Котов не успел сходить к «голосовикам».

Через двадцать минут его вызвали на экстренное заседание объединенного штаба по чрезвычайной ситуации, проходившее в Зале совещаний Кремля.

Проход был подготовлен заранее, равно как и все остальное, включая мощный бур, работающий от обычного щелочного аккумулятора. Каждый из тринадцати понимал: Хорь заботится в первую очередь не об их удобстве, а о выполнении задачи.

Примерно через час после взрыва на Курском вокзале с Малой Дмитровки на Садовую-Каретную свернул обшарпанный грузовичок «ГАЗ» с надписью «МЕБЕЛЬ» на борту. Машина ползла неторопливо, и возмущенные водители обгоняли ее, нажимая на клаксоны, покручивая пальцем у виска. На Садовом кольце скорость меньше семидесяти вряд ли приемлема. А этот ехал не торопясь, у самой бровки тротуара, к Самотеке.

У эстакады грузовик перестроился в правый ряд и за Театром кукол свернул на Делегатскую. Затем у дома номер четырнадцать — в 1-й Волконский переулок. Водитель — Пастух — выглядел таким же потасканным и обшарпанным, как и машина. Он внимательно смотрел на прохожих из-под кустистых бровей. На соседнем сиденье дремал парень в спецовке и бейсбольной кепочке — Крекер. На подъезде к Самотечной улице Пастух нажал кнопку, которая должна была включать вентиляцию. На самом же деле тумблер приводил в действие переговорное устройство, связывающее кабину и кузов.

— Внимание, — почти не разжимая губ, сообщил водитель, — мы на месте.

Грузовичок остановился напротив водосточного колодца. Железный люк оказался сантиметрах в десяти перед бампером машины. В ту же секунду Крекер открыл глаза.

— Эх, говорил же, надо в аварийку одеваться, — буркнул он.

— Мало ли что ты говорил, — отрезал Пастух.

— Ма-ало ли, — передразнил молодой. — Вот засекут нас, посмотрим, что вы тогда запоете.

— Не засекут, — спокойно сказал Пастух. — В это время дня тут пусто. Народ по домам сидит, сериальчики смотрит и пирожки с капусткой кушает.

Крекер набычился упрямо.

— Тебе-то, старый, откуда знать? Возьмут вот и засекут. Какая-нибудь бабка в окошко выглянет — и кранты. А если нас повяжут — махом всем вышак обломится.

— Не выглянет, — отрезал Пастух. — И вообще, не ной. Все будет абгемахт.

— Абгемахт, абгемахт. — Крекер был недоволен. Отличался он своевольным и сварливым характером. — Вы, блин, такие уверенные, как неваляшки. Знаешь, что с неваляшками случается, старый?

— Ну?

— Ломаются они, вот что. Об пол стукаются и разбиваются.

— Ладно, хорош болтать, — оборвал партнера Пастух, — давай за работу.

— Жалко мне вас, старый, — с притворной печалью произнес Крекер. — Попомните потом мои слова, да поздно будет. Я-то всегда свалить успею, если жареным запахнет, а вот вы, твердолобые, будете сидеть, пока задницу не напечет. А, да чего тебе объяснять!.. Только время зря теряю.

— Иди, иди, — усмехнулся Пастух. — Это у тебя нервное.

— Пошел ты!..

Крекер открыл дверцу, спрыгнул на тротуар и остановился, разминая ноги. Стащив кепочку, пригладил длинные белые волосы, стянутые в хвостик, пошевелил плечами, покрутил кистями рук. Проделывая это, он как бы между прочим посматривал на окна ближайших домов. Тишина. Никого. Прав Хорь, прав. Место тихое. Ни машин, ни прохожих.

Повернувшись к грузовику, Крекер вновь нацепил кепочку. Это и был условный сигнал.

Пастух еще раз нажал кнопку.

— Все чисто.

* * *

В кузове фургона заканчивались последние приготовления. Боевики Хоря подхватывали амуницию и оружие. Координатор операции, Шептун, сидевший у стены, сплошь заставленной радиоаппаратурой, повернулся в кресле.

— Начинаем. Удачи, парни.

Металлическая дверь кузова распахнулась. Затянутые в черное фигуры одна за другой исчезали в ярком солнечном дне. Со стороны происходившее напоминало американский боевик. Люди, выпрыгивавшие из мебельного фургона, экипированы были сообразно заданию: черные комбинезоны, бронежилеты «коммандос», усиленные дополнительными пластинами, приборы ночного видения, сдвинутые пока на лоб, черные кепки, фонари на поясе, дымовые и осколочные гранаты, фляги, аптечки в специальных подсумках, ножи «катран», обоймы для автоматов, альпинистские веревки и плащ-палатки, пристегнутые к спине, карабины, пистолеты — у кого «гюрза», у кого «беретта-92» — в кобурах на поясе, крохотные передатчики «Кенвуд» со скремблерами. И у каждого на груди висел автомат. У троих — спецназовские «валы». Еще у четверых — «АКСУ». Белоснежка сжимала в руках снайперский «винторез», увенчанный мощным телескопическим прицелом.

Айсберг и вовсе тащил на себе целый оружейный склад. На левом плече у него болтался спаренный огнемет «РПОА», на правом — барабанный гранатомет «РГ-6» и объемистая сумка с запасом гранат, на груди — компактный «АКСУ». Несмотря на солидную тяжесть, гигант двигался легко, как балетный танцор.

Лица у всех были густо раскрашены серым и черным маскировочными карандашами, отчего боевики напоминали хищных животных — обитателей джунглей.

Пока группа выбиралась из кузова, Крекер взял из фургона стальной крюк, подцепил крышку люка и отодвинул ее в сторону. Прошло несколько секунд, и улица вновь была пуста. Боевики скрылись в подземелье. Крекер задвинул люк и спокойно направился к машине. Не торопясь, закрыл кузов, запрыгнул на подножку и, сунув руку в кабину, подхватил наплечную кожаную сумку.

— Ну что, старый, разбежались?

Пастух усмехнулся.

— Давай беги, Печеньице.

Крекер тоже расплылся в улыбке.

— Будь здоров, не кашляй. Ни пуха!

— К черту! Смотри в оба.

— А как же… Увидимся.

— Обязательно.

Крекер повернулся и зашагал по улице, беспечно насвистывая что-то себе под нос.

На данном этапе операции у каждого из них была своя задача.

В фургоне остались пятеро: Пастух, Шептун, Близнец, выполняющий функции оператора, Папаша Сильвер и человек в штатском, сидящий в стороне и не принимающий участия в общей подготовке. Задача Шептуна и Близнеца заключалась в перехвате радиопереговоров военных, милицейских и воздушных патрулей и корректировке в соответствии с этим действий группы. Пастух и Папаша Сильвер в случае обнаружения фургона должны были обеспечить отход координационной команды.

В кузове был установлен маленький телевизор. Еще один крохотный телевизор «Касио» с жидкокристаллическим дисплеем лежал в кармане рубашки Крекера. Под мышкой у него, как и у остальных членов группы, в удобной кожаной кобуре пряталась «гюрза». На правом боку, в специальных кармашках, устроились запасные обоймы: пять штук по восемнадцать патронов каждая. Девяносто выстрелов. А стрелял Крекер отменно, из-за чего и был завербован Хорем. На голени он укрепил специальные ножны, в которых покоился тонкий удобный нож с обоюдоострым клинком. В сумке лежали переговорное устройство, диктофон, телефон сотовой связи, моток изоленты, три трехсотграммовые пластитовые шашки, шесть детонаторов и три радиовзрывателя.