– Тот человек был в дубленке?

Молодая женщина кивнула:

– Кремовая такая, он до этого два года в ней ходил, если вы помните, а после той нашей встречи у него появилось кожаное зимнее пальто с белым барашковым воротником.

– Феска на голове… Э-э, то есть кепка была?

– Кажется, была. Тоже кремовая из дубленой кожи. Но я про него не думала никогда, как вообще можно представить, что это он сделал… И ведь то, что он был возле офиса, это, скорее, алиби для него.

– Не алиби, потому что вы видели его в половине первого дня или около того, а Виктора Петровича застрелили ровно через два часа.

Он спешил вернуться на базу, летел быстро, особо не следя за скоростью, слушал радиостанцию, по которой передавали спортивные новости. Долго сообщали результаты футбольных матчей… Потом комментатор начал анализировать игру нашей сборной, как вдруг его перебил ведущий передачи…

– Срочная новость, – произнес ведущий, – которая пришла из штаб-квартиры Всемирной боксерской ассоциации. Только что объявлено о том, что российский боксер Алексей Метелин стал третьим в рейтинге по их версии. Таким образом, Метелин стал вторым обязательным претендентом на бой с абсолютным чемпионом мира кубинцем Оласьело, который с недавнего времени имеет еще и второе американское гражданство. Для Метелина это имеет лишь формальное значение, потому что бой за чемпионские пояса состоится уже через месяц с небольшим и проведет его также российский боксер Юрий Шепелев. Напоминаем, что встреча по договоренности сторон пройдет в Москве…

Алексей выключил радио и взял в руку новенький аппарат. Нажал на кнопку, вызывая Ерохина, и, когда услышал его голос, сказал:

– Машина, из которой выбросили гобелен, ориентировочно «бмв» пятой модели 2007 года выпуска, темно-серая. А если кто-то и покупал ковер, расплачиваясь картой, то Артем Сергеевич Карандин. Пусть твои люди проверят.

Как только Метелин выскочил на Московское шоссе, его тут же остановил инспектор дорожной полиции, такой же молодой, как и накануне. Он подскочил к двери и сразу начал оправдываться:

– Вы ничего не нарушили, простите! Просто вчера ваш номер передали в нашем эфире, и я записал. Не думал, что так повезет увидеть лично.

– Какие-то вопросы ко мне имеются? – спросил Алексей.

– Нет… то есть да. Как вы могли от Шорти такой удар пропустить? О чем вообще думали?

– Да я вспомнил, что у меня дома штраф за превышение скорости не оплачен, отвлекся по такому пустяку, и вот результат.

– Правда? – не поверил инспектор. – Только из-за этого?

Двенадцать лет – очень большой срок. Хотя для счастливых людей, вполне возможно, очень короткий. Он пролетает для умиротворенных счастливцев в одно мгновенье, а для тех, кто заперт в четырех стенах, для кого часовая прогулка на свежем воздухе – единственное счастье, двенадцать лет – это больше, чем вечность. За двенадцать лет многое можно передумать, все вспомнить и ничего не забывать никогда. За это время умирают многие чувства, кроме дружбы, может быть, да и то хранится она только у самых преданных, где-то на самом донышке души.

Метелин все это время размышлял, кто его подставил. Самое примитивное – считать, что его осуждение выгодно кому-то из его близких: в конце концов, у Виктора Петровича Чернова были враги, желавшие его смерти, завистники, мечтавшие наложить лапу на его бизнес, даже мужья женщин, не устоявших когда-то перед его кошельком и размахом ухаживаний. О его увлечениях и изменах жене шептались друзья семьи, подчиненные, знакомые и посторонние люди. Да и сама Инесса Павловна орала об этом слишком часто, закатывая мужу очередной скандал, а потом звонила всем подряд с мольбой о спасении. Но как бы ни размышлял об этом Алексей, получалось одно и то же: никому от смерти его тестя лучше не стало, разве что одному человеку – Артему Карандину. Но как можно подозревать в преступлении лучшего друга? Как можно думать, что именно он, а ведь больше некому, разрушил твое счастье, испортил всю жизнь? Да и мать писала Лешке в зону, что Артемка ей очень помогает. Но как колоду ни тасуй, все один расклад приходит. И как ни крути, против судьбы не попрешь – жизнь самый опытный катала[44].

Старый друг позвонил сам. Сначала извинился за последний разговор, а потом сказал, что надо встретиться, потому что остались незавершенные дела.

– Какие? – поинтересовался Алексей.

– Ну как какие? Я предлагал тебе работу с огромным окладом – ты отказался.

– Теперь ты знаешь почему, – напомнил Метелин.

– Да это все отговорка. Сегодня ты кому-то морду набил, завтра тебе. А моя фирма вечна. Она стоит на ногах так твердо, что ни один кулак ее не собьет. Я подумал вот что… Вероятно, ты отказался от моего предложения, потому что рассчитываешь получить компенсацию за свои двадцать три процента акций? Могу тебя понять и даже рассмотреть вопрос… Смотря, конечно, о какой сумме может идти речь. На сколько ты претендуешь? Двенадцать лет назад твой пакет и лимона баксов не стоил, а теперь двадцать три процента это… Впрочем, о чем я говорю. Я не смогу тебе их вернуть юридически, потому что они были отобраны у тебя решением суда… Ты почему молчишь?

– Да я о другом думаю.

– О чем другом?

– Не о чем, а о ком. Я вспоминаю нормального пацана – Темку Карандина, который был такой же, как и я, с дырой в кармане, и никогда не считал, у кого сколько бабла. И мама твоя Таисия Семеновна, взяв тебя в охапку, прибежала именно к нам – в нашу двушку, когда твой отчим гонялся за вами с топором.

– Только не надо на воспоминания давить!

– Где теперь эта двушка, в которой я знал каждую трещинку на потолке? Почему я вернулся в чужую однокомнатную хрущобу, где…

– Вопрос не ко мне. Я твой маме никогда ни в чем не отказывал – ты сам знаешь, просто она решила не брать…

– А с какого перепугу она решила не зависеть от твоих подачек?

– Леша… Леша! – попытался его остановить друг детства. – Давай не будем по телефону. Подъезжай, и мы решим наши разногласия. Я же не отказываюсь компенсировать твои потери. Я позову нашего юриста, и он посоветует, как это все можно оформить. Я думаю, один или два миллиона евро – нормальная компенсация. Правда, вытащить их из оборота будет нелегко. Но поэтапно до конца года – возможно. В крайнем случае в первом квартале будущего года закрою. Договорились? Только подъезжай ко мне в офис, и мы все оформим документально. Чтобы не было с твоей стороны никаких сомнений.

– Я бы поговорил, но не об этом. Где Сашу похоронили?

– На том же кладбище вместе с родителями.

– А я знаю, где это кладбище?

Трубка молчала, а потом голос Карандина произнес:

– Леша, друг мой дорогой, я столько передумал за эти двенадцать лет. Меня убеждали, что это ты убил Виктора Петровича, после чего потом начался кошмар в жизни моей жены и тещи…