобы блаженство, обретенное ею с Джексоном, было вечным.

Колени Кристы подогнулись. Мышцы расслабились. Джексон сбросил туфли и расстегнул пуговицу на джинсах.

— Защита? — коротко спросила Криста.

— У меня есть.

Она отступала, пока ноги не прижались к матрасу. Криста чувственно улыбнулась и сунула большие пальцы за резинку трусиков. Чувствуя себя сексуальной и могущественной, наслаждаясь расплавленной лавой, горевшей в его глазах, она медленно сняла трусики, выступила из них и встала перед ним, совершенно обнаженная.

Он не шевельнулся. Только взгляд скользил с ее лица до кончиков пальцев на ногах и обратно.

— Я благоговею, — признался Джексон.

— В хорошем смысле?

— Ты ошеломительная. Я боюсь коснуться тебя. Если ты — очередной сон, я горько разочаруюсь.

— Очередной сон? — спросила она с улыбкой.

— Я видел несколько дюжин.

Он шагнул к ней, снимая на ходу джинсы.

— Прекрасно! — воскликнула она.

— Ужасно! — возразил он. — Ничего настоящего, и я просыпался, возбужденный и злой.

Криста обвила его шею руками, приподнялась на пальцах и поцеловала в губы. Их обнаженные тела прижались друг к другу. Она ощущала каждый его вздох, каждое движение бедер. Его ладони гладили ее спину, ягодицы, скользнули ниже.

Она раздвинула ноги, выгнулась, поддавшись пульсирующему желанию.

— О, Криста, — простонал Джексон, зарывшись лицом в ее шею и целуя нежную кожу.

— Я не могу ждать, — сказала она ему.

Он надел презерватив и, подхватив девушку под ягодицы, поднял ее. Криста обхватила ногами его талию, наслаждаясь близостью их тел. Джексон поцеловал ее, глубоко проникнув языком в рот, и наконец их тела соединились.

Она застонала от сладостных ощущений. Это было восхитительно, чудесно, неповторимо!

Волны экстаза сотрясали ее. Он едва начал двигаться внутри ее, а она уже улетает! Она выкрикнула его имя, содрогаясь в конвульсиях экстаза.

Джексон замер, давая ей время отдышаться.

— Прости, — выдавила Криста, смущенная своей несдержанностью.

— За что на этот раз? — проворчал он.

— Я не хотела так быстро, не знаю, что случилось, я не…

Он поцелуем заставил ее замолчать.

— Это было поразительно. Я польщен. И сейчас мы можем все начать сначала, — весело произнес Джексон. — Может, в следующий раз все получится лучше.

Криста уже хотела сказать ему, что один оргазм — все, на что она способна. Но она будет терпелива с ним. Ему не обязательно знать…

Его палец задел ее сосок, и тело Кристы снова вернулось к жизни. Потом он поцеловал ее губы, и в ней снова зажегся огонь.

— О господи, — пробормотала она.

Он, выгнув бедра, шевельнулся в ней.

Она отвечала на его выпады, потеряв представление о времени. Их соитие продолжалось и продолжалось, и она снова вознеслась на немыслимую высоту.

Потом они упали на постель. Джексон лежал на ней. Криста обвилась вокруг него, не в силах двигаться. И даже не была уверена, способна ли дышать. Говорить уж точно не могла, хотя пыталась сказать, что никогда не испытывала ничего подобного.

Минуты текли, а они оба не могли отдышаться.

Наконец он нарушил молчание:

— Это как все мои сны, вместе взятые.

Сердцу Кристы стало тесно в груди. Тепло охватило ее. Она не знала, что будет теперь, и решила, что об этом побеспокоится позже. Пока же все, что она хотела от жизни, — нежиться в объятиях Джексона.

* * *

Голова Кристы лежала на его плече. Джексон крепко обнимал ее. И мог думать только о том, как близок был к тому, чтобы упустить этот момент. Если бы он хоть на миг заколебался у церкви, позволил ей войти в дверь, она уже была бы женой Герхарда и навсегда осталась бы недосягаемой.

Он накрыл их одеялом.

В окно снова донеслись крики из бассейна. Он наблюдал, как лопасти вентилятора медленно вращаются над ними.

Ему хотелось лежать с ней в постели часами, смеяться вместе с ней, подшучивать, расспрашивать о детстве, о друзьях, о ее работе. Но он знал, что такой роскоши ему не видать. Он и без того чересчур долго откладывал этот разговор.

Она должна знать, что стала мультимиллионершей и что Герхард охотится за ее деньгами.

— Рудник «Борзоун», — прошептал он ей на ухо.

Она повернула голову, чтобы взглянуть на него.

Недоуменно моргнула. Губы сложились в улыбку.

— Я не это ожидала от тебя услышать.

Он откинул с ее лба прядь волос.

— Тебе нужно услышать, какая ты потрясающая? Потому что ты была потрясающей.