Вертрана изловчилась и укусила лорда Конора за плечо. Он зашипел сквозь зубы.

– Вы не можете! Мне еще не исполнилось восемнадцати! – отчаянно закричала Верта.

– Да? А по бумагам как раз исполнилось. Вчера! Неужели закралась ошибка? – Госпожа Амафрея сокрушенно поцокала языком. – Ну ничего. Месяцем больше, месяцем меньше.

– Клятва! – прорычал господин Ростран.

– Не волнуйтесь, дорогой лорд. Вы ведь помните, смешения крови на «Небесном алтаре» вполне достаточно, она уже принадлежит вам. Можете добавить пожелание своей магиссе. В вольной форме.

– Как раз об этом я веду речь! Вертрана должна поклясться мне здесь и сейчас – все, что она узнает в моем доме, будет навсегда заперто в ее сердце. Ни произнесенным словом, ни написанным она не выдаст тайны.

Он легонько встряхнул ее, заставляя говорить.

– Клянусь… – Вертрана, застонав, поникла в его руках.

– Вертрана, возможно, поддержкой для тебя в этот непростой день станет то, что господин Ростран милостиво разрешает тебе закончить обучение. Еще ни одной воспитаннице мы не предоставляли таких условий. Когда их уводят, то уводят навсегда. Но ты еще вернешься в родные стены, наша милая девочка.

Вертрана, уступившая грубой силе, но не сломленная, глядела прямо перед собой, презрительно кривя губы. Не хотела видеть ни физиономию Сухаря, ни ненавистную рожу лорда Конора.

– Ленту наденете? – только и спросила она.

– Ты будешь носить ее в Институте. Сейчас нет нужды, – спокойно ответил господин Ростран. – Пора идти, Вертрана.

– Но я… Не собралась, не попрощалась!.. Я не могу!

– Много вещей собирать? Форменное платье и пелеринку? Глупости. Купим все, что нужно.

– Ах да! Позвольте напомнить вам, дорогой лорд Конор, о том, что обряд «отречения» над Вертраной еще не проведен. Соблюдайте осторожность.

– Я знаю, – коротко бросил лорд.

У Верты свело скулы от ужаса и омерзения.

Неужели это правда с ней происходит? На самом деле? Не во сне? Ей захотелось ускользнуть в прошлое, но что толку – две минуты ничего не решат.

– Идем, – настойчиво повторил господин Ростран. – Уже поздно. Я, например, устал и хочу спать. Если понадобится, я отнесу тебя на плече. Но стоит ли пугать юных воспитанниц Института, которые наверняка выбегут на крики?

Мерзавец!

Лорд Конор предложил руку, Вертрана дернула плечом и прошла мимо.

– Удачи, милая! – произнесла вслед госпожа Амафрея. – Рада, что разум возобладал над чувствами.

У Верты дрожали ноги, когда она спускалась по лестнице. У самого выхода как будто кто-то подтолкнул ее, заставив поднять глаза.

На лестничной площадке третьего этажа стояли Эйлин и Мей. Мей плакала. Элли обнимала ее одной рукой и смотрела, смотрела на Вертрану. Губы безмолвно произнесли: «Мы вместе…»

Мы вместе. Вертрана закрыла лицо руками, чтобы не видеть, и выскочила на улицу, глотая морозный воздух.

А Мей! Бедная Мей… Кто же теперь ей поможет! А кто поможет ей – Вертране?

Еще никогда она не чувствовала себя такой одинокой.

С вечернего темного неба сыпал мелкий колючий снег. В платье с открытыми плечами Вертрана мгновенно озябла, но холод был пустяком по сравнению с остальными бедами. Во всяком случае, жаловаться Верта не собиралась, упрямо сжав губы.

Лорд Конор, подойдя со спины, накинул ей на плечи собственный сюртук.

– Ты слишком дорого мне обошлась, чтобы заморозить тебя в первый же вечер.

Он обошел Вертрану и устремился к воротам. Руку больше не предлагал. Вертрана секунду поразмышляла, не скинуть ли сюртук на землю, потом решила, что сегодня еще появится достаточно поводов для вражды и надо беречь силы.

У ворот господина Ространа ожидал экипаж. На дверце герб со знакомым уже изображением рыси. Кучер на козлах в богатой ливрее и дохе поверх нее оглядел новую игрушку своего господина с некоторым превосходством. Неодобрительно покачал головой. Верта точно наяву услышала голос: «Что-то больно костиста да бледна. Из носа вон течет, и ветром качает».

Лорд Конор без лишних разговоров помог Вертране подняться в карету, и она, изо всех сил стараясь не выдать испуга, села посредине скамейки, обитой бархатом. Ее хозяин расположился напротив, откинулся на спинку и беззастенчиво принялся рассматривать приобретение.

– Не насмотрелись еще? – огрызнулась Вертрана.

От отчаяния и страха она всегда начинала грубить. Тут же опомнилась: госпожа Амафрея накажет. И мгновением позже ее озарило: директрисы здесь нет! И Богомолихи тоже! И наказывать никто не станет! Если только…

Верта покосилась на лорда Конора.

– Если ты будешь создавать мне проблемы – выпорю! – коротко пообещал тот. – Мне только не хватало возни с нахальной девчонкой.

Вертрана сама поняла, что повела себя неосмотрительно, и оставшуюся дорогу решила молчать.

Ехать оказалось недалеко. Институт располагался в респектабельной части города, как и большинство богатых домов. Экипаж притормозил, послышался шум открывающихся ворот, карета проехала по подъездной аллее и мягко остановилась.

Господин Ростран протянул Верте ладонь. Она этот жест проигнорировала, а потом долго пыталась поставить ногу на обледеневшую ступеньку так, чтобы не покатиться кубарем, окончательно роняя себя в глазах придирчивого кучера.

Занятая этим важным делом, на имение она даже не взглянула, и лишь почувствовав под ногами твердую почву, подняла глаза и вздохнула.

Что же, она с самого начала знала, что лорд Конор богат. По сравнению с этим огромным зданием, сложенным из темно-серого камня, даже Институт казался игрушечным домиком. От дома веяло строгостью и застывшим временем, а еще холодом и бездушием.

Лорд Конор не стал ее дожидаться, ушел в дом, оставив парадную дверь приоткрытой.

– Вот так и другие стояли, смотрели, – буркнул над ее головой кучер. – А потом их хоронить выносили, и нескольких месяцев не прошло. Слабенькие вы создания. Не выдерживаете, знать, господских ласк.

Вертрана проглотила ком, застрявший в горле, обернулась к слуге и изобразила приветливую улыбку.

– Да я сама вашего господина приласкаю! Так приласкаю! Ух!

Удовлетворившись перекосившимся от изумления лицом кучера, Вертрана медленно пошла вперед – лишь бы не растянуться на скользкой тропинке!

Шла и разглядывала свой будущий дом. Темнели окна, и лишь на верхнем этаже – этаже прислуги – мерцали рыжие отблески свечей да сияло ровным ясным светом широкое окно на втором этаже, закрытое белым тюлем. Свет ложился на утоптанный снег желтым кругом. От этой комнаты единственной веяло теплом и покоем. Чья эта комната? Может быть, престарелой матери лорда?