– Я сравнила отпечатки пальцев с расчески из дома Сташковского и отпечатки пальцев утопленника…

– Это он?

– Нет никаких сомнений. Это – Сташковский.

– Спасибо.

– Разве так благодарят? – улыбнулась Зинаида. – Я все бросила, прибежала, чтобы сказать. А в ответ лишь «спасибо». У вас есть что-нибудь выпить?

– Нет. – Сергей прошел к двери, давая понять, что ей пора уходить.

– Ну что же. – Зинаида тоже прошла к двери и остановилась в узком коридоре напротив него. – Не скажете «до свиданья»?

– До свиданья.

Позднее, вспоминая об этом моменте, Сергей убеждал себя в том, что не мог предугадать, чем все это закончится. А дело закончилось вот чем: Зинаида взялась за подол и через голову сдернула с себя платье. Белья на ней не было.

И тут Сергей услышал, как отворилась, потом захлопнулась дверь. Обернувшись, он побледнел и уронил отяжелевшие от ужаса руки.

Еще вчера Полина клятвенно пообещала Сергею, что пока он работает, она и носа не высунет из гостиницы. Но все пошло не по плану: в девять утра ей позвонила Тамара Филиппова:

– Ваня пришел в себя!

Конечно же, Полина взяла такси и приехала в больницу. К моменту ее прибытия у реанимационного отделения уже прохаживался Антон Шевердов. Им принесли белые халаты и впустили в палату к Филиппову. Увидев их, Тамара залилась слезами и радостно сообщила:

– Доктор сказал, что переломный момент миновал и дело идет на поправку. – Она погладила мужа по руке. – Ваня, Ванечка мой дорогой…

Филиппов открыл глаза, повел взглядом и снова закрыл.

– С ним точно все хорошо? – забеспокоился Шевердов.

– Он то приходит в себя, то отключается. Доктор говорит, что это нормально.

– Вот и слава богу! – Полина обняла Тамару за плечи. – Хочешь, посижу с ним вместо тебя? Тебе нужно поспать.

– Спасибо тебе, Полиночка, но я сама посижу. Вдруг Ваня очнется, а меня рядом нет.

– Как скажешь.

Шевердов подошел к больничной кровати, тронул Филиппова за плечо:

– Выздоравливай, друг.

Когда они вышли из палаты, сдали халаты и направились к выходу из больницы, Шевердов поинтересовался:

– Какие у вас планы, Полина? Вам уже показали город?

– Город посмотрю как-нибудь в другой раз. Сегодня еду в Красноярск.

– Есть определенная цель?

– Краевой архив. Знаете, где это?

Шевердов покачал головой:

– Нет, но можно посмотреть в интернете.

– В дороге посмотрю, осталось только успеть на автобус.

– Вы интересный человек. Что вам нужно в архиве?

– Хочу отыскать информацию об одном польском повстанце, которого сослали в Сибирь.

– Польском повстанце? – удивился Шевердов.

– Зигмунд Сташковский. Не слышали о таком?

– Не приходилось. Выдающийся был человек?

– По всему выходит, что да. Хочу разузнать о его жизни и о том, какие работы он проводил в здешних краях.

– Странное желание для москвички.

– Ничего странного. Вокруг нас много интересного.

– Повторюсь, вы очень интересный человек. И вот что я вам скажу: по странной случайности я еду в Красноярск. Могу предложить совместную поездку на служебной машине. – Он остановился у черного автомобиля, за рулем которого сидел шофер, и протянул раскрытую ладонь. – Ну как? По рукам?

– По рукам! – улыбнулась Полина и шлепнула по его ладони.

В машине Антон Шевердов сел на заднее сиденье рядом с Полиной.

– Тамара рассказала, что каждое лето вы ходите со старшеклассниками в походы. Это правда? – спросила она.

Антон улыбнулся:

– Не только летом, а еще во время зимних каникул.

– Но в Сибири такие морозы…

– Минус двадцать пять – не мороз. Главное, за световой день до избы добраться и заночевать в тепле.

– До избы в какой-то деревне?

– Нет, не совсем… – Шевердов рассмеялся. – Вокруг Озерска в тайге много туристических изб. Вот, к примеру, организовалась группа таежников, пошли они в тайгу километров за двадцать, выбрали хорошее место у речки и сообща построили избу. Собрались уходить – оставили запас продуктов, спички, может быть, соль. Мало ли кому пригодится. Потом возвращаются туда каждые выходные.

– Что за удовольствие? – Полина поморщилась. – Идти двадцать километров по непроходимой тайге, чтобы прожить два дня в холоде и в антисанитарных условиях.

– Просто вы там никогда не бывали. – Антон мечтательно прикрыл глаза и потянул носом. – Знаете, чем пахнет на хорошем зимовье? Дровами, хвоей и лесом.

– Почему именно так?

– Это от лапника. Его для мягкости и еще от мышей в избе настилают. Мыши ищут тепло, а тут их хвойный запах отпугивает. Отрубишь толстые сучки, положишь на пол пять или шесть слоев елового лапника. Никаких мышей, и спишь, как на перине.

– Водить детей за двадцать километров в глухую тайгу – большая ответственность.

– Во-первых, из взрослых я не один. Школьников всегда сопровождает учитель. Во-вторых, и среди родителей много заядлых таежников.

– Ну, если родители ходят с вами…

– Практически в каждый поход. – Антон увлекался все больше и больше. – В тайге есть такие места: сядешь покурить или чай на костерке вскипятить, смотришь, а тут коза или марал на поляну вышел. Зайцев штук по семь или десять в одном месте можно увидеть. А уж если попадешь на заячьи свадьбы, там на одну самку десять самцов сбегается. Сидишь словно в крольчатнике. И, главное, на людей не обращают внимания. Ну где еще увидишь такое?

– А как же волки? – поинтересовалась Полина. – Разве не боитесь? С вами же дети.

– В тайге волк не живет. Волк живет в лесостепи, там, где есть люди, где есть скот. А в тайге чем он будет питаться? Мне одна старушка из Малого Балчуга рассказала, что в войну волки с голодухи на пригорках вокруг деревни сидели. Прямо на глазах у сельчан. Вокруг Малого Балчуга как раз – лесостепь. Малый Балчуг – это село в Сухобузимском районе. Но вам это вряд ли о чем-то скажет.

Полина многообещающе улыбнулась:

– Вы не поверите. Я только вчера оттуда вернулась.

– Да что вы!

– С пересадкой в Сухобузимском ездила в деревню Седельниково.

– Вы меня удивили!

– Искала одного из потомков того самого ссыльного.

– Кажется, вы называли фамилию Сташковского.

– Тот человек пропал без вести, – продолжила Полина. – Возможно, его убили.