Тридцатипятилетний Стефан Риньо, два с лишним года работающий в рекламном агентстве, на миг прервал свою речь и посмотрел на Кристофа – убедиться, что тот улавливает всю исключительную тонкость сказанного. Но ровно в этот момент Кристоф, нимало не восхищенный, вертел свой телефон на стеклянном столике переговорной комнаты и говорил себе, что если этот кретин еще раз скажет “всплывающее окно”, он пошлет его вместе с его сраными рекламными идеями по всем известному адресу.

Кристоф поднял голову.

– Да, конечно, помогать пользователю. Но я вам уже говорил: всплывающие окна отпугивают посетителей. Человек заходит на сайт, видит это и уходит; ничего хорошего ни для нас, ни для бренда. Такая реклама дает противоположный эффект. Я бы предпочел, чтобы вы предложили не всплывающие окна, а что-то другое.

– С учетом средств, которые бренд готов вложить в эту операцию, и числа кликов, которые создает система всплывающих окон, нам это представляется наилучшим решением.

– Люди будут кликать вашу рекламу, это верно. Но по ошибке. Они кликают статью, собираясь ее прочесть, и ровно в эту секунду вылезает ваше всплывающее окно и их заносит на сайт бренда. В результате они злятся и уходят с сайта.

– Случаи отмены действия при всплывающих окнах действительно имеются, но их количество ограниченно.

Кристоф, сам того не замечая, снова начал вертеть телефон. Но под обиженным взглядом Стефана Риньо, служащего рекламного агентства, оставил его в покое.

– Хорошо, я бы предложил вам, Стефан, чтобы мы оба, каждый со своей стороны, еще подумали, как нам иначе решить этот вопрос. Уверен, можно найти какую-то новую форму, которая устроит бренд и не будет бесить пользователей.

Он пожал руку Стефану Риньо и вышел из стеклянного бокса. Наконец-то можно послать эсэмэску Клер, спросить, водила ли она малышку к педиатру. Хлоя сегодня утром опять жаловалась, что у нее болит живот. Напрасно Кристоф уговаривал себя, что вряд ли речь идет о предменструальных болях, ведь девочке едва исполнилось восемь лет, – эта мысль не выходила у него из головы. С той химической гадостью, какую они поглощают в товарных количествах, все возможно. В прошлом месяце он, к несчастью, повесил статью о росте числа детей с преждевременным половым созреванием. Средний возраст первых месячных понизился с 14 до 11 лет. Он прекрасно сознавал всю очевидную абсурдность своей гипотезы; поэтому, кстати, и Клер ничего не сказал, в полной уверенности, что она пошлет его далеко и надолго. Но с тех пор, как дочь стала жаловаться на боли в животе, его неотступно преследовал образ Лины Медины, перуанки, которая родила в пять с половиной лет от роду. Фото девочки с изуродованным беременностью тельцем, случайно попавшееся на глаза в гугле, надолго выбило его из колеи. Разумеется, он прочел достаточно дурацких книжек по психологии, чтобы задаться вопросом, не означает ли эта тревога еще и его собственного бессознательного сексуального влечения к дочери. Тем самым к страху преждевременного пубертата добавлялся страх оказаться одержимым подавленной педофилией.

Снова усевшись за свой письменный стол, он безотчетно взглянул на гигантский телеэкран, высившийся посреди опен-спейса и беспрерывно крутивший новости BFM. Звук был отключен, но в его мозгу отпечаталась бегущая строка: “Полемика, вызванная заявлением статс-секретаря…”, из чего следовало, что он не пропустил ни единой новости за те сорок пять минут, что длилась их встреча со Стефаном Риньо.

– Кристоф, мне надо с тобой поговорить.

Он поднял голову и посмотрел на Ванессу. Год стажировки и три временных контракта, прежде чем ему удалось взять ее на работу как журналиста. Иными словами, Ванесса была девушка упорная. Ему она очень нравилась. Серьезная, строгая, знающая. Но в данный момент она торчала у его стола с видом человека, решившего ни на миллиметр не сдвинуться с места, пока ее просьбу не выслушают.

– Ок. Угостить тебя кофе?

Четыре года назад, заняв место главного редактора Infos, нового сайта, запуска которого наконец добился от Жан-Марка Де Лассаля, он категорически отказался от собственного кабинета, отдельного от остальной редакции. Он должен был иметь возможность общаться со всеми без необходимости всякий раз вставать из-за стола и тащиться по коридору в опен-спейс. В этом был только один недостаток: когда он хотел переговорить с кем-то наедине, возможностей имелось всего две. Если встреча была важной, он направлялся в переговорную; во всех прочих случаях довольствовался коридором, где стояли кофейные автоматы. Несмотря на жесткое лицо Ванессы, эту встречу он счел “не очень важной”.

– Ну? Что стряслось? – спросил он, протягивая ей двойной капучино без сахара.

Кофейные вкусы каждого из своих сотрудников он знал наизусть.

– Я по поводу Томб. Конечно, он отличный веб-мастер, но он до сих пор не выложил мою инфографику о реальных затратах на одного иммигранта. Я пахала как проклятая, искала и перепроверяла все цифры, чтобы сделать ее как можно быстрее, и вот, приехали. Я должна ждать, когда месье соблаговолит ею заняться. Пойми, я так больше работать не могу. Либо он, либо я. Выбирай.

Драматическая банальность. Разработчики сайта загружены выше головы, ему бы надо нанять еще двоих. Простое уравнение: чтобы набрать новых людей, сайт должен приносить больше денег, а чтобы сайт приносил больше денег, надо набрать еще людей. Он уже сталкивался с этой проблемой в те далекие времена, когда работал в Vox. Но сегодня четверг, всем уже все осточертело, его команду две недели подряд заставляли работать над дико нудными темами, и напряжение сказывалось. Он решил применить план А в четырех этапах.

Этап первый: дать почувствовать, что прекрасно понимаешь масштабы проблемы:

– Понимаю, ты нервничаешь…

Этап второй: выбить собеседника из равновесия:

– …но на самом деле это моя вина. Злиться надо не на Тома. Я велел ему срочно решить проблему загрузки страниц в мобильной версии сайта. Это действительно срочно, я потребовал заняться этим в первую очередь.

Этап третий: покаяться:

– Забыл, что надо выложить твою инфографику. Прости.

Этап четвертый: оправдаться:

– Ты прекрасно понимаешь, что мы все сейчас перегружены. Делаем все, что можем, все уладится, когда стихнет эта полемика вокруг убийства. А пока я попрошу Тома после обеда заняться твоей инфографикой.

Ванесса удовлетворенно улыбнулась, решив, что одержала победу, и Кристоф смог наконец вернуться на рабочее место. Половина одиннадцатого, он уже провел две абсолютно бессмысленные встречи, пора приниматься за дело. Он подключился к чату IRC. В такое время друзья, наверно, уже встали. Подождал десять секунд и понял, что ответ будет: “или не встали”. Он надел наушники, чтобы слышать уведомления чата, пока будет читать статьи. Посмотрел, что творится на других сайтах по поводу убийства этих подлых бедняков, хапающих деньги общества, чтобы накупать себе “кроссовок и винища”, как заявила сегодня утром по радио статс-секретарь. В одиннадцать часов в наушниках блямкнуло, и он вернулся на страницу IRC.