class="p1">Скатываюсь с живота Доналла лицом в мягкий ворс: мне нужно подумать. К щеке прилип чертов пенни, и если сейчас не встать, на коже отпечатается профиль королевы. А мне оно нужно?

– Напомни, зачем мы сюда переехали? – отряхиваю щеку я. – Индусские блевальни и дома есть.

– Они еще беднее, – смеется Доналл, поднимаясь, – там косарь был бы отличным уловом.

Когда его пальцы касаются моей ноги, по спине бегут приятные мурашки, и я машинально подаюсь назад, к его рукам. Обычно после пересчета денег мы празднуем добычу, но сегодняшний косарь выбил меня из колеи. Зато Доналлу хоть бы что: кажется, его амбиции не страдают и от косаря.

– А ты помнишь, какой сегодня день? – тягуче интересуется он.

– Вторник. Возможно, поэтому нам не повезло? По субботам в забегаловки ходит больше людей.

– Дурашка.

Доналл поднимается было, но тут же перекатывается и оказывается сидящим у меня на заднице, как наездник. Через секунду чувствую, как его пальцы начинают разминать мои затекшие плечи. Этому невозможно сопротивляться: слишком круто, чтобы даже пытаться.

– Три года назад в Корке я встретил тебя, печенька, – произносит он.

– Черт!

Опускаю лицо в ковер, сгорая от стыда: не то чтобы забыла… Я даже не пыталась по-настоящему вспомнить, когда наша годовщина. В прошлом году было то же самое, но Доналл случайно проболтался за неделю, что готовит сюрприз, и я успела подготовиться, но сейчас…

– Так и знал, что ты забудешь, – почему-то довольно говорит он. – Не прячь лицо, я хочу видеть твой стыд.

– Нет, – глухо бурчу я.

– Как по-взрослому. Что, еще скажешь, что подарок потерял курьер?

Руки продолжают разминать мне плечи, но куда сильнее, и теперь опускаются ниже. Когда первая волна неловкости спадает, снова поворачиваю голову набок.

– Доналл, я люблю тебя в любой день. – Я пытаюсь исправить положение. – Даже когда у нас нет годовщины.

– Ты невыносимая врушка. Пять минут назад ты меня не любила.

Приподняв голову, пытаюсь скосить на него взгляд, но Доналла не видно. И по голосу не понять, расстроен он или нет, или, может быть, разочарован? Боже, не голова, а чертово сито – ничего не задерживается, даже настолько важная дата!

– Ты… – А как такое спросить, если не напрямую? – Ты злишься на меня?

– Ну, другого я от тебя и не ожидал, – легко отвечает Доналл. – Ты даже про свой день рождения забываешь. И маму твою обычно я поздравляю…

– Прости.

– Эй, печенька, ты серьезно пригрузилась? – опускается он к моему уху. – Забей. Если хочешь, можем вообще ничего не праздновать или делать это в любой день по настроению.

– Три года, – бурчу ворсу ковра, – не верю, что мы уже три года вместе.

Доналл смеется и сползает на ковер, заставляя меня перевернуться. Его узковатые голубые глаза еще сильнее прищуриваются, и теперь в щелочках совсем ничего не видно.

– Насколько виноватой ты себя чувствуешь? – с интересом спрашивает он.

Ах он… Только сейчас понимаю, что все это время он специально выводил меня к этим чувствам, чтобы попросить что-то взамен.

– Не настолько, чтобы продолжать грабить индусские забегаловки.

– Прекрати говорить о работе. – Он прижимает палец к моим губам. – Иначе заставляю тебя рассуждать… в процессе.

– Вот как. – Слежу за его взглядом, опускающимся к моей груди. – Значит, ты просто хочешь потрахаться?

– «Просто» не хочу. У меня подарок.

Когда Доналл поднимается, не могу в очередной раз не отметить его крепкую круглую задницу, которую не способны скрыть даже спортивные штаны. У парней есть всего две красивые части тела: член и задница, в зависимости от степени везения.

В этом вопросе Доналл сорвал джек-пот, и я вместе с ним: у него вообще все в порядке. Еще и плотный торс с широкими плечами и сильными руками. Перед глазами словно встает – о боже, Ифа, это что, каламбур? – его прямой, окруженный короткими рыжими волосами, член. Широкий, с пропорциональной розовой головкой. Рот моментально наполняется слюной, и теперь игривое настроение Доналла становится мне на руку.

– Я чувствую твой взгляд на своей заднице, – сообщает он.

– Она слишком одета.

– Понял, принял. – Доналл без вопросов стягивает с себя штаны, открывая мне почти идеальный вид.

– Боже, надеюсь, что твой подарок – это не стриптиз, – вздыхаю я, – танцор из тебя как из говна пуля.

– На себя посмотри, – бросает он взгляд из-за плеча. – Перед тобой мужик в одних трусах, а ты лежишь мешком.

– Ладно.

Стягиваю с себя футболку, отбрасываю в сторону, и туда же вскоре отправляются джинсы. А еще сдвигаю к стене деньги, которые мы сегодня украли. Доналл прав: о работе мы подумаем позже. Сейчас, когда мой парень покачивает бедрами из стороны в сторону, роясь в ящике тумбы, последнее, о чем я хочу думать, – это грабеж забегаловок.

В конце концов, сегодня три года, как мы встретились в пабе в Корке, надрались, как две свиньи, и переспали у него в крохотной комнате под косым потолком. Что значит – три года, как мы больше не расстаемся.

Однажды я позову его жениться. Сам Доналл вряд ли сделает предложение – он, конечно, помнит про нашу годовщину, день матери или мой день рождения, но вряд ли придает значение кольцам и обрядам. Правда, мне уже хочется замуж… Но следующий год – високосный, так что к концу февраля можно будет как раз подготовиться.

Я уже придумала, как все будет: с какого-нибудь большого дела куплю кольцо, завяжу его в мешочек и помещу в центр эрекционного кольца, а его – в коробку. Представляю, с каким лицом он будет принимать мое предложение!

– Ну что, печенька, ты готова? – возвращается ко мне Доналл, тоже успевший раздеться до трусов.

Когда он опускается на одно колено, у меня едва не останавливается сердце: он что, решил порушить мой план? Но я не успеваю возмутиться: перед глазами вырастает его указательный палец, гордо поднятый вверх.

– Ты опоздал, маффин. – Еле сдерживаю смех. – Я не смеюсь над пальцами уже лет десять.

– Так и знал, что у тебя позднее развитие, – подмигивает Доналл. – Но ты торопишься: это все еще не подарок.

– Это радует, мы ведь уже обсуждали, что засунуть человеку палец в задницу – это не признак любви.

– И я все еще не согласен с этим. Если бы ты засунула палец мне в задницу, я бы тебе слова не сказал.

– Так у меня будет подарок или нет?

– Кажется, ты кое-что забыла. – Доналл резко убирает руки за спину. – Я тут единственный приготовил сюрприз нам на годовщину.

– Ладно. – Делаю виноватую рожицу. – Прости, любимый, больше не повторится. Могу я, пожалуйста, увидеть свой подарок?

– Какая же