Говорят, что главнокомандующим вместо Френча назначат Хейга, но это лишь неопределенные и неподтвержденные слухи. Дела в Дарданеллах идут не так хорошо, как надеялись. Там сильное течение; плавучие мины, установленные немцами, представляют еще одну угрозу, для которой пока не нашли адекватного противоядия. Ян Гамильтон гораздо старше Амада. Русские, у которых не хватает ружей, демонстрируют волчий аппетит, и никто им ни в чем не отказывает. Сегодня ужинал у Ла Тремуйля. Были Г. де Бретейль, молодая герцогиня д’Юзес, Шнайдеры, мадам Дюрфор и Гист — бельгиец, который живет в Париже и участвует в гонках.

21 марта 1915 г. Спал во время налета цеппелинов и ужасного грохота пушек. Д. выглянул из окна, которое выходит в сад; он видел лучи прожекторов над Эйфелевой башней и вспышки разрывов там же. Один большой желтый цеппелин, который летел довольно низко, проследовал над церковью Сен-Филипп-дю-Руль.

24 марта 1915 г. Речь Грея в понедельник достойна восхищения; в ней кратко излагаются факты. Почему он и его коллеги проявляли упрямство и глупость, действуя так, словно Германия достойна доверия? Мюррей Элибанк, который снова здесь, вчера был в Национальном собрании. Члены комиссии по международным отношениям сказали ему, что в определенных кругах выражают беспокойство из-за предположения, что Англия и Россия распорядятся Константинополем за спиной у Франции. Кроме того, от представителей высшего общества я слышал, что сотрудники французского МИДа охотно проявили бы твердость по отношению к России, если бы правительство Великобритании продемонстрировало склонность поддержать французское правительство, но первое, напротив, спешит уступать России во всем.

Утром ко мне приходил посол Нидерландов, который только что вернулся из Германии. Он привез письмо князя Радолина[146] его племяннице, жене Тиррелла, в котором выражает ей соболезнования по случаю гибели ее сына. Первая жена князя была сестрой матери Тиррелла. Радолин передает мне приветы; в нынешних условиях он упал духом и критикует тех, кто развязал войну. Его очень грязно и бесцеремонно отправил в отставку Бюлов[147]. Княгиня, у которой есть родственники во Франции (Кастелланы и др.), допустила неосторожные высказывания, и ее имя вычеркнули из списка «Дам сердца». Посол Нидерландов, де Стюэрс, католик и настроен вовсе не прогермански. После своего пребывания в Германии, куда он ездил навестить дочь, — кажется, она замужем за немцем — он считает, что немцы сумеют продержаться до сбора урожая. Перебои с продуктами начнутся в январе 1916 года. Вряд ли все меры, принятые немцами в связи с поставками продовольствия, были благоразумными. Судя по всему, в Германии уже ощущают недостаток продуктов, иначе они не рискнули бы конфликтовать с Соединенными Штатами, объявив морскую блокаду и проявив неуважение к доводам американцев.

26 марта 1915 г. По слухам, в штабе Жоффра считают, что Френч не всегда действует в соответствии с указаниям Жоффра. Приходится часто совещаться, решая, что и как сделать, а когда планы утверждены, Френчу следует руководствоваться пожеланиями Жоффра. Иначе начнется неразбериха, которая может привести к катастрофе. Недостаток боеприпасов, особенно снарядов, — вот что задерживало и продолжает задерживать все стороны, особенно французов: им вечно кажется, что у них всего хватает. Расход снарядов огромен и намного превосходит все расчеты. Очень повезло, что у власти правительство радикалов, потому что ни один консервативный кабинет министров не сумел бы справиться с железными дорогами, поставками продовольствия, блокадой и забастовщиками в автократической манере нынешнего кабинета. Полагаю, что задержка в организации мастерских связана с надеждой, что развитие событий отменит их необходимость; что они как-нибудь справятся и не придется предпринимать шаги, которые сделают нынешнее правительство непопулярным у Лейбористской партии. Однако Китченер не политик и не охотится за голосами; он вынужден настаивать.

27 марта 1915 г. На обеде был сенатор Янг. Он человек рассудительный. Недавно он побывал в Лувене, Намюре и Льеже. Он сказал одному немецкому офицеру, мать которого англичанка и который держался вполне вежливо (хотя и сказал, что англичане — настоящие враги и должны быть побеждены), что немцев разобьют. В Лувене он видел забрызганную кровью стену, у которой без всякого повода расстреляли двух священников. Он видел страдания и следы жестокости и зверств немцев, но не склонен верить в зверства по отношению к детям. Во всяком случае, он ничего подобного не видел. Он приехал в Англию на британском корабле, который шел под голландским флагом, и радовался по праву. Он бы охотно плыл под любым флагом, даже с полумесяцем, лишь бы корабль не потопили немцы. Он собирает материалы, связанные с войной, для своей газеты. По его мнению, количество немцев в Соединенных Штатах, то есть рожденных в Германии и их детей, достигает 5 миллионов человек.

Шериф-паша[148], шурин великого визиря, разработал мирный план, в основе которого лежит вытеснение немцев из Турции и сохранение границ Османской империи в довоенном состоянии. После того как к власти пришли младотурки, он живет в Париже. Он курд.

Утром Мильеран сказал мне, что завтра состоится встреча в Шантийи, на которой будут присутствовать он, Китченер, Жоффр и Френч. Интересно, удастся ли им прийти к взаимопониманию: он, кажется, доволен успехами. Делькассе сделал доклад перед Комиссией Национальной ассамблеи по международным делам относительно Константинополя и проливов; здесь, как и в Лондоне, невозможно долго хранить тайну. О Дарданелльской экспедиции было известно только узкому кругу. Луис Малле услышал о ней за ужином от Лео де Ротшильда, который узнал о ней от Альфреда де Р., а тот, возможно, получил сведения во время своих ежедневных визитов к Китченеру, в военное министерство и на Даунинг-стрит, 10. В наши дни не существует такого понятия, как тайна. Мне известна лишь одна женщина, которая не болтает.

28 марта 1915 г. Больше узнал о докладе на Комиссии по международным делам. Более недели назад Делькассе сообщил членам комиссии, что Франция «a pris des engagements formel»[149] перед Россией относительно ее пожеланий в связи с Константинополем. Комиссия выказала явные признаки недовольства. Два члена комиссии, одним из которых был Дени Кошен, резко возражали — возможно, последний отчасти потому, что он ревностный католик, — против того, что собор Святой Софии окажется в руках православных. Делькассе отметил, что Франция получит Александретту! Надо отдать должное Грею. Когда они с Камбоном обсуждали этот вопрос, он спросил: «Неужели вы попросите меня признать, что Александретта является частью Сирии?» Делькассе осенью говорил с депутатами о Палестине, но в последнее время не упоминал о ней. Поэтому они пришли к выводу, что данный вопрос с Россией урегулирован. Считается, что в июле, когда президент Франции приезжал в Петербург, русскому правительству дали надежду, а может быть, более чем надежду, что правительство Франции не станет возражать против того, что Россия получит Константинополь. Многие французские государственные деятели надеются, что Англия выскажется против, что британские и французские войска попадут в Константинополь раньше русских и таким образом обеспечат хорошее поведение России. Здесь принято считать: если Россия закрепится на Кавказе и на Босфоре, если она будет управлять северным окончанием Багдадской железной дороги, Англия окажется на побегушках у России в Месопотамии.