Ратко остолбенел.

— Нюта… А как же я? За меня замуж пойдешь?

— Не пойду! — выкрикнула Нюта. — Хочешь видеть, как я старюсь? Как старятся наши дети? Хоронить нас тоже сам будешь?

Ратко молчал. Если и нашелся что ответить, то было уже поздно.

— Не подходи ко мне больше и на глаза не показывайся! Видеть тебя мочи нет! — Девушка развернулась и, взметнув вихрь снега и ярких юбок, побежала с поля прочь.

Волшебник остался стоять, придавленный неожиданным открытием.

Рядом со мной шевельнулась и выпрямилась Белоника. Я уже и не знала, куда мне смотреть — на нее или на Ратко. Лицо красавицы было белее мела, закушенная губа подрагивала, а зеленоватые глаза превратились в два омута, почти не отражавших света.

— Что…

Договорить я не успела. Белоника решительным шагом обошла подводу с бочкой, замерла прямо перед великаном, словно бы на минуту став выше его ростом. Этакой царственной осанке позавидовали бы многие из знакомых мне королевских отпрысков. Последовала пауза… а затем девичья ладонь описала дугу и со всей силы ударила богатыря по лицу. Пощечина была такова, что в ушах зазвенело даже у меня.

— Подлец ты, Ратко!

Волшебник не подумал увернуться и даже не отшатнулся, будто принимал заслуженное наказание. Вряд ли потрясение могло помешать ему перехватить руку Белоники, точно не после того, что я наблюдала во время кулачных боев.

— Я же хотел как лучше… — сказал он тихо, кончиками пальцев осторожно дотрагиваясь до следа от ладони, который уже начинал наливаться краснотой. — Я в жены хотел ее взять.

— В жены он хотел ее взять! Сватальщик недоделанный! Как женихаться — они все горазды, а как о последствиях подумать — так голову дома позабыли!

Красавица толкнула великана в грудь, так что тот от удивления сделал шаг назад, и, смахнув злые слезы, побежала обратно на поляну. Кажется, она позабыла не только обо мне, но и обо всем на свете.

— Белоника! — закричала я ей вслед, но девушка даже не обернулась.

В таком гневе молодую волшебницу я еще не видела. Неужели ревность? Нет. Очевидное, но абсолютно неверное предположение. За много лет я научилась распознавать каждое основное человеческое чувство практически с полувзгляда. Белка ничего не питала к Ратко, а он к ней. Здесь было что-то другое.

— Ратко! — тихо и ласково позвала я, втайне надеясь, что богатырь сам все объяснит.

Но волшебник лишь махнул гигантской рукой.

— Отстань, малая! Не до тебя.

Гигант развернулся и побрел прочь, сильно сутулясь, будто на плечи ему грузом еще не прожитых лет легли совершенно иные, взрослые заботы.

С досады я топнула по снегу новеньким сапожком. Да что ж сегодня за день такой!

Ох не зря мне Вольга выдал юное тело! Наверняка знал по собственному опыту, что за его подопечными с клюкой да по гололедице не угонишься. Будь я немного мудрее, попросила бы волшебника еще и размножить меня сразу персоны эдак на три. А то за кем сейчас прикажете кидаться вдогонку?

Уговаривать Ратко? Сначала буду объяснять ему, что беременные женщины не всегда точно знают, чего хотят, и что брак не единственный выход из положения. Вот только потом придется придумать, какой такой богатый семнадцатилетний опыт позволяет мне это утверждать.

Ловить Белонику? Расскажу ей, что если ты даешь кому-то пощечину, то будь готова получить такую же в ответ, даже от мужчины. А значит, Ратко в этом плане весьма и весьма рискованный оппонент. Надо иметь очень вескую причину, чтобы поднять руку на такого богатыря.

Продолжать поиски Леля? Попытаюсь убедить его, что мужчина должен быть чуть краше обезьяны. Правда, перед этим придется в общих чертах, с помощью мимики и рисунков на снегу, объяснять, кто такие обезьяны.

Если бы подобный бред пришел в голову Лукреции, а не Мелании, та бы немедленно удалилась от дел лечить помутившееся сознание где-нибудь на минеральных водах.

К счастью, реальность благосклонно предоставила четвертый вариант. Рядом со мной точно по волшебству появилась Морошка, бодрая и жизнерадостная, как и положено нормальному ребенку ее лет. Ну, почти нормальному.

— Куда все подевались? — накинулась она на меня. — Там уже на Поворотник собираются! А я тут одна! Пойдем скорее!

Я не рискнула спрашивать, что такое «Поворотник», чтобы не показать, насколько сильно я не из этих мест, и послушно пошла вслед за Ягодкой к центру поляны, туда, где высилось огромное сооружение из хвороста и бревен, сложенное под костер, но почему-то так и не зажженное.

После событий этого вечера я буду смотреть на воспитанников Вольги с удесятеренным подозрением. Вот рядом идет девочка, маленькая, с пухлыми щечками, пушистыми вьющими волосами, непослушно выбивающимися из кос, но, зная специфику ее дара, не могу поручиться, что она не приторговывает ядами с заднего крыльца дома на Калиновой улице и не угоняет у горожан скот, чтобы накормить ораву волшебников. Впрочем, перегибать палку и давать волю воображению без каких-либо фактов тоже не стоило, поэтому я решила втянуть волшебницу в разговор.

— Морош, а почему ты все время задираешь Буреслава?

С этим щуплым и вечно недовольным мальчишкой пообщаться как следует мне пока не довелось, так хотя бы начну расспрашивать.

— Я не задираю, — смутилась девочка.

— Ну прости, это не я называю его Буренкой.

— А чего он за Белкой как телок на привязи таскается? — впервые на моей памяти ощетинилась девочка.

— Я не поняла, ты кого ревнуешь? Его или Белку?

Ягодка вздохнула:

— Белку. Она нам всем здесь вместо старшей сестры. А Буренка вообще непонятно, что в доме делает. Не волшебник, а одно название! Это только Вольга говорит, что у него дар есть, а так-то никто ничего подобного не видел.

— Белоника жаловалась, что он стены дома постоянно ломает и в них застревает, — осторожно сказала я, вспомнив разговор, услышанный в самый первый день моего приезда.

— Стены можно и без всякой магии сломать! Свидетелей-то нет! — горячо воскликнула девочка.

Странно. Очень сомневаюсь, что Вольга стал бы держать простого мальчишку в школе волшебников. Я не в счет, во-первых, я не девчонка, а во-вторых, у меня свое задание. Хотя… все здесь не такие, какими кажутся. Надо поставить себе еще одну задачу: проследить за Буреславом. Пусть будет четвертым в моем списке подозреваемых, сразу за Лелем, Ратко и Белоникой.

К центру поляны направлялись не только мы, туда стекались все горожане, пришедшие на праздник. Дрова для костра посередине представляли собой очень интересную фигуру: из толстых бревен было сложено нечто вроде высокого колодца, внутри которого помещалась растопка, — такое сооружение может гореть не один час. Но какое отношение оно имеет к «Поворотнику»?