Две сноровистых хозяйки быстро пожарили мясо, отварили картошку и нашинковали салат. Полина оглядела шкафы:

– Нужен глубокий салатник.

Тамара не задумываясь прошла к угловому, открыла верхнее отделение и достала оттуда большой глубокий салатник.

– А я бы не сообразила, где его искать, – растерянно пробормотала Полина.

Тамара изменилась в лице и, отводя глаза, ответила:

– Все кухни одинаковые.

– Обычно в угловых шкафах хранятся кастрюли, – не согласилась Полина, но развивать тему не стала.

Раскладку блюд закончили в полном молчании. Когда перенесли тарелки в гостиную, Тамара уверенно открыла шкаф и привычным движением достала оттуда скатерть. Перехватив взгляд Полины, стушевалась, отдала ей скатерть и сняла передник:

– Обедайте без меня. Мне нужно к Ивану.

Тамара ушла, Полина накрыла стол, но разговор за обедом не клеился. Полина решила, что после обеда быстро перемоет посуду и уйдет, но просчиталась. Шевердов попросил достать из книжного шкафа альбомы, и ей пришлось смотреть фотографии.

Полина раскрыла первый попавшийся альбом, с букетом незабудок на синей обложке. В развороте была фотография мужчины с двумя пацанами на фоне деревенского дома.

– Нет, не этот… – Антон забрал у нее альбом. – Возьмем лучше другой, где мы сплавляемся на плотах по Мане. – Он показал снимок: – Ребята в том походе попались отличные. На порогах чуть не перевернулись и, если бы не сплоченная команда, кормили бы пескарей на дне Маны-реки.

– А случались с вами какие-нибудь таинственные истории? – спросила Полина, когда устала смотреть на групповые фотографии на лоне природы. Шевердов задумался, потом кивнул и открыл альбом на нужной странице.

– Дело было на Подкаменной Тунгуске. Сначала мы сплавились на барже по Енисею, высадились в устье Тунгуски и отправились вверх по течению. Вечером, когда уже темнело, затабарились на скалистом берегу, так, что к воде можно было спуститься только по уступам. Место было глухое, нехоженое…

– Зачем это нужно? – Полина недоуменно пожала плечами. – Никогда не понимала тех, кто лезет на Эверест или прыгает с парашютом.

– Вы просили историю, – напомнил ей Шевердов.

– Простите, я отвлеклась.

– Так вот. Взял я ведро и начал спускаться к воде. Спускаюсь по каменным уступам, как по ступеням, под ноги смотрю, чтобы не свалиться. А когда поднял глаза, увидел вдруг девушку. Сидит она на самом нижнем уступе спиной ко мне, волосы длинные, распущенные, сама – голышом. И было в ней что-то такое, от чего по всему моему телу мурашки пошли. Цвет кожи, что ли, в зелень чуть отдавал. Выронил я ведро, запрыгало оно вниз по камням к воде. Девушка обернулась, и верите ли мне, взгляд ее до сих пор помню.

– Что в нем было? – В ожидании ответа Полина непроизвольно подалась вперед.

– Испуг… Страх… Любовь… Словами не высказать.

– И что же случилось дальше?

– Она соскользнула с камня. Плавно так, бесшумно, как рыба. И ушла в воду с головой. Вода над ней сомкнулась, и то место вдруг окутал туман.

– Мне кажется, что вы все это придумали, – улыбаясь, предположила Полина.

– Думайте как хотите. – Шевердов повел головой и подтащил поближе костыль. – Только мне потом пришлось лезть в эту воду за ведром. Представьте мои ощущения.

– Я бы не полезла.

– А куда было деваться? На горе меня ждали пятнадцать голодных ртов. – Антон перевернул пару страниц. – Или вот… Это мы на зыбуны набрели.

– Болота?

– Там есть такие чистые окна, где нет растительности. Если туда попал, бульк – и все. Тридцать-сорок сантиметров воды, дальше – ил, и он сразу тебя засасывает. Если не шевелишься, утонешь медленно. А я в тот раз два раза дернулся.

– Ну?.. – Полина распахнула глаза.

– Ребята бросили жердь, когда вода мне уже до подбородка дошла.

– Господи! – Она откинула назад длинные волосы и собралась встать, чтобы унести часть альбомов, но вдруг почувствовала, как Шевердов поцеловал ее в шею.

– Нет! – Она вскочила с дивана, схватила сумку и бросилась к двери.

– Да стойте же вы! – смеясь, крикнул Шевердов. – Зачем так драматизировать? Вам же не пятнадцать лет!

Захлопнув за собой дверь, Полина сбежала по лестнице и только во дворе сообразила, что не знает, куда идти.

В гостиничный номер она вернулась раньше Сергея. Легла в постель, чтобы подумать и осознать «глубину своего падения». Все вышло так коряво и по-дурацки, что оставалось только смеяться.

Сергей вернулся с новостью:

– Антона Шевердова в Красноярске сбило машиной. И, главное, как сбили – словно нарочно. Фургон с места происшествия скрылся. Теперь его ищут.

– Знаю, – сказала Полина. – Мы с Филипповой к нему заходили.

– Кажется, мы договорились, что ты сидишь в номере. Какого черта тебя носит по городу?

– Черт здесь ни при чем, – глубокомысленно проговорила она. – У меня есть метла с мотором – в этом все дело.

Не спрашивай, сидя в ванной, кому звонит телефон, потому что он всегда звонит тебе – так сказал человек, который не собирался бежать к аппарату.

Сергей Дуло был не из тех. Он выскочил из душа голышом, прошел через комнату. Взял трубку и тихо, чтобы не разбудить жену, сказал:

– Слушаю…

– Это Тамара.

– Сейчас два часа ночи. Что-нибудь с Иваном?

– Ваня заговорил, – от переизбытка чувств Тамара заплакала.

– Ну-ну… Успокойся. Заговорил – это хорошо.

– Иван хочет тебя видеть. Приезжай!

– Сейчас? – Сергей недоуменно поскреб в затылке. – Но как я пройду в палату?

– Встречу у входа и проведу тебя через приемный покой.

– Ну хорошо, буду через двадцать минут.

Сергей поспешно вытерся и, не включая свет, стал одеваться.

– Кто звонил? – Сонный голос Полины прозвучал чуть громче, чем нужно.

– Тамара. Иван меня зовет. Еду к нему.

– Я с тобой! – Она вскочила с постели и надела платье. – Где мои туфли?

Сергей принес из коридора ее туфли.

– Какая необходимость тебе ехать? Иван зовет меня, а не тебя.

– Сам знаешь, я боюсь пропустить самое важное.

Через двадцать минут они подъехали к приемному отделению Озерской больницы. Тамара ждала их на крыльце:

– Идемте!

Все трое беспрепятственно миновали приемный покой, прошли длинными коридорами, поднялись на второй этаж и оказались в реанимационном отделении. Сергей вошел в палату Филиппова один, но уже через секунду вернулся: