— Да нет, нормально все… — буркнул Саша.

— Если нормально, давайте с Ярыгиным, парня домой проводите, — Прокофьев кивком указал на Герасимова.

Братья переглянулись, но Ярыгин им все объяснил. Правда, сначала он бросил недоуменный взгляд на Прокофьева. Дескать, он и один бы справился. Но майор так не думал. Карамболь вроде бы и спокойно себя ведет, и люди его в последнее время не светятся, но слететь с катушек они могли. Перестрелка в Хлястово яркий тому пример.

Герасимова увели, а Прокофьев отправился в так называемый женский кабинет. И едва не подался назад, увидев Лиду с поднятой рукой и дыроколом в ней, который она собиралась метнуть в Прокофьева, думая, что в кабинет снова заглянул бывший муж.

— Извините, товарищ подполковник! — опуская руку, тихо сказала она.

— Мы же договаривались, никакой грызни в отделе!

Честно говоря, Прокофьев так и не понял, из-за чего развелись пары. Вроде бы все хорошо было, вместе жили, вместе работали и радости делили, и горести. И главное, верность друг другу хранили, Прокофьев точно это знал. Говорят, не сошлись характерами, устали друг от друга. И одни развелись, и другие. Бред какой-то. Бред, потому что не было никакой усталости. Любовь была, а усталости нет.

— Больше не будем! — вздохнула Раиса.

И она хороша в деле, и Лида такая же толковая, шустрая, инициативная, правда, порой чрезмерно, что иногда выходило боком не только ей.

— Может, вам сначала все начать? — спросил Прокофьев.

— С кем сначала? — нахмурилась Лида.

— С кем… Сарычев на свободе, возможно, уже в городе. А деньги мы так и не нашли.

— Найдем!

Раиса повела правой рукой, как будто хотела тронуть себя за левую грудь. Но так только показалось. На самом деле она поправила кобуру под мышкой. А показалось, потому что грудь у нее такая, что ни рукой не обойти, ни взглядом. Может, ей на поясную кобуру перейти?

Прокофьев тихонько кашлянул в кулак. Он же начальник, ему полагается оценивать физическую подготовку подчиненной, умственные и аналитические способности, но никак не размер груди. Тем более что так ни к тому, ни к другому нареканий нет. Это он мог сказать как мужчина, который уже привык обходиться без любви к женщине.

— Спокойно находите, спокойно берете на сопровождение. И осторожненько, осторожненько… Вдруг он вас на деньги выведет.

— Сарычев? — спросила Лида с таким видом, как будто не могла вспомнить, с кем ей предстоит иметь дело.

— Александр и Павел к вам присоединятся чуть позже, — сказал Прокофьев.

— А-а, Сарычев! — коварно улыбнулась Лида. — Интересный, между прочим, мужчина!..

Прокофьев с осуждением глянул на нее. Это ведь она Сашу сейчас перед собой увидела, его дразнит.

— Да это мы шутим! — Раиса легонько дернула Лиду за рукав.

Прокофьев укоризненно повел бровью. Оказывается, Лида подзуживала своего бывшего мужа не только от своего имени, это она дразнила Сашу и Пашу вместе с Раисой. «Мы шутим!»

— Но мы больше не будем! — качнула головой Лида.

— Мы все понимаем, — поддакнула Раиса.

— У нас одна лодка, и грести все должны в одну сторону, — строго сказал Прокофьев.

— И когда прибудут гребцы? — вроде бы в шутку, но вместе с тем и всерьез спросила Лида.

— Прибудут. И не вздумайте мне посадить лодку на мель.

Прокофьев выразительно посмотрел на часы. Задача поставлена, время идет, и пустые разговоры сейчас неуместны.

Глава 11

Вчера солнце светило, сегодня дождь идет, но весна все равно чувствуется: где-то на деревьях уже листья распускаются, а где-то еще только почки набухают. И любви хочется. Но не получается. И не получится. Саше нужна только Лида, а с ней не заладилось. Сначала все было хорошо: сошлись, притерлись, поженились, сняли одну большую квартиру на две пары, а это быт с его необустроенностью и прочими неудовлетворенностями. А еще притирка характеров продолжалась, да так, что сначала заискрило, а затем и зубчики на шестернях ломаться стали. А искрило и ломалось не только в быту, но и на службе. И не только между Сашей и Лидой, Паша с Раисой тоже возненавидели друг друга. В итоге развод. Тоска и печаль.

— Смотри, «гелик» за мусоркой!

Ярыгину проще, у него в семье и в лад, и впопад, дурные мысли в голову не лезут, потому он и заметил «Гелендваген», который как будто прятался за мусорными баками.

Герасимов еще только припарковывал свой «Фокус» к подъезду, но его уже заметили, двери «Мерседеса» открылись, показались мощного сложения парни, лысый Жрун и кривоносый Лазарь. После памятной перестрелки в Хлястово Саша остро интересовался и самим Карамболем, и продуктами его жизнедеятельности, знал их по именам и по кличкам.

Два таких продукта как раз и шли хватать несчастного Герасимова.

— Ну вот и понеслась! — открывая дверь, бодро проговорил Ярыгин.

Он сиял от восторга в предвкушении крутой драки. Но так только казалось. Кто-кто, а Ярыгин умел держать себя в руках.

— Бить больно, но аккуратно! — подхватил Паша.

— Не бить! — мотнул головой Савелий. — И про Герасимова ни слова!

— Ну да, — кивнул Саша.

Крепко попал парень, не позавидуешь, как бы не усугубить ситуацию.

— Мужики, а где здесь улица Геринга, сорок пять? — на ходу, громко спросил Ярыгин.

Он стремительно шел на сближение с бандитами. Такой же рослый, мощный, и подраться не дурак. И рассудительный парень, этот Савелий, и бесшабашный одновременно. Не чэпэшник, на рожон вроде бы не лез, но эти его замашки крутого парня в свое время покорили Сашу. Он до сих пор ловил себя на мысли, что старается подражать Ярыгину.

— Какого, на хрен, Геринга! — Жрун в замешательстве смотрел на Савелия.

Ну конечно же, он узнал его. После перестрелки в Хлястово кодлу Карамболя хорошенько встряхнули, тщательно отфильтровали, кому-то припомнили старые грехи.

Того же Жруна даже отправили в исповедальню, несколько месяцев он провел в сизо. Савелий его задерживал, руку ему тогда чуть не сломал.

— Ба, знакомые все лица! — Савелий лихо раскинул руки, то ли обнять хотел Жруна, то ли с размаха ударить.

— Обложка журнала «Их разыскивает полиция!» — Саша ничуть не боялся ответного гнева.

— И кунсткамера! — засмеялся Паша.

Он стремительно заходил в тыл бандитам. Саша поджал их с фланга, а Ярыгин просто встал у них на пути.

— Эй, полегче! — Лазарь расправил плечи.

— Куда идем, гопота? — разухабисто спросил Ярыгин. — Кого кошмарить собираемся?

— Какой кошмарить?! — скривился Жрун. — Просто идем!

— По девочкам?

— Почему по девочкам?

— Ну кто его знает, может, Карамболь вас к лику сутенеров причислил? — Ярыгин брезгливо поморщился.

— Каких сутенеров?! Юрий Сергеевич девочками не занимается! — мотнул головой Жрун.