– Понимаю твое удивление, – сказала я примирительно, – но такая вероятность существует. Это подтверждается лечащим врачом. Аутоиммунное заболевание Влада может на деле оказаться ядом, который накапливался в организме и теперь выводит из строя внутренние органы…

Сигарета упала на пол, бокал покатился по столу. Юля вскочила на ноги, бледная, как мел, сжимая в руке салфетку. Она была в панике.

– В какой он больнице? – произнесла она голосом, от которого волосы зашевелились на затылке. – Таня, в какой он больнице?

Так вот почему Влад так настойчиво просил не вмешивать ее в расследование. Дело было не в том, что мои методы вызывали у него сомнение, не в том, что подозрение могло ранить ее самолюбие. Юля просто не должна была знать, что он болен. Влад не сообщил своей любовнице о том, в каком состоянии находится. Это объясняло ее тревогу, повышенное внимание к телефону: они не виделись несколько дней, и это заставляло Юлю волноваться.

– Юля, ты должна успокоиться, – произнесла я как можно более твердо. – Присядь, мы поговорим, а после я сама отвезу тебя в больницу.

Не думаю, что Влад обрадуется, но сказанного не вернешь.

– Нет! – сказала она резко и громко, привлекая внимание посетителей. – Я больше ни секунды не потрачу на пустые разговоры. Назови мне номер больницы.

– Тише, – я привстала и протянула к ней руку, но было уже поздно.

– Сама найду, – бросила Юля и, схватив сумочку, опрометью бросилась на улицу.

Я устремилась за ней. Девушка выбежала на дорогу, едва не попадая под колеса автомобилей. На другой стороне улицы, у тротуара были припаркованы такси. Прежде чем мне удалось перейти дорогу, игнорируя мои призывы задержаться, Юля прыгнула в такси. Я направилась к своему седану в надежде последовать за нею, но в этот момент мне на плечо опустилась тяжелая мужская ладонь. Рядом стоял охранник ресторана, и выражение его лица было крайне недоброжелательным.

– А платить кто будет, дамочка? – проговорил он в нос.

Пришлось вернуться в зал под конвоем. Искушение оттолкнуть охранника и просто сбежать, оставив эту проблему на завтра, было велико, но момент, когда такси Юли находилось в поле зрения, все равно оказался упущен. Я оплатила счет, оставила чаевые официантке, забрала свой лимонад и пошла на парковку.

Я пыталась дозвониться до Юли, но та не брала трубку. Телефон был при ней, значит, она просто не желала разговаривать. Оставалось только направиться в больницу и ждать ее там. Рано или поздно Юля Савенкова отыщет своего любимого – не так уж много в нашем городе больниц.

В небе над городом догорал закат. На улицах зажигались желтые фонари. Мой компактный седан лавировал в потоке машин, по возможности сокращая время до прибытия на место. Оставалось не больше двух кварталов до больницы, когда я попала в жуткую пробку. Как оказалось, впереди перевернулся автовоз с несколькими автомобилями, которые перевозили на нем в салон. Сердце сжималось при виде сверкающих новых машин с разбитыми фарами и вмятинами, но радовало то, что в этой аварии пострадали только они.

Припарковавшись около больницы, я по привычке осмотрелась в поисках автомобиля Натальи Яковлевой. Его здесь не оказалось, а значит, на повестке дня одним вопросом стало меньше. Не могу себе представить, чем обернулась бы внезапная встреча взволнованной любовницы Влада с его оскорбленной супругой.

Юля Савенкова уже была здесь. Каким-то чудом ей удалось угадать больницу, в которой лечили Влада, – не иначе, сердце подсказало. Девушка сидела на лавочке в зоне для курения, и в сумерках ее неестественная бледность была особенно заметна. Юля курила, невидящими, мертвыми глазами смотря в никуда, и слезы чертили по ее округлым, выступающим скулам серебристые влажные линии. В одной руке Юли была сигарета, в другой – пустой пластиковый стаканчик. Я опустилась на лавочку рядом.

– Влад в реанимации, – прошептала Юля. – Состояние ухудшилось.

– Когда это случилось? Как? – встрепенулась я.

– Я искала палату, – девушка уронила окурок, обожглась, принялась тереть пальцы, нервно морщась, – и увидела его… на каталке… меня не пускают…

– Ты говорила с врачом? – Юля рассеянно кивнула. – Высокий, худой с залысинами?

– Вот, – она показала пустой стаканчик как улику, – он дал мне воды. Я, кажется, потеряла сознание…

Горчичная кофточка Юли была испачкана пеплом, на локте кровоточила небольшая ссадина – все указывало на то, что она падала рядом с местом для курения, на участке, покрытом асфальтом.

– Черт! – Я принялась набирать номер мобильного телефона Ряжского. – Черт, черт, черт! Он обещал сообщать об изменениях состояния пациента!

Юля вцепилась в мои запястья с неожиданной силой, и телефон вылетел из рук. Хорошо, что он в противоударном корпусе.

– Таня, – голос Юли дрожал от волнения. В нем звучали истерические нотки. – Он ведь не умрет, правда?

Глядя в ее полные слез глаза, я видела перед собой не молоденькую любовницу зрелого обеспеченного мужчины, не менеджера по рекламе глянцевого журнала «Фокус» и не девушку в нелепой кофточке. Ее тонкие холодные пальцы впивались в мои запястья так, как это свойственно детям. Я смотрела в глаза ребенку, слишком рано лишившемуся отца, маленькой девочке…

– Таня, пожалуйста, скажи, он не умрет?

И, подобно любому взрослому на моем месте, в этот момент я мечтала больше всего на свете о том, чтобы успокоить ее страхи. Юлины губы начинали дрожать, и это лишало присутствия духа. Но, как и положено старшим, я не должна была лгать.

– Я не знаю, – ответила я, и Юля разрыдалась.

Сложно напугать или поставить в неловкое положение человека с моим опытом работы в прокуратуре и частном сыске. Ни пятна крови на месте преступления, ни насилие, ни лезвие ножа не застанут меня врасплох, но все это не идет в сравнение с детским плачем. Юля рыдала, как дитя, и с удивлением я обнаружила, что интуитивно сочувствую ей. Магия располагающей искренности, кажется, подействовала и на меня.

Присев на лавку рядом с Юлей, я не без труда освободилась от крепкой хватки ее пальцев. Отыскав в сумочке упаковку бумажных платков, я подала девушке сразу два, и она тут же принялась вытирать ими нос. Телефон оказался цел и невредим. Перед тем, как его уронить, я успела набрать номер Аркадия Степановича, врача Влада, и вот уже несколько секунд как вызов был принят.

– Алло! Алло, я вас слушаю! – повторял Ряжский раздраженно, когда я наконец поднесла трубку к уху.

– Здравствуйте, это Татьяна Иванова, частный детектив. Вы помните меня?

– Да, конечно.

– Мне стало известно о переводе Влада в реанимацию. Скажите, что произошло?

– Состояние стабильно тяжелое, Татьяна, – ответил Ряжский голосом, от которого кровь застыла в жилах. – Боюсь, мне нечем вас обнадежить. Мы сделаем все, что сможем.

– Каков прогноз?