Через мгновение джип Каллипигова подъехал к бронетехнике. Каллипигов самолично прошел с помощниками к инвалиду-орденоносцу.

– Имя? – строго спросил Каллипигов инвалида.

– Анатолий, – ответил орденоносец. – А про Любу вы ничего не знаете, про Зефирову? Чё хоть там случилось-то?

– Здесь вопросы я задаю, – строго ответил Каллипигов.

– Liebe! Liebe! – внезапно понеслось над толпой.

Это прибыли музыкальные группы.

– Лийбе! Лийбе! – дружно пела площадь. – Любовь! Любовь!

– А любовь-то при чем здесь? – высокомерно сказал Каллипигов. – Устроили балаган.

Он испытующе оглядел толпу, выкрикивающую «лийбе». И внезапно Каллипигова пронзила вторая за этот день мысль. Он наклонился к помощнику и сказал:

– Ты понял положение? Путин убил безногую бабу по фамилии Либерман.

– Еврейку?! – с полуслова понял тревогу Каллипигова помощник. – А почему без ног?

– Арабы постарались.

– Понял.

– Ничего ты не понял! – осадил Каллипигов. – Ты понимаешь, как дело обернулось? Это же политический вопрос! Израиль теперь на дыбы встанет… А свои, русские ходорковские? Чуешь, что они скажут?

У Каллипигова зазвенел мелодией «Семь сорок» мобильный телефон.

– Надо бы мелодию сменить, – извлекая трубку, произнес Каллипигов, – в свете последних событий. Надо бы чего-нибудь русское, народное в мобилу установить.

– Давайте я вам «Мурку» закачаю, – предложил помощник. – Я коды знаю.

– Да, Мурка, слушаю тебя! – прокричал Каллипигов в трубку. – Тьфу, это ты, Зинаида? Да никого я не ждал! Да какая баба? Это заместитель со своей «Муркой» сунулся под руку, ну, я по инерции… Зинаида! Уймись. Тут такие дела. Ты Евроньюс смотришь? Сериал? Зинаида, ты меня удивляешь. Я не знаю пока конкретно, что произошло, но Путин с час назад убил бабу по фамилии Либерман. Вот и я говорю, стрельнуть даже первым лицам государства нельзя, чтоб на проблему антисионизма не нарваться! В общем, ты мне пока не звони, не до тебя. Возможно, ночевать не приду. Да ничего я не выдумал! Зинаида, прекрати! Да у какой Мурки? На службе буду всю ночь. Все, пока!

Журналисты, проводившие собственный сбор информации и как бы невзначай стоявшие рядом с Каллипиговым, ринулись в сторону: диктовать новые стендапки. А затем назад, к Каллипигову, с уже готовыми острыми вопросами.

– Установлена ли личность Либерман? Она гражданка Израиля или России?

Каллипигов не растерялся.

– Без комментариев, – важно сказал он и быстро сел в джип.

Помощник включил телевизор и переключил канал на Евроньюс.

«Массовые волнения имеют место в Москве», – сказали за кадром.

– Гляди-ка, наш джип, – радостно вскрикнул помощник, указывая на экран.

– Журналисты, сволочи, везде достанут, – самодовольно ответил Каллипигов, польщенный вниманием прессы.

«Несколько тысяч россиян с ограниченными возможностями собрались на подступах к резиденции главы России, Кремлю, – продолжал комментатор. – По последней, уточненной информации, поводом для волнений послужило зверское убийство инвалида-колясочницы по фамилии Либерман. По сообщениям из Москвы, убил Либерман один из руководителей страны. Правительство Евросоюза срочно собралось для консультаций. Мировые биржи пока не отреагировали на события в Москве. Оставайтесь с нами!»

– Ну ты подумай! – хлопнул по колену Каллипигов. – Все как я и предположил. Ну-ка, щелкни на «Первый». Чего там наши набрешут?

«Президент США выразил озабоченность гибелью инвалида Либерман. Владимир Путин пообещал взять расследование инцидента под личный контроль. Вместе с тем российский руководитель подчеркнул, что гибель гражданки Либерман – сугубо внутреннее дело России. В конце разговора российские и американские руководители сошлись в том, что борьба с терроризмом – общее дело обеих стран».

– Вас не спросили, – раздраженно сказал Каллипигов, поглядев на фотографию американского президента.

Каллипигов покинул джип и направился к автофургону с передвижной криминалистической лабораторией.

– Есть что?

– Одна пуля. Прошла навылет. Сиденье инвалидной коляски прострелено пулей точно такого же калибра.

Каллипигов заглянул внутрь фургона и бросил взгляд на коляску с продранным сиденьем.

– Значит, все сходится? – сказал он.

Каллипигов вернулся к джипу, сел внутрь, мельком взглянул на экран телевизора.

«– Сейчас у нас прямое включение. В Кремле на месте инцидента находится наш корреспондент Антон Семенихин. Антон?

– Я нахожусь в Кремле, где сейчас идет опрос свидетелей инцидента с инвалидом Либерман. Только у зрителей нашего канала есть возможность услышать рассказ свидетелей происшествия. Как вас зовут?»

Каллипигов рассеянно смотрел на экран. С экрана на Каллипигова глядел странный человек в пиджаке на голое тело и неприятным взглядом бесцветных глаз с крошечными зрачками.

«– Я стоял вон там, – указал рукой человек, – когда вышел Путин. Я неоднократно обращался к Владимиру Владимировичу письменно. Но он ни разу не ответил. Приходили какие-то отписки из его администрации. Я приезжал в приемную, с просьбой записать меня на аудиенцию к Путину. Но мне неизменно отказывали. Более того, спецслужбы поместили меня в психбольницу.

– А по какому вопросу вы хотели встретиться с Владимиром Владимировичем? – спросил корреспондент.

– По вопросу переименования шахматных фигур. Я требую, чтобы шахматный король был переименован в царя, королева – в царицу.

– Понятно, – оборвал корреспондент. – И что вы увидели на этом месте?

– Когда Владимир Владимирович вышел к нам, я опять привлек его внимание к вопросу переименования шахматных фигур криком «Царь! За царя-батюшку!». Но он лишь махнул рукой и посмеялся надо мной. Тогда я вынул из сумки пистолет и два раза выстрелил».

Человек сунул руку в холщовую сумку и извлек пистолет.

Корреспондент оторопело смотрел на оружие.

Каллипигов скатился с сиденья и, вывалившись из джипа, бросился к оператору. Он закрыл камеру папкой с документами и скомандовал, показывая на реорганизатора шахмат:

– Задержать!

Группа в камуфляже и черных спецовках повалила странного человека. Лежащему на брусчатке шахматисту пинками раздвинули ноги, прошлись для порядка дубинками по спине, ткнули в рот дуло автомата и заковали в наручники. Через секунду он уже сидел в машине Каллипигова и давал довольно связные показания.

– Фамилия? – сурово спросил Каллипигов.

– Фишер.

– Слушай, – понизив голос, обратился Каллипигов к помощнику. – Это чего же? Опять с берега реки Иордан?