Неожиданно прямо перед ней раздался грохот, который прервал шорох проносящихся мимо роликов. За грохотом последовал вой.

Маша подняла голову и увидела, что на асфальте прямо перед ней, схватившись рукой за колено и подвывая, лежит мальчик примерно ее лет или немного постарше.

Мальчик был довольно-таки упитан, чтобы не сказать толст. У него были темные кудрявые волосы и бледная кожа, красные румяные щеки, тонкие очки на носу и невысокий рост. Мальчик лежал на асфальте и выл, а когда Маша подняла голову от книги, присел, по-прежнему подвывая, подгибая ногу, обутую в тяжелые скоростные ролики, и умоляюще посмотрел ей прямо в глаза.

Маша вскочила со скамейки и бросилась к потерпевшему.

— Спокойно, спокойно, — проговорила она и присела на корточки рядом. — Уберите руки, я сейчас все посмотрю.

— Спасиба-а-а, не нада-а-а, мне же боль-на-а, — завыл мальчик, не отнимая рук от коленки.

— А вдруг у вас вывих или перелом, дайте я посмотрю. Распрямите ногу, положите на асфальт, — предложила Маша.

— Дима-а-ан, урод, помоги встать, сесть на скамейку-у-у, — провыл вредный мальчик, потому что ему на помощь подоспел его товарищ, тоже на роликах. Аккуратно затормозил и остановился рядом.

— Счас, Сашок, я переобуюсь и подсажу тебя, не вопи, — пообещал товарищ и уселся на скамейку Маши. — Можно присесть здесь, девушка? — вежливо обратился он к ней, правда уже устроившись.

— Конечно-конечно, — согласилась она, — садитесь, пожалуйста. Но ногу ему нужно посмотреть, вдруг он коленку себе выбил.

— А вы в медицинском учитесь? — живо спросил Сашок.

— Нет, в лесном, — удивилась Маша. — Но я училась на курсах первой помощи, у нас в школе все рассказывали. Я могу даже шину наложить.

Диман тем временем переобулся в хорошие, но затрепанные кроссовки, подошел к товарищу, приподнял его и кряхтя подтащил к скамейке. Маша выпрямилась и смотрела на них, стоя против света.

— Ну и кабан ты, Сашок, — заявил Диман. — Этак грыжу можно заработать, таская тебя на горбу.

— Пока толстый сохнет, худой три раза сдохнет, — отозвался уже не воющий Сашок.

Диман был высокий и широкоплечий, но нескладный и довольно-таки тощий парень. Волосы у него были светло-рыжие, кожа совсем белая, щеки и нос розовые. Особенностью Диманова лица был крупный нос с горбинкой, но на кончике толстенький и немного вздернутый. В профиль благородная горбинка, анфас — трогательный розовый пятачок, вот как менялось его лицо в зависимости от ракурса. Глаза у Димана были небольшие, широко расставленные, веселые и умные — не то серые, не то зеленые.

Парень улыбнулся Маше, щурясь на солнце. Углы рта у него приподнялись вверх, и улыбка вышла очень хорошая — как лодочка…

Нет, на маньяков мальчики не походили. Однако что им было от нее нужно?

Диман уже снял с ноги Сашки наколенник и деловито ощупывал его колено. Сашка морщился и подвывал.

— Невер дэнс эгейн! — жалобно сказал Сашок Маше.

— Это из фильма «Отчаянный», — засмеялась она. Этот фильм они с Жанной смотрели с русским переводом, который накладывался на английский, и эту фразу в фильме говорил один из бандитов, когда другому бандиту прострелили ногу.

— Девушка любит Родригеса? — живо поинтересовался толстячок Сашка.

— Ну да, фильм-то смешной, там такие рожи! — откликнулась Маша.

— Нога твоя целая, сиди не вопи, — заявил Диман. — Давай переобуйся.

— А мне больно.

Диман, кряхтя, полез в рюкзак приятеля, вынул оттуда обсморканный носовой платок, отправил его прямо в урну и стал доставать сменную обувь.

— Девушка, можно мне тут посидеть рядом с вами, а то мне больно ходить? А скамеек тут не найти свободных, — состроил жалобную физиономию толстячок Сашок. — Рана немного зарастет, и камрад унесет меня на своем крепком плече с поля боя.

— Пожалуйста, сидите сколько хотите, — улыбнулась Маша. — Скамейка большая, мне места тоже хватит.

Она раздумывала, кто именно — Сашок или Диман — подбивает к ней клинья?

Падение прямо перед ее скамейкой показалось ей спектаклем, хотя по-другому оторвать ее от книги было невозможно: она стала бы огрызаться, а не знакомиться.

Сашок был толстенький и ростом ей как раз до виска, но ужасно забавный. Диман выглядел добродушным симпатягой — совсем не красавчик и не романтический герой, но на него было очень интересно смотреть: лицо его было подвижным и живым, нос, как у щенка, часто шевелился, выражая интерес, радость, удивление. Диман будто совсем недавно еще вдруг вымахал, как картошка: ручищи, ножищи, веснухи на носу. Этакий рыжий щенок-переросток, хитрый нос.

Вместе ребята выглядели очень смешно: рыжий и черный.

Маша собрала в кучу книжки-тетрадки, сумочку и примостилась рядом с ними на краю скамейки.

— А как вас зовут? — спросил Саша.

— Меня зовут Марией.

— А меня — А-лек-сан-дер, а вот его — Дмитрий. А покороче никак нельзя?

— Можно и покороче, только я не люблю, когда меня зовут Марусей.

— Ну и правильно. Тебе имя Маруся не подходит. Тебе Юлька подходит, — заявил Сашок.

— Юлькой не надо, зовите просто Машей, — улыбнулась она.

— Ну, Маша, с Восьмым марта тебя! — откликнулся Саша и толкнул локтем в бок Димана.

Диман полез за пазуху своей курточки и достал из внутреннего кармана маленький желтый цветок, который и преподнес Маше.

— С праздником! — произнес он.

Значит, Диман — это и есть тот, кто подбивает к ней клинья, а Сашка — группа поддержки, поняла Маша.

Она взяла в руку цветок. Это была примула.

— Какой малипусенький и красивенький! А где вы его нашли? — спросила она.

— На дороге, которая ведет к прудам. Там таких цветов полным-полно, — оживился Диман.

— Я даже и не ходила туда сегодня, пришла и сразу за книжки.

— Мы знаем, что ты тут книжки читаешь, еще летом тебя видели, подумали, ты в медицинском учишься, — сообщил Диман и ойкнул — Сашка опять пихнул его локтем в бок.

— Ты вроде волосы подстригла, — добавил Диман.

— Нравится?

— Да, класс.

Ребята жили неподалеку от Ботсада, что вызвало жгучую зависть Маши. Диман учился в Бауманском на программиста, а Сашка в Плешке на менеджера-управленца. Они катались на великах, скейтах и роликах, и Маша тоже мельком видела их обоих не по одному разу — вот почему она сразу же почуяла в них что-то знакомое с виду и нестрашное. Стало быть, это нельзя считать уличным знакомством — они познакомились не на улице, в Саду, а это совсем другое дело.