Она покачала головой, и ее волосы задели его грудь и плечо. До чего же приятно!

— Но мы должны поговорить. Ты никогда не слышала о руднике?

— Нет.

— Несколько лет назад на твое имя были положены акции рудника «Борзоун».

Она не ответила и, подперев рукой голову, с любопытством уставилась на него:

— Это какая‑то ошибка?

— Сомневаюсь. Но это и не важно. Главное, что ты ими владеешь.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

— Мак раскопал.

Джексон надеялся, что упоминать о ее отце не придется.

— О’кей…

Тон был нерешительным.

— Мне нужно отдать их обратно?

— Нет.

— Не понимаю, в чем дело.

Джексон сел.

— Дело в том, что Герхард знает о твоих акциях.

Она наморщила лоб.

— Но откуда?

— Пока не установили, — честно ответил Джексон.

Она тоже села и закуталась в одеяло.

— Думаю, я знаю, что могло произойти.

— Знаешь? — напрягся Джексон.

— Должно быть, это мой отец.

Джексон пораженно смотрел на нее. Как же быстро она сообразила!

Но вместо того, чтобы рассердиться, она встревоженно спросила:

— Это нелегальный рудник?

— Нет, все законно. Рудник находится на севере Канады.

— Если мой отец участвует в чем‑то, это обязательно какое‑то мошенничество.

— Нам нужно поговорить о Герхарде.

Она, очевидно, теряла терпение.

— Это обязательно? Прямо сейчас? — Она раскинула руки.

— Он знает о руднике, Криста.

— И что?

— Да то, что он хочет прибрать к рукам твои акции, — пояснил Джексон. — В этом все дело.

Она снова моргнула, явно переваривая информацию.

— Намекаешь, что Верн хотел жениться на мне из‑за рудника.

— Я…

— Утверждаешь, что он ничего ко мне не испытывал?

Она вдруг рассердилась, вскочила с постели, волоча одеяло за собой.

— Почему ты это сказал?

— Хотел, чтобы тебе ничто не грозило, — признался Джексон.

— Между нами что‑то было! Я не настолько наивна. Он не притворялся все то время, что мы были вместе.

Джексон понял, какую огромную ошибку совершил. Худшего времени для этого разговора он выбрать не мог.

— Позволь мне все начать сначала, — попросил он. — А еще лучше, пока что забудь об этом. Можно поговорить позже. Я проголодался.

— О нет! — яростно тряхнула головой Криста. — Я жду, чтобы ты мне поведал, как мой жених все это время лгал и притворялся, чтобы получить несколько акций какого‑то рудника.

— Я хочу, чтобы тебе ничто не угрожало, — повторил Джексон. — Весь вопрос только в этом.

— С тех пор как свадьба не состоялась, — кстати, благодаря тебе, — не пойму, какая опасность мне может грозить.

— Герхарда трудно назвать хорошим человеком.

Она вскинула подбородок, но не ответила.

— И его отца тоже, — продолжал Джексон. — Вся семейка очень подозрительна. Мы считаем, что они попытались подкупить членов городского совета, чтобы получить разрешение на застройку. Мак сейчас это проверяет. И пока акции рудника у тебя, ты остаешься мишенью.

— Это алмазный рудник?

— Да.

— Должно быть, произошла ошибка.

— Никакой ошибки, — покачал головой Джексон. — Все легко проверяется.

Ее гнев, казалось, снова сменился растерянностью.

— Но Герхарды не нуждаются в деньгах, их у этой семьи более чем достаточно.

— В этом я, пожалуй, соглашусь с тобой.

— Зачем же им мои акции?

— Видимо, нужны зачем‑то.

— Это твоя теория.

— Ты права. Это всего лишь теория. Но я уверен в своей правоте. Они не отступятся. И сделают все возможное, чтобы снова тебя заполучить.

— Снова меня заполучить? — ахнула она.

— Ты должна довериться мне.

Она села на край кровати.

— Почему ты занялся со мной любовью?

— Что за вопрос! Потому что не смог удержаться.

— А ты пытался удержаться? — нахмурилась она.

— Сегодня — нет.

Он потянулся к ее руке, но она отстранилась.

— Может, ты сам охотишься за рудником, Джексон? Поэтому все время не отходил от меня?

— Мне твой рудник не нужен. Рудник не имеет ничего общего ни со мной, ни с тобой.

— Очевидно, он имеет много общего с тобой и со мной.

— Я здесь, чтобы защищать тебя. Точка.

— Ты даже не знаешь меня.

— Неправда! Я не знал тебя. В тот день, в церкви. Но теперь знаю. И ты мне небезразлична. Я не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как Герхарды прибирают тебя к рукам.

— Пусть берут себе дурацкий рудник! — отрезала она. — Мне он не нужен. И плевать на него.

— Не стоит. Он поможет тебе вернуть твой бизнес.

— Но как? Почему это так важно?

— Они преступники, Криста. И не имеют абсолютно никаких прав на эту шахту или…

— Мне все равно! — вскрикнула она.

— Криста! — жестко бросил он. Нужно как‑то привлечь ее внимание!

— Что?!

— Рудник стоит сотню миллионов долларов. И ты владеешь сорока процентами.

От ее лица отлила краска. Плечи опустились. Она механически обхватила себя руками.

Молчание длилось и длилось, но он боялся заговорить. Просто не знал, что сказать, и не хотел еще больше ухудшить ситуацию.

— Это невозможно, — выдохнула она.

Он нежно обнял ее за плечи:

— Для Герхарда ты — лакомый кусочек. Сорок миллионов долларов.

Наконец до нее стал доходить смысл сказанного.

— Он не хотел заключать брачный контракт.

Она вскинула голову, чтобы взглянуть на Джексона:

— Я думала, это означает, что он мне доверяет.

Джексон поддался порыву и обнял ее.

— Он хотел, чтобы ты так думала. Ты добрый, доверчивый человек.

Она ударила кулачком в грудь Джексона и поморщилась от боли:

— Почему ты не сказал мне?