Рауль отставил кружку.

— Если позволите, я проверю, правы ли вы, — и с этими словами устремился наперерез хорошенькой служанке.

— Что? — промолвил лорд Вильям, провожая Payля взглядом. — Что, во имя неба…

Галеран рассмеялся и уселся напротив отца.

— Ничего, отец. Просто Рауль оставил нас вдвоем из деликатности, чтобы мы без помех поговорили о наших делах. Пожалуй, даже ему не под силу соблазнить благоразумную северянку за то краткое время, что мы находимся под твоим гостеприимным кровом.

Лорд Вильям покряхтел для виду, но и ему не терпелось вернуться к прерванному разговору.

— Зачем ты ударил Джеанну? Думал, я ударю ее сильнее?

Галеран смотрел в свою кружку.

— Полагаю, я ударил ее потому, что хотел ударить. Но мне действительно нужно было, чтобы ты пожалел ее. Я вовсе не думал, что ты ударишь ее, нет, но… ей был нужен кто-то, кто защитил бы ее, а я не уверен, что сам смогу это сделать.

— А теперь? Теперь ты с нею?

— Да, — просто ответил Галеран. — До гробовой доски.

Лорд Вильям откинулся на спинку трона.

— Значит, она тебе все объяснила. Ее изнасиловали. Но…

— Она ничего не объясняла мне, и я сомневаюсь, что ее изнасиловали.

— Ничего не объясняла! — загремел лорд Вильям, тяжело поднимаясь на ноги. — Черт побери, Галеран, заставь же ее говорить!

— Как?

— Но…

Галеран тоже поднялся.

— Мне пора ехать, не то мы не успеем в Хейвуд засветло. Отец, обещай, что позаботишься о жене, если будет нужно. — Галеран говорил ровным, спокойным голосом, чтобы не потревожить сокола, которого сажал на перчатку. — Смотри, какая красавица — горячая, востроглазая. Жаль было бы скормить ее псам.

Лорд Вильям возмущенно запыхтел, но сказал только:

— Разумеется, я позабочусь о ней. И еще о том, чтобы Лоуику за его труды ничего не перепало.

— И обещай, что не разлучишь ее с ребенком.

— Да кому он нужен? — фыркнул отец. — Девчонка, и к тому же незаконнорожденная.

Галеран взглянул на него в упор.

— Лоуик был бы рад и стоглавому чудищу, если б оно помогло ему хоть как-то зацепиться в Хейвуде.

Лорд Вильям закусил губу.

— В таком случае, у меня есть для тебя новости. Слушай внимательно…

Садясь в седло, Галеран раздумывал, был ли этот разговор истинной целью его приезда в Бром или просто он откладывал возвращение домой насколько возможно. Так или иначе, ехать ему совсем не хотелось, но он превозмог настроение и дал приказ трогаться. Двое его людей оставались в Броме, а вместо них с Галераном отправились четверо самых надежных солдат отца.

— Что ты мрачен? — осведомился Рауль. — Дурные вести?

— Не совсем. Но ясно одно: Лоуик сейчас в Дургаме у архиепископа Фламбара, и ему оказан очень радушный прием. Не думаю, чтобы даже Фламбар мог замышлять нападение на замок, столь близкий к Брому, но, сам знаешь, с Церковью связываться опасно.

— Что же может сделать епископ, если не атакует Хейвуд?

— Например, заявит, что дело Джеанны и Лоуика — в его ведении. Это ведь грех, да еще связанный с крестовым походом, а значит, Церковь имеет право вмешаться.

— Опасный оборот, — присвистнул Рауль.

— Еще бы. На раздумья времени больше нет. Похоже, пора действовать.

— Не знаю, не знаю… Этот архиепископ — человек не простой. А время все сгладит.

— Все ли? Помнишь ту женщину в деревне?

— Простолюдины, — снисходительно протянул Рауль.

— Не так уж мы от них отличаемся. Рану надобно лечить, а если ею пренебречь, она воспалится. Зловонная, гноящаяся рана непременно привлечет внимание местных блюстителей нравственной чистоты.

Они ехали к Хейвуду мерной рысью и лишь ненадолго остановились в трех деревушках. Надо было поговорить с крестьянами, работавшими в поле, и с проезжающими мимо путниками. Галерану вдруг подумалось, что в стремлении сообщить всем вокруг, что он вернулся, жив, здоров и полон сил, он похож на пса, метящего свои угодья. Кроме того, он надеялся, что по его беспечному виду люди поймут: в мире все спокойно и бояться им отныне нечего.

Люди, однако, были по-своему очень проницательны, и в их взглядах Галеран читал сомнение и тревогу. В самой ближней к Хейвуду деревеньке Хей Хамлет — она стояла на развилке дорог, и башня замка почти была видна оттуда — он ощутил разлитое в воздухе беспокойство, но разговор завел самый безобидный, про погоду и урожай, ожидая, что люди сами спросят о том, что их волнует.

И вот староста спросил:

— Господин, вы ведь надеетесь застать леди Джеанну в замке?

У Галерана упало сердце. В минутном замешательстве он даже не знал, как ответить, но понимал, что от правды уйти не удастся.

— Да. А что, она уехала?

— Да, господин, — промолвил тот, пряча неловкость под обычной для простых людей маской простодушия. — Она недавно проезжала тут; с нею были еще дамы и младенец. Верно, они направились в Берсток.

Из Хей Хамлет одна дорога вела в Бром, а другая — в Берсток, находившийся в половине дня пути от деревни Берстокский замок принадлежал дяде Джеанны, отцу Алины.

— Вот как, — проговорил Галеран как только мог равнодушно. — Тогда, пожалуй, я поеду следом. Негоже ей одной быть на дороге в столь поздний час.

Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не побежать опрометью к коню, не взлететь в седло, а идти чинно, не торопясь, да еще по пути взять горсть черники у какой-то робкой девушки и поблагодарить ее. Только после этого он сел в седло, махнул своим спутникам, и они шагом выехали на дорогу, ведущую в Берсток. Сокола Галеран отдал одному из солдат.

Лишь только деревня скрылась из виду, Галеран послал коня в бешеный галоп. Джеанна бежала к любовнику!

Он убьет ее.

Нет, все же нет. На сей раз он ее побьет и посадит под замок.

А вот Лоуика ждет смерть. Он проткнет его мечом прямо у нее на глазах. Правда, и этого может оказаться мало, чтобы усмирить его гнев.

За изгибом дороги, за деревьями далеко впереди он увидел тех, за кем гнался. Они, несомненно, тоже услыхали топот копыт, потому что пришпорили коней и стали уходить от погони.

Галеран обнажил меч.

K нему подскакал Рауль.

— Друг мой, подумай!

Но Галеран лишь ударил пятками в бока разгоряченному коню и понесся вперед еще быстрее.

Вдруг о его шлем ударился дротик, пущенный из самострела; голова Галерана откинулась назад, рука, державшая поводья, дернулась, конь попятился и чуть не сбросил его наземь. Другой дротик вонзился в деревянный, обитый железом щит.